Потерявшие память, стр. 7
13
— Бежим! — кричу я Арлин.
Она ничего не понимает.
Я тяну её за руку. Мы пересекаем улицу и скрываемся в том же маленьком парке.
Громкий сигнал промчавшейся мимо машины подгоняет нас. Мы скрываемся в густом цветущем кустарнике.
Пытаясь отдышаться, Арлин лепечет:
— Кто… кто это?..
И я не могу отдышаться:
— Не знаю… пока… не знаю… он… следит за мной… пытался поймать меня… утром в школе…
Приподнимаюсь на цыпочки и выглядываю из-за куста. Вот он! В парк вбегает мой преследователь. Я хорошо вижу его грязный плащ, широкополую шляпу, нахлобученную глубоко на лоб.
Он останавливается, прикрывая ладонью глаза от солнечного света. Оглядывается по сторонам. Высматривает нас! Идёт по дорожке, сворачивает на другую.
Я молю в душе: «Только не сюда! Не мимо кустов!»
Мужчина останавливается. Его внимательный взгляд скользит по зарослям кустарника. Я прячусь. Арлин шепчет:
— Видишь его? Он идёт сюда! Что он делает?
Я выглядываю украдкой из-за куста.
Мужчина исчез.
— Всё! Кончено! — говорю я с облегчением.
Мы выжидаем ещё несколько минут. Надо убедиться, что он действительно ушёл.
— А что теперь? — спрашивает Арлин.
— Пойдём к нам домой, — отвечаю я.
— Нам больше ничто не грозит?
— Не знаю…
14
Дом невысокий, вытянутый. По фасаду выложены мелкие камни, на окнах зелёные жалюзи.
Мы идём по дорожке к входу.
— Почему ты решил, что это твой дом? — удивляется Арлин.
— Не знаю. Просто у меня такое ощущение…
Мы подходим к воротам гаража, и через окошко я вглядываюсь внутрь помещения.
Пусто. Машины нет.
Идём к веранде. Её входная дверь тоже выкрашена в зелёный цвет, в тон цвету оконных жалюзи.
Но дверь не заперта. Я толкаю её, и мы входим внутрь.
— Есть кто-нибудь?! — кричу я в пустоту дома.
В полной тишине слышно только тиканье часов на каминной полке.
— Разве твои мама и папа возвращаются домой так рано? — удивляется Арлин. Она оглядывается по сторонам: — Тебе знакома эта комната? Вспоминаешь что-нибудь?
Увы! Я качаю головой.
— Я не уверен. Но у меня такое чувство, что я бывал здесь раньше.
Оглядываюсь в поисках этажёрки, на которую обычно ставят фотографии на рамках.
Её здесь нет. А она могла бы стать ключом к разгадке.
Я обхожу гостиную, вытаскивая из столов выдвижные ящики. Ни одной фотографии. Никакой информации.
— Вспоминаешь что-нибудь? — снова теребит меня Арлин.
В глубине гостиной вход в маленький рабочий кабинет. Я вижу кожаное кресло, кушетку, письменный стол тёмного дерева. Но ни одной фотографии, ни одной книги или журнала…
Арлин бродит за мной, скрестив руки на груди, словно от чего-то защищаясь.
— Послушай, Джейкоб… Но ведь эта комната…
Мне кажется, что её голос дрожит.
— Что? Что такое?
— Эта комната… по-моему, я здесь бывала…
Она снова и снова обводит взглядом гостиную, разглядывает обои…
— Странно! — изумляюсь я. — А что ещё ты вспоминаешь?
Арлин напряжённо думает, сдвинув брови. Потом резко встряхивает головой:
— Джейкоб! А не сошли ли мы с ума? Может быть, мы проходим какое-то испытание? Это всего лишь тест? Я читала… два мальчика проснулись утром и обнаружили себя в странном, пугающем мире. Они тоже не помнили и не понимали ничего. Они только знали, что должны выжить во что бы то ни стало.
— И что же дальше? — заволновался я.
— А потом выяснилось, что ребята находились в помещении испытательного центра. Учёные хотели изучить поведение детей в необычных условиях!
— Какая чепуха! — вздохнул я.
— Но разве не могло это произойти и с нами? Может быть, всё вокруг — это пространство какого-то научного центра? И всё, что мы видим, — это условия, в которых мы должны выжить? Наверное, целая лаборатория учёных сейчас наблюдает за нами.
