Огонь на поражение, стр. 38
В другое время поговорил бы с дедушкой с огромным удовольствием, но только не сейчас.
– …у вас работает?
– Что, простите?
– Я про приемник. Он работает?
– Да.
– С вашего позволения… Не знаю, стариковская ли это слабость – интересоваться политикой, или – общечеловеческая, но как историк считаю происходящие сейчас события крайне важными. Крайне! – Старичок смотрит на меня воинственно, с вызовом.
Кто бы спорил, только не я!
– Как раз передавали важное сообщение по Чечне, а мой приемник – у меня, знаете ли; «Балтика», еще на лампах, – отказал! Я посмотрел – у Константина Георгиевича свет, ну и – не удержался… За событиями я стараюсь следить, как историк, весьма пристально… Весьма. А вы?
– Когда как…
Разливаю чай по стаканам в подстаканниках. Включаю приемник.
«…Как. мы уже сообщали, во исполнение Указа Президента России о разоружении незаконных вооруженных формирований на территории Чечни и для обеспечения конституционных прав граждан этой республики, входящей в Российскую Федерацию, в нее введены спецподразделения МВД и части МО России».
«…Член Президентского совета Б. назвал ввод в Чечню Вооруженных Сил России опасной ошибкой. Он заявил, что властями России игнорируются законы, обычаи, традиции этой мусульманской страны. Начинающееся военное противостояние может перерасти в затяжную кровопролитную кавказскую войну…»
"…Источник, близкий к кругам официального Грозного, заявил: «Можно разгромить армию, но нельзя победить народ. Чеченцы готовы сражаться за свою независимость до последнего человека…»
«…и о погоде. Ожидается усиление снегопада в Москве и области, на дорогах возможны заносы. ГАИ столицы предупреждает водитилей об усилении опасности аварий и катастроф…»
– Ну, что скажете, молодой человек?
– А я – пешеход. Автомобиля не имею. И дорогу перехожу строго на зеленый сигнал светофора.
– М-да… Вы знаете, что меня удивляет? В свое время нынешний Президент легко уступил Украине земли Новороссии, Крым, а Казахстану – пять исконных российских губерний, переданных административно еще Хрущевым «под освоение целины»… А теперь развел такой сыр-бор из-за маленькой Чечни… Помните у Салтыкова Михаила Евграфовича, «Медведь на воеводстве»? Спит Топтыгин, чует, по туше его кто-то прыгает, и думает: беспременно это должен быть внутренний супостат! Сгреб грубияна в лапу да, не рассмотревши с похмелья, взял и съел.
Борис Абрамович смотрит на меня требовательно-вопрошающе, а я – храню молчание. Ибо сильно опасаюсь быть втянутым в бесконечный историко-литературный спор «О природе вещей». Со времен Лукреция Кара вопрос так и завис и требует дискуссий. Сейчас мне не до них.
– А еще – там же, у Салтыкова… "Злодейства крупные и серьезные нередко именуются блестящими и в качестве таковых заносятся на скрижали Истории.
Злодейства же малые и шуточные именуются срамными и не только Историю в заблуждение не вводят, но и от современников не получают похвалы". Блестяще, вы не находите?
Нахожу. Но продолжаю молчать.
Профессор Шапиро разочарован. Недоволен. Рассержен. По его мнению, я, словно нерадивый студент, ухожу от разговора. Это – как с лекции сбежать. Так что по соответствующему экзамену мне – твердый «неуд».
А вообще-то, старик, наверное, очень одинок. В иное время с удовольствием составил бы ему компанию, но не теперь.
– М-да… Ну, не стану вам больше мешать и злоупотреблять, так сказать… А все же, молодой человек, послушайте совет старика: задумывайтесь над мотивами, над причинами, над последствиями происходящего! Раз уж вы ис-то-рик! Благодарю за чай.
– Борис Абрамович, вы уж извините… Просто очень много работы накопилось.
И, пожалуйста, – подаю ученому приемник, – вижу, он вам совершенно необходим.
Пусть у вас будет, пока «Балтика» не заработает.
– Боюсь, «Балтика» не заработает уже никогда. И ламп таких уже давно не выпускают, и мастера перевелись. А радио, если вам пока не нужно, заберу на время. Детям сообщу, они привезут на будущие выходные, тогда верну. Не возражаете?
