Змеиная гора, стр. 61
Бессмысленно строить планы на то, что, возможно, произойдет. Я могу себе позволить лишь максимально подготовиться к самому неожиданному повороту событий. Запастись оружием, припасами, сырьем для производства, а дальше – как фишка ляжет. Удастся подмять под себя рязанские земли – так тому и быть. Не выйдет фокус – плевать, не впервой сдавать позиции и тихо заниматься своим делом. Сколько еще стран да земель, где я не бывал. Что я, как сыч, засел на одном месте и ни шагу в сторону? Рим, Византия, Китай, Персия, Индия! Нет границ, нет виз. Не нужен загранпаспорт, а уж денег для путешествия я сыщу сколько душе угодно. Благо все эти годы не баклуши бил и личный капитал сколотил такой, какого даже у прежнего князя в казне не было. Неспроста я стал заботиться о том, чтобы штамповать собственную валюту.
Маленькая победа маленького человека, а такой большой резонанс. Напичканные слухами о моем сражении разоренные селяне да бояре, не только рязанские, но и из других городов и княжеств, сходились у крепости, чтобы заручиться моей поддержкой. Уже сейчас они готовы были в моих хранилищах спрятать все, что наживали сами и предки их. То-то мой тесть возрадуется, уж хороший процент он за ответственное хранение в нашем банке с них сдерет. Дочерей своих в жены мне сватали, людей своих готовы были дать – и снаряженных, вооруженных и всех конными. Поверили в то, что колдун не за шкуру свою воюет, а за общее дело. Как говорили старики, кто в своем дому добрый хозяин, тот и на общей земле радеть за мир станет. Вот и выходило, что мои хозяйственные навыки, ремесло да умение давали большую пользу, чем сотни увещеваний да бранных слов. Показал делом, на что гожусь, так и доверились люди. Хоть записывай этот метод в арсенал политтехнологий. Хотя если бы в наше время депутаты дум шли бы к власти такими путями, может, и порядка больше бы в стране было.
Даже по самым скромным подсчетам, дай я сейчас всем страждущим согласие на свое покровительство, у меня армия распухнет сразу тысяч до тридцати, а уж про народонаселение я и вовсе сказать боюсь, там за все полтораста тысяч перевалит. Эдак выходит, что год-два мирной жизни, без всяких иноземных завоевателей, так я сам Золотую Орду воевать стану. А что! Почему бы и нет?! Места там теплые, опять же, море, точнее большое озеро. Много воды, значит, море, и точка. А там такая торговля! И я все это под себя подгребу так, что ни одна купеческая гильдия, случись даже такой появиться, и пискнуть не посмеет. В конечном счете что я теряю? Ведь не для себя же я все это делаю. Кстати, насчет купеческой гильдии надо подкинуть мыслишку тестю. А что? Банк он уже организовал, страховое общество встает на ноги, набирает обороты и клиентуру, пора и купеческую гильдию создавать – пусть наводит порядок в торговых делах.
9
Они все-таки не смогли пройти мимо. Ну кто бы сомневался! Я бы, например, тоже не смог. Обе армии, южная и северная, почти синхронно, словно их действия корректировались какими-то неведомыми мне средствами связи, сходились в направлении рязанского пепелища, зажимая меня в клещи. Каждые пять или шесть часов являлся с новостями очередной гонец и докладывал, где последний раз были замечены вражеские войска. Перли, надо сказать, кочевники очень прытко. По самым минимальным выкладкам выходило, что отмахивали они не меньше сорока километров в день, а это по меркам времени почти бегом. Куда они так торопились, понять было невозможно. Если по мою душу, то почему так спешно? Олай снарядил по моей просьбе еще несколько отрядов, чтобы те не только отслеживали движение авангарда, но еще и выяснили, как сильно отстают от головных частей тылы. Ведь не могли же они возвращаться в сторону своей великой степи с пустыми руками, небось, награбили столько добра, что и переть было невмочь. Мою крепость, я так полагаю, они оставили на десерт. Что ж, посмотрим, ребята, из какого теста вы сделаны.
