Новый страх, стр. 1

Новый страх

Пролог

Темная Долина, 1900 г

Нора Фиар, урожденная Гуд, сидела в холодной комнате, низко склонив голову. Боже, как она устала. По ночам она должна была отвечать на вопросы, описывать все, что она видела в доме Фиаров. Это продолжалось уже третью ночь.

Ее держали здесь на положении заключенной — в комнате без окон, во мраке и отчаянии.

Пламя одинокой свечки затрепетало, и в углах комнаты зашевелились зловещие тени. Нора подняла глаза на человека, сидевшего за столом напротив нее. Теперь ему предстояло решить ее судьбу. Он мог отпустить ее на свободу или навсегда заточить в темницу.

Мужчина тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, перебирая бумаги, лежавшие перед ним, — протокол допроса Норы Фиар.

Лора вытерла глаза и выпрямилась. Она попыталась сглотнуть комок в горле, но во рту у нее пересохло. Спина болела, она чувствовала безумную усталость и голод. Единственное, чего ей хотелось, — это свернуться клубочком на полу и уснуть. И тогда бы ей приснился Дэниэл — ее муж, с которым ей довелось прожить столько счастливых дней, пока семейное проклятие не принесло им смерть и разрушение.

— Хорошо, Нора, — суровый голос ее собеседника вернул ее к действительности. — Пожалуйста, еще раз расскажите мне о том, что произошло.

Еще? Нора сгорбилась, опустила голову и плечи. «Если я еще не сошла с ума, — устало подумала она, — то это произойдет очень скоро. Как он не понимает, что я не могу снова и снова пересказывать ему эту ужасную историю, снова и снова возвращаться к событиям, которые заставили меня пережить все, что я пережила? Я хочу забыть об этом, но он не дает мне забыть».

Допрашивавший ее мужчина в нетерпении приподнялся, опираясь на стол обеими руками:

— Расскажите мне правду о том, что произошло в имении Фиаров. Если вы ничего не утаите, я не буду вас удерживать.

«Нужно быть сильной, — подумала Нора. — Ради; моего сына. Нашего с Дэниэлом сына». Она знала, что носит под сердцем ребенка, и для его спасения была готова на все.;

Нора сглотнула и сделала над собой усилие. Ее голос должен звучать спокойно:

— Дедушка Дэниэла, Саймон Фиар, праздновал свой день рождения. Ему исполнялось семьдесят пять лет. На столе стоял пирог с горящими свечками. Дэниэл объявил, что я, Нора Гуд, стала его женой. Тогда его дед воскликнул…

— Вы лжете! — прервал ее собеседник. — Вы никогда не были женаты. В Темной Долине все об этом знают.

— Мы были мужем и женой, — возразила Нора. Как ей убедить его в своей правоте? — Мы поженились тайно, потому что не хотели сообщать о наших намерениях нашим семьям. Мы боялись, что они попробуют воспрепятствовать нам, потому что Фиары и Гуды уже в течение многих поколений враждуют между собой.

Допрашивающий покачал головой, и его губы сложились в тонкую линию.

— Продолжайте, — нетерпеливо сказал он.

— Дэниэл и я поженились тайно. У нас даже не было времени выбрать обручальные кольца. Вместо кольца Дэниэл дал мне вот это, — и Нора показала амулет, висевший у нее на шее на серебряной цепочке—. В ту ночь дед Дэниэла справлял свое семидесятипятилетие. Слуги внесли в зал пирог с зажженными свечками. В этот момент Дэниэл объявил, что мы поженились. Его дед громко закричал и поднялся со своего кресла…

— Это невозможно! — воскликнул ее собеседник. — Саймон Фиар был старым и больным человеком. Он не вставал со своего инвалидного кресла.

Нора вздрогнула от его грубого голоса.

— Но он действительно встал, — повторила она. — А потом упал прямо на стол. Пирог свалился со стола, а от свечей начался пожар.

— И вы хотите, чтобы я поверил, что тоненькие свечки с праздничного пирога могли дотла спалить огромный замок?

Нора устало закрыла глаза и кивнула. Перед ее мысленным взором встала эта ужасная сцена: Дэниэл держит ее за руку и знакомит со своими дедушкой и бабушкой. А спустя мгновение стена пламени разделит их навсегда.

