Звездные самураи, стр. 56

Ясуко позволила двум своим гувернанткам-дзётю раздеть ее перед купанием. Главный фуро резиденции был очень длинен, в него вели пологие ступеньки, а в воде плавали свежие цветы. На высоте двух этажей над бассейном виднелось открытое небо и купались в нем итидзоку-шу обоих полов. Сейчас в нем не было никого из женщин, чего Ясуко никак не ожидала.

«Сестры» очень любили ее и радовались ее возвращению. Им не терпелось расспросить ее о других планетах, на которых она побывала, но тем не менее купаться вслед за ней не пришел никто. Наверняка это козни Исако-сан, подумала она. Эту женщину не очистит даже купание в озере Бива, она никогда не перестает строить козни и лезть не в свое дело, а теперь она похоже хочет первой услышать все собственными ушами.

С поверхности воды поднимался легкий пар. Она погрузила ноги в горячую воду, довольная тем что может побыть наедине с двумя своими любимыми дзётю, чтобы иметь время привести в порядок свои мысли и хоть немного приспособиться к упорядоченному миру резиденции. Двум сотням ее «сестер» наверняка просто не терпится поделиться с ней самыми разными дикими таёри, ни один из которых даже отдаленно не напоминает правду — что было даже еще более странно. Только одно могло помешать им последовать за ней в бассейн — приказ самой королевы пчел.

Исако-сан, первая жена Рюдзи-сама, мать Синго-сана и следовательно ее свекровь. Она была самой главной повелительницей обитателей резиденции, той, кому все остальные женщины вынуждены были относиться с почтением даже несмотря на то, что ничуть не уважали ее. Ее соперницей была не менее гордая, точно так же не любящая ничего прощать Тидзуру-сан, мать первенца Рюдзи-самы, но лишь вторая его жена. Между рождениями Садамаса-сана и Синго-сана прошло несколько дней, но даже и при этом Рюдзи-саму никогда не трогали утверждения Исако-сан, что хотя ее сон и был рожден вторым, зачат он был первым.

Ясуко напомнила себе, что политические интриги резиденции нельзя игнорировать и что в ее отсутствие могло произойти множество разных событий.

— Ну, как все это было, достопочтенная госпожа? — с замиранием сердца спросила ее Сукико, младшая из дзётю. Ей было всего четырнадцать лет и сейчас глаза ее были широко раскрыты от любопытства.

Ясуко спустилась поглубже — так, что вода теперь доходила до бедер. Ее золотистая кожа как будто просилась в воду после духоты закрытого со всех сторон каго. На фоне бирюзы и ляпис-лазури, которыми был выложен бассейн ее тело казалось отлитым из бронзы. Длинные волосы были завязаны и заколоты. Она сбросила свой халат. Сейчас на ней был только серебряный ножной браслет, которые сейчас были в моде на Хидзене — серебряный в знак почтения к богине Цуки-Ёми, Богине Лун, которая не одобряла ношения других металлов ниже талии.

— Что ты имеешь в виду, Сукико-тян? — переспросила она, используя ласковую форму обращения.

Возбуждение Сукико так и хлынуло наружу.

— Конечно же Кагосима! И еще прохождение в нексусную дырку!

— Больше всего это было похоже на нырок в бассейн, — с улыбкой ответила она. — Как будто нырнул и тут же вынырнул обратно.

— О, госпожа! Не может быть! А вам не было страшно?

— Сначала — да.

— А еще говорят, что при посадке вы угодили в тайфун и чуть не разбились, — вмешалась с тревогой глядя на нее Нисо, старшая из дзётю. — Неужели это правда?

— Лучше поменьше слушай всякие таёри, Бу-тян. А то от них одно расстройство.

Нисо была на десять лет старше ее и была ее старшей подругой и наперсницей. Когда Ясуко отправили на Эдо, чтобы выдать замуж, она полетела вместе с ней. Это было десять лет назад, когда Ясуко исполнилось двенадцать. Нисо была довольно пухленькой — потому-то Ясуко и дала ей прозвище Бу-тян — некрасивой и бездетной и ее заботливая натура давала о себе знать только в тех редких случаях когда ей казалось, что Ясуко-тян недостаточно заботится о себе.

— Я ужасно беспокоилась.

— Я тоже скучала по тебе. — Она снова широко улыбнулась.