— Ну, допустим, — согласился я. — Давай попытаемся сделать всё, чтобы остаться в живых. Сейчас усядемся тут и подождём конца эксперимента.
Но мы оба знали, что дело обстоит не так.
— Послушай, — воскликнула вдруг Арлин, — ведь это же телевизор! Включай скорее, мы узнаем, где мы!
Действительно, на полке сзади меня стоит маленький телевизор. Мы включаем его, напряжённо уставившись на экран.
Сначала идёт мультфильм о мышах и собаке. В детстве я такое любил! Но этот фильм я вижу впервые.
Мы переключаем каналы один за другим. Мелькнула сценка: молодой парень, сняв рубашку и демонстрируя зрителям красно-синюю татуировку, подносит стеклянный сосуд с чем-то к подмышечному отверстию.
— И каков же вкус? — вопрошает ведущий.
— Это вишня! — отвечает участник конкурса.
Возмущённый гул
— О, простите! Это малина!
Ведущий объявляет об окончании передачи «И каков же вкус?» и приглашает зрителей к участию в конкурсе.
Мы наблюдаем странные сценки и на других каналах. Мои пальцы быстро бегают по кнопкам пульта. Но ничего полезного для нас! Никакой информации!
Вот сюжет о рыбной ловле. Двое мужчин с борта моторки тянут из воды двуглавое чудовище. Это рыба?
А вот спортивная передача: участники игры получают удар током и высоко прыгают. Зрители живо аплодируют.
Но вот и программа новостей! Юноша с гладко прилизанными волосами, в тёмном блейзере с каким-то номером на отвороте строго глядит на невидимых ему зрителей.
«Правительственное сообщение. Складывается тревожная ситуация (голос ведущего низкий и глубокий)… высадились пришельцы с Земли (мы замираем, не смея вздохнуть), поэтому все обязаны проявлять бдительность и осторожность… Главный правитель Дермар объявляет о введении чрезвычайного положения…»
Мы в ужасе смотрим друг на друга. Земляне? Чрезвычайное положение?
Мы догадываемся, что человек в чёрном, появившийся на экране, — и есть Дермар, главный правитель.
«Если все мы проявим бдительность, пришельцы в наших условиях долго не выживут. Проявим же свой гражданский долг! Мы заставим их убраться! Уничтожим пришельцев!» — гудит Дермар.
От его выкриков по спине пробегает холодок. Дурные предчувствия заставляют меня призадуматься.
Да полно! Мой ли это дом? Больше я уже ни в чём не уверен. Наверное, и вправду я здесь никогда не жил. Я нигде не жил!
Поворачиваюсь к Арлин. Похоже, что она думает о том же. Неожиданно в один голос мы произносим:
— Это про нас.
Пришельцы с Земли — это мы.
Это нас надо прогнать и уничтожить.
«Пускай они проваливают» — и это о нас тоже.
15
Выключаем телевизор, потому что нет сил слушать.
Вопросы, вопросы, рои вопросов проносятся в голове.
Если и вправду мы — пришельцы с Земли, значит, там, на Земле, нас больше нет?
Выходит, мы сейчас на другой планете? Но как мы сюда попали?
И если мы не знаем, кто мы и что делаем, как нам укрыться от них?
Почему они так враждебны к нам?
А беру Арлин за руки:
— Послушай, если мы не найдём ключ к разгадке всего этого, мы обречены! Думай! Ты знаешь, где ты живёшь? У тебя есть тут дом?
Она тщетно пробует сосредоточиться, что-то вспомнить:
— Не помню. Не знаю…
Я вскакиваю.
— Мы должны выжить! Мы обязаны! Давай ещё раз подумаем, что же с нами происходит.
— С чего начнём? — спрашивает Арлин.
— Прямо с этого места. Осмотрим весь дом от подвала до потолка. Должна быть зацепка — фотография, книга, письмо…
— А мои родители, наверное, волнуются сейчас, — горестно произносит Арлин. — Где бы они сейчас ни были, они думают обо мне…
— Давай вставай-ка, — подталкиваю я её. — Надо искать!
Мы снова изучаем все вещи в гостиной. Потом в столовой. Выдвигаем ящики столов. Шарим на полках. Ничего!
Арлин выходит из кухни с понурым видом.
— В холодильнике несколько яиц и пакет молока…