Проклятие гробницы фараона, стр. 14

16

Я шумно сглотнул. И бросил взгляд на Сари. Ее лицо исказил страх.

Ахмед!

Он пытался похитить нас. А сейчас мы оказались в его власти.

Ахмед шагнул вперед. В руке он держал факел. Его черные волосы блестели в неровном свете пламени, а глаза злобно сузились.

— Ахмед, что ты здесь делаешь? — Сари с такой силой сжала мне руку, что я поморщился.

— Нет, что это вы здесь делаете? — негромко спросил он. Его голос был таким же холодным, как и глаза.

Держа факел перед собой, Ахмед прошел в комнату. Он обежал ее взглядом, словно хотел удостовериться, что ничего не тронуто.

— Мой отец будет здесь через пару секунд, — предупредила Сари. — Я только что его вызвала.

— Я пытался предупредить доктора Хассада, — сказал Ахмед, сурово глядя на Сари. Колышущееся пламя факела на мгновение осветило его лицо, затем оно вновь погрузилось во тьму.

— О чем? — переспросила Сари.

— О проклятии, — равнодушно объяснил Ахмед.

— Дядя Бен действительно упоминал о каком-то проклятии, — припомнил я, нервно поглядывая на Сари. — Не думаю, что он серьёзно отнесся к этому.

— А жаль! — выкрикнул Ахмед. Его глаза гневно сверкали в отблесках пламени.

Мы с Сари молча уставились на него.

«Где же дядя Бен? — думал я. — Почему он задерживается? Поторопись, — про себя умолял я. — Пожалуйста, побыстрей!»

— Древняя клятва должна быть исполнена, — тихо, почти грустно сказал Ахмед. — У меня нет выбора. Вы нарушили покой жрицы.

— Какой жрицы? — пробормотал я.

Сари все еще сжимала мое запястье.

— Это место принадлежало жрице Хале, — сказал Ахмед, опуская факел. — Это священная комната приготовлений, а вы бесцеремонно ворвались сюда.

— Откуда нам было знать, — буркнула Сари. — Да мы и не тронули тут ничего.

— Конечно, — подхватил я, — мы просто смотрели. Не думаю…

— Заткнитесь, вы, идиоты! — завизжал Ахмед. Он злобно взмахнул факелом, словно хотел нас ударить.

— Ахмед, отец вот-вот отыщет нас, — повторила Сари дрожащим голосом.

Мы оба оглянулись на туннель. Но там было темно и тихо.

— Твой отец умный человек, — сказал Ахмед. — Однако он оказался недостаточно умен, чтобы внять моим предостережениям.

— Предостережениям? — как попугай повторила Сари.

Я понял, что она тянет время, заставляя Ахмеда говорить, пока не придет дядя Бен.

— Это я напугал тех двух рабочих, — пояснил Ахмед. — Мне пришлось сделать это для того, чтобы показать твоему отцу: проклятие еще живо и я готов выполнить завет Халы.

— И как ты их напугал?

Он усмехнулся.

— Я провел небольшую демонстрацию. Я показал им, что бывает, когда тебя варят живьём. — Он метнул взгляд на яму со смолой. — Им это не понравилось.

— Боже мой… — Голос Сари прервался.

— Твой отец должен был догадаться и никогда уже не возвращаться сюда. Он должен был поверить мне. Жрица прокляла тех, кто зайдет в ее комнату.

— Неужели ты впрямь веришь этим бредням? — заговорил я.

Ахмед гневно взмахнул факелом.

— Четыре тысячи лет назад Хала повелела, чтобы никто не входил в эту священную комнату. — Ахмед снова взмахнул факелом, прочертив в темноте огненный след. — С того времени, из поколения в поколение, наследники Халы чтут ее желание.

— Но, Ахмед… — вскричала Сари.

— Теперь моя очередь. — Не обращая внимания на перепуганную Сари, он говорил, глядя в потолок, словно обращался к жрице на небесах. — Как прямой потомок Халы я обязан выполнить ее завет.

Я с тревогой посматривал в ту сторону, откуда должен был появиться дядя Бен. Но его все не было.

Придет ли он вообще? Сработала ли сигнализация? Почему он задерживается?

— Я предложил свои услуги твоему отцу, чтобы лично проследить за сохранностью священной обители Халы, — продолжал Ахмед. По его перекошенному лицу пробегали тени. — Поскольку он отмахивался от моих предостережений, я вынужден был перейти к действиям. Я напугал рабочих. Затем собирался увезти вас и прятать до тех пор, пока он не пообещает отказаться от раскопок.