Приготовления к осаде шли полным ходом. Ровно через неделю, после того как я уже списал было все купеческие караваны со счетов, пришли аж целых семь кораблей, груженных только сырой нефтью и сырьем для изготовления пороха. По всему выходило, что ордынцы реки вовсе не контролировали. Рашид у себя в Хамлыхе наладил целое производство и заготовку серы, селитры и нефти. А почему бы и не наладить, если это приносит бешеный доход? Часть моих цехов только и успевали клепать новые ракеты с учетом всех изменений, что вносились по результатам недавних боев. Плотники отложили на время сборку остовов кораблей и взялись за постройку новых требушетов, в несколько раз более мощных и надежных. За поломку одного из них еще зимой они у меня неделю сортиры выгребали. Так что на этот раз строили с тройным запасом прочности.
Я прекрасно понимал, что повторять прежнюю тактику ведения войны с ордой неразумно. Сидеть в крепости, дожидаясь, когда ее осадят бесчисленные полчища кочевников, – самоубийство. Даже при наличии диверсионных отрядов, действующих у них в тылу, мы будем ограничены в маневре. Нас запрут в собственных стенах и возьмут измором, отрезав от внешнего мира. Нам не преодолеть главного преимущества врага – его численности. Почти тридцатитысячная группировка неумолимо надвигается с двух сторон. Видимо, уничтожив центральную часть орды, мы сильно изменили их далеко идущие планы. И теперь вынуждены будем получить за это смертельный удар. Как посмели мы, грязь болотная, противостоять великой орде и еще при этом уничтожить одним махом знаменитых и божественных родственников самого Темучина? Но при этом, ребята, вы забываете одну простую вещь. Мы не звали вас сюда. Это наша земля. И нам на ней жить, а не влачить жалкое существование с чужой удавкой на шее. Да, погрязли мы в междоусобных разборках, довели собственный народ до нищеты и позора. Чем вы не преминули воспользоваться и вторглись в наши пределы. Тем самым переполнив чашу терпения и без того доведенного до отчаяния народа. Плевать, что ваша орда сильна и многочисленна. Наше дело правое, и мы победим.
Надо встречать орду еще на дальних подступах. Устраивать мощные засады в тех местах, где нет простора для действий вражеской конницы. Максимально выбивать живую силу противника, громить его тылы. Бить кочевников на марше, когда они в движении, находя для этого подходящие места по пути их следования. Их поход должен быть под неусыпным надзором нашей разведки. Ее задача – сопровождать продвижение противника, уничтожать предателей-проводников, корректировать перемещения засадных отрядов. Которые, в свою очередь, используя рельеф местности, переправы, ночевки, будут внезапно наваливаться на противника, заставляя врага принимать бой в невыгодных для него условиях, наносить максимальный урон и при малейшей угрозе окружения улепетывать врассыпную, собираясь затем в условленном месте для того, чтобы начать все сызнова.
Мы решили выдвинуть основные силы против северной группировки. Даже если южное крыло орды достигнет Змеегорки, оно застрянет там, завязнув в долгой осаде. Решительный Наум и мудрый Еремей удержат крепость хоть до всемирного потопа. Я надеюсь. А пока же, собрав в полевом лагере близ сожженной Рязани всех князей, что решились дать совместный отпор орде, я выколачивал из них остатки спеси жесткими словами правды, бросая им в лицо:
– Хотели услышать слова признательности за то, что наконец подняли свои раскормленные задницы и решились дать совместный отпор жестокому врагу? Вы не услышите их! Раньше надо было чесаться, когда я звал вас постоять за Русь! А теперь любуйтесь на рязанское пепелище! Вашим городам и селам уготована такая же участь!
– Да будет тебе, Коварь, лаяться! Дело говори! – огрызнулся кто-то из старейшин.
– Все ваши ратники переходят в мое непосредственное подчинение, так же, как и вы с воеводами. За неисполнение моих приказов – смерть! За предательство – смерть! Засуньте свою знатность в задницу! Вы будете биться не за свои вотчины и убогие посады, а за Великую Русь! Не ищите смерть на поле брани, пусть она ищет наших врагов!