— И вы не пытались потушить огонь?

— Это было невозможно. Дэниэл попробовал его забить, по пламя было похоже на огнедышащее животное. Нечто, живущее своей, отдельной жизнью. Горячее и яркое…

Глубоко вздохнув, Нора заставила себя взглянуть в глаза своему собеседнику.

— И еще я видела лица — смеющиеся и кричащие лица — в самом сердце горящего огня, — твердым голосом сказала она.

Нора почувствовала, как слезы льются по ее лицу, и дрожащей рукой вытерла их.

— Довольно! — допрашивающий со всей силы стукнул по столу кулаком. — Я четыре раза давал нам возможность сказать правду. А вы вместо этого описываете мне какие-то сверхъестественные события.

Он взял перо, обмакнул его в чернильницу и написал на листке бумаги свое имя. Пламя свечи снова затрепетало, и на лице мужчины заплясали тени. Он поднял глаза и встретился с Норой взглядом.

— Мне очень жаль, Нора, но выбора у меня нет. Я вынужден объявить вас душевнобольной и заключить в сумасшедший дом.

Нора издала такой крик, что эхо еще долго звучало в безмолвной комнате.

Часть первая

Глава 1

Нора всей душой ненавидела ночь.

Днем в коридорах лечебницы для душевнобольных раздавались лишь редкие крики, стуки, звуки падающих тел и предметов.

Но по ночам дом скорби наполняли унылые вопли и стенания. Нора закрывала уши руками, но это не помогало — она все равно слышала звуки, которые издавали ее собратья по несчастью.

«Что они видят во сне? — спрашивала себя Нора. — Неужели их сны ужаснее, чем вид из окна моей камеры?»

Нора уставилась в окно, забранное черными железными прутьями. Вот уже десять месяцев перед ее глазами было одно и то же: голые каменные стены и это самое окно, из которого при свете луны были хорошо видны развалины замка Фиаров. И это стало самым страшным кошмаром ее жизни.

Нора видела, как рабочие прокладывают новую дорогу на этом пепелище. Дорогу, которая будет носить' название Фиар-стрит — улицы Страха.

Она поежилась и обхватила себя руками. Несчастная узница пыталась убедить врачей и сестер в том, что не нужно прокладывать эту дорогу, но никто не слушал ее. Неудивительно — ведь она считалась сумасшедшей.

Но Нора твердо знала, что злой рок, преследующий семью Фиаров, каким-то образом просочился на эти земли и захватил их.

Она отвернулась от окна. В полумраке камеры была отчетливо видна ее убогая обстановка: кровать, стол и стул. И колыбель.

Нора нагнулась и взяла сына на руки. Николас смотрел на нее своими доверчивыми карими глазами… глазами его отца — Дэниэла Фиара.

Она снова вернулась к окну и села прямо на дощатый пол. В треснувшее окно дул ветер. Нора наклонилась и глубоко вздохнула. Свежий ночной воздух напомнил ей о мире, находившемся за пределами этой камеры. Мире, который должен был увидеть Николас.

Но ее сын родился здесь, в этом ужасном месте. Он никогда не покидал пределы камеры и так же, как и она, смотрел на мир через железные прутья решетки.

Нора предпочитала спать сидя, прислонившись к стене. Жесткий матрас на ее кровати впитал запахи пота, крови, испражнений и смерти. Она никогда не ложилась на него.

Они принялась укачивать дитя. В тишине раздался чей-то отчаянный крик, и ребенок тихонько заплакал. Норн взглянула на его невинное личико и отвела прядь каштановых волос с его лобика.

— это просто ветер. Ветер, понимаешь? — прошептала она. — Я буду заботиться о тебе. Не плачь. Я всегда буду рядом.

Сквозь закрытые глаза Нора ощутила тепло солнечных лучей. Она медленно разлепила веки. Начинался новый день.

В замке послышался звон ключей — кто-то открывал дверь. Николас захныкал, и Нора покрепче прижала младенца к себе.

Дверь с шумом распахнулась. В камеру вошла Марта, больничная сестра. Ее массивное тело закрывало весь дверной проем.