Ахмед опустил факел. Его лицо стало грустным.

— У меня нет выбора. Я должен выполнить свой священный долг.

— Что это значит? — вскричала Сари. В оранжевом свете факела было видно, как она напугана.

— Что это значит? — эхом отозвался Ахмед. Он повел факелом. — Оглянитесь.

Мы быстро посмотрели по сторонам, но так ничего и не поняли.

— Мумии, — объяснил он.

Мы по-прежнему ничего не понимали.

— Что ты имеешь в виду? — с трудом выговорил я.

— Это были незваные посетители священной обители Халы. — На лице Ахмеда появилась высокомерная улыбка.

— Выходит, это вовсе не древнеегипетские мумии? — Сари в ужасе закрыла лицо руками.

— Не все, — зловеще проговорил Ахмед, не переставая улыбаться. — Некоторые пришли сюда в древности, другие — недавно. Но у них есть одно общее. Все они стали жертвами проклятия Халы. И были заживо мумифицированы!

— Нет! — вырвался у меня отчаянный вопль.

В лице Ахмеда не дрогнул ни один мускул.

— Вон ту я сделал сам. — Он указал на мумию, застывшую, будто на страже, у смоляной ямы.

— Это отвратительно! — сказала Сари дрожащим голосом.

Я с надеждой посмотрел на вход в туннель за спиной Ахмеда. Но там по-прежнему было пусто.

— Сегодня мне придется снова поработать, — объявил Ахмед. — Скоро здесь появятся новые мумии. Новые трофеи Халы.

— Ты не имеешь права! — завизжала Сари.

Я схватил ее за руку.

К своему ужасу, теперь я прекрасно понимал, почему некоторые мумии оказались в таком отличном состоянии.

Они были новенькими!

Инструменты, смола, льняная ткань — все это использовали потомки Халы, вроде Ахмеда. Со времен древней жрицы любой, кто входил в комнату — ту самую, где мы сейчас стояли, — превращался в мумию.

Живьем!

И нас с Сари ожидала та же участь.

— Ахмед, ты не сделаешь этого!

Отпустив мою руку, Сари сжала кулаки.

— Такова воля Халы, — мягко сказал Ахмед, и его темные глаза заблестели в свете факела.

Свободной рукой он вытащил длинный нож, и на его лезвии заиграли блики огня.

Ахмед решительно направился к нам. Мы с Сари, не сговариваясь, шагнули назад.

17

Ахмед приближался, а мы с Сари отступали к центру комнаты.

«Надо бежать, — подумал я. — Мы должны улизнуть от него!»

Мои глаза отчаянно искали путь к спасению. Но его не было.

Отверстие в углу было единственным выходом. Но пробраться туда можно только мимо Ахмеда.

Сари, как я видел, незаметно нажимала кнопку сигнализации. Черты ее лица заострились от страха.

— О-о-ой!

Отступая, я внезапно уперся в кого-то.

Я обернулся: перед моим носом было забинтованное лицо мумии.

Громко всхлипнув, я отскочил в сторону.

— Бежим к туннелю, — прошептал я Сари. От страха у меня пересохло во рту, а в горле застрял комок, так что я едва слышал себя. — Он не сможет поймать нас обоих.

Сари недоумевающе взглянула на меня. Я так и не понял, слышала она или нет.

— Отсюда нет выхода, — равнодушно произнёс Ахмед, словно прочитав мои мысли. — Нельзя скрыться от проклятия Халы.

— Он… он собирается убить нас! — закричала Сари.

— Вы нарушили покой ее священной комнаты, — произнес Ахмед, высоко поднимая факел. И шагнул ближе. — Я видел, как вы вчера забрались в священный саркофаг и играли в святой комнате Халы. Именно тогда я понял, что пришло время выполнить свой долг. Я…

Что-то упало с потолка комнаты, и мы с Сари вскрикнули от неожиданности.

Задрав головы, мы увидели, что из пролома в потолке свисает веревочная лестница. Она раскачивалась и задевала концом пол.

— Ребята, вы там? Я иду! — окликнул нас дядя Бен.

— Дядя Бен, здесь… — хотел было предупредить я, но он уже быстро спускался по лестнице, которая почти не качалась под его весом.