— Да будет вам, госпожа Ясуко, вы же знаете, что я имела в виду вовсе не это.

Ясуко присела и погрузилась в воду почти целиком, с удовольствием ощущая как горячая вода покусывает спину, живот и груди.

— Значит ты по мне не скучала, да? — спросила она с шутливой строгостью.

— Еще как скучала. Но еще больше я волновалась за вас.

— Какая же вы красивая, госпожа, — сказала Сукико, когда Ясуко снова встала из воды. — И такая стройная! Вы поднимаетесь из воды как богиня.

Ясуко игриво ущипнула ее за носик.

— Ты мне льстишь.

— Ой, как бы мне хотелось тоже иметь груди.

— Они у тебя будут. Со временем.

— С каким временем, госпожа?

— Со временем выходить замуж.

— Ой как бы мне этого хотелось! — Она вытянула руку и провела пальцами по животу Ясуко пониже пупка. Там в густых темных волосах блестели капельки воды.

— Госпожа!

— Да?

— Госпожа, а почему вы не бреете это место как делают все остальные?

Ясуко терпеливо ответила:

— Понимаешь, Сукико, я просто не люблю зуда, который появляется когда волосы начинают отрастать.

— Вот как? А разве при этом бывает зуд? — Она нахмурилась. — А Синго-сан разве не против?

— А почему он должен быть против? Ведь боги создали женщину с волосами между ног, а не бритой.

— А разве волосы не мешают Синго-саме…

— Сукико! Ты задаешь слишком много вопросов, бесстыдница ты этакая! Лучше прикуси-ка свой болтливый язычок да сходи и принеси самое лучшее мое кимоно. Сегодня я хочу надеть что-нибудь почище и полегче.

Она плеснула на нее водой и дзётю с криками умчалась прочь. Ясуко рассмеялась и повернулась к Нисо, сразу посерьезнев. — Как хорошо вернуться домой, Нисо-сан. Ну как она?

Нисо-сан поняла. Она скорчила гримасу, давая понять, что Исако-сан была ничуть не лучше чем раньше. Вполне возможно, что в отсутствие Ясуко она сделала жизнь обеих ее служанок достаточно неприятной — особенно Сукико-сан.

— Ты правду говоришь?

Нисо явно не хотела вдаваться в подробности.

— Не забивайте себе голову нашими проблемами. Мы отлично знаем как противостоять этому старому дракону.

— Ладно. Будь добра, потри мне спину.

Моя Ясуко спину, Нисо негромко сказала ей на ухо:

— Вы должны знать, что тут делалось в ваше отсутствие.

— Думаю много всякого.

— Да. Даже слишком много. Но это может подождать. Самое главное, что Садамаса-сама ожидает возмездия.

— Ты хочешь сказать, мести за то, что он послал хатамото на наши поиски?

— Это дело рук Тидзуру-сан. Не нравится мне все это, Ясуко. Что-то затевается. Эта кошмарная ведьма готова на все, лишь бы добраться до Синго-самы. Возможно они даже попробуют сделать это через тебя. Вчера Хацуко подслушивала за занавеской и слышала такой… — Послышался шорох шелка и выражение лица Нисо мгновенно изменилось. Ясуко повернулась и увидела что у бассейна появилась госпожа Исако, а за ней как всегда безмолвная высилась огромная мясистая фигура чемпиона-сумоиста Сирокумы.

Шорох одежд приближающейся Исако приводил в трепет большинство женщин, хотя она была очень невысокой и хрупкой. Глаза у нее были исключительно темные, брови накрашены черным, а губы подведены кроваво-красной помадой. Остальное же ее лицо было удивительно белым. Когда она улыбалась — что бывало крайне редко — становилось заметно, что края ее зубов обведены черным и она почти всегда держала свои длинные — до пояса — и заплетенные в косу седеющие волосы убранными под официальным париком. Сегодня на ней было роскошное из тонкого золотистого шелка кимоно, подпоясанного снежно-белым оби, белыми были и края ее нижнего платья, проглядывающие возле горла, а также носки-таби. Довершали наряд гета на высокой подошве. Сейчас когда она приближалась к бассейну они громко цокали по выстланному плитками полу.

— Ясуко-тян! Здравствуй, милая! Должно быть, путешествие было ужасным.