– Ради Бога… Мне не до радио теперь. Работаю много.
– Примите последний совет от старика: прекратите заниматься этими переводами. Капитала вы себе так не наживете, а в душе потом – пустота одна останется. Работайте-ка лучше по специальности. Профессионалы-специалисты всегда были в цене. И еще будут. Уж вы поверьте.
Удачи вам!
– И вам тоже. Спасибо, я подумаю.
– Подумайте и действуйте. – Он крепко жмет мне руку.
– Буду.
Закрываю за профессором дверь, внимательно осматриваю комнату – не воткнул ли мне этот исторический жук «жучка» в ковер или за штору… Никак нет.
Судя по моему внутреннему спокойствию, профессор он настоящий, ну да береженого Бог бережет. Особенно если работаешь по специальности.
Набираю в сенях сухих березовых поленцев, заготовленных Константином Георгиевичем, выкладываю в камине, поджигаю кусочки бересты. Дрова занимаются сразу.
Готовлю кофе, усаживаюсь в кресло и смотрю на огонь. Ровный и мощный.
Глава 20
Если кто мне и непонятен сейчас, так это грозненский генерал-президент. Уж так случилось, что на данном временном этапе и именно в Чечне совпали интересы наиболее могущественных финансовых и политических кланов и государств: России, США, стран Европы, Израиля… Возможно, какие-то исламские движения и обещали Грозному поддержку, но не зря ведь короткое время назад имел место быть весьма результативный блиц-визит в Багдад и нефтедобывающие исламские страны министра иностранных дел России.
У генерала-президента в свите что, ни одного приличного аналитика нет? Козе понятно, политические разработки не боевиками выигрываются, здесь мозги нужны.
Игры политиков… Игры… Одни играют «в солдатики» с летальным исходом для последних. Те, что респектабельнее, – предпочитают теннис, пинг-понг и гольф. Ну да – пинг-понг, он же настольный теннис, был любимой игрой Председателя Мао.
Великого Кормчего Поднебесной. В пинг-понге, чтобы выиграть, нужно не просто обладать мгновенной реакцией и великолепной техникой… Необходимо угадать, как сыграет противник, – только в этом случае успеешь ответить.
Ну а гольф – прежде всего игра бизнесменов. Потому что в гольфе игрок не реагирует на ситуацию, он ее создает: учитывает наклон поля и всякие помехи, скорость и напраг.1ение ветра, подбирает нужную клюшку… И все для того, чтобы произвести один мощный и точный удар. Чтобы мяч закатился в то отверстие, которое именно для него и предназначено.
Политики тоже любят гольф. Сочетая его с теннисом и пинг-понгом.
Хотя между политиками и бизнесменами есть одно существенное отличие. Люди бизнеса – прежде всего жесткие и расчетливые прагматики. Ну а политики…
Психиатры называют это – конфабуляция. Стремление выдавать желаемое за действительное.
Вполне нормальный прием при игре в покер. Вполне нормальный прием при игре «в политику», «в люди».
Странное воспоминание детства: в четыре года слово «люди» ассоциировалось у меня с наструганной на терке морковью. В супе. А чуть позднее – со сгоревшими спичками…
Деревянные солдаты Урфина Джюса… Горят, но боли не чувствуют…
В том-то и дело, что люди – не поленья для топки «локомотивов истории». И фраза Энгельса о том, что «насилие – повивальная бабка истории», – цветистая метафора. Не более. Люди – суть души живые.
Как в Писании?
«ВОТ, ВСЕ ВЫ, КОТОРЫЕ ВОЗЖИГАЕТЕ ОГОНЬ, ВООРУЖЕННЫЕ ЗАЖИГАТЕЛЬНЫМИ СТРЕЛАМИ, – ИДИТЕ В ПЛАМЕНЬ ОГНЯ ВАШЕГО И СТРЕЛ, РАСКАЛЕННЫХ ВАМИ!»' (Исайя: 50:11.).
А мне нужно победить. Победить и остаться живым!
Искусство любого боя состоит в том, чтобы навязать противнику свой стиль, свою манеру, свою территорию. Ясно, что пять амбалов, накативших на улице на мастера спорта по шахматам, изначально оказываются победителями. И ему необходимо пригласить их за шахматный столик… И сыграть на его условиях. Можно – на деньги.