Веснушки — от хорошего настроения, стр. 33
— Возьми меня с собой!
— А куда котелок с провизией денешь? Разведчикам это лишняя обуза.
— У меня ж целая команда кашеваров. Они и потащат!
— Ладно. Иди с нами. Ты разыскал погреб с парашютом. Значит, можешь быть разведчиком…
Они скрываются в кустарнике, обходят Лысую гору с востока.
Глава VII
Ещё один в клетчатой фуражке
До главной высоты Лысой горы рукой подать. Но появляться там приказано лишь после того, как подойдут ударные отряды из Студёных Ключей. Хорошо бы проверить, взобрались они на гору или ещё нет. Борьке Титову хочется отличиться перед Томой Асеевой, и он просит Стасика отправить его в дозор. Стасик колеблется: Борька разведчик неопытный и отпускать его одного опасно — диверсант в лесу.
Стасик приказывает отряду залечь в кустах, а сам идёт с Борькой в разведку. Пригнув головы, они пробираются зарослями ползком, от куста к кусту, пересекают полянку и, наконец, видят высокую сосну. Отсюда, если забраться повыше, вся местность как на ладони — вплоть до самой верхушки Лысой горы.
— Дай я заберусь! — напрашивается Борька.
— Сможешь ли? Ствол-то внизу без сучочка…
— Ты не смотри, что я толстый. Не на такие деревья карабкался…
— Так и быть — лезь! Только осторожнее…
Борька снимает ботинки и лезет на сосну. Кое-как добирается до веток, исчезает в игольчатой зелени на верхушке. Его совсем не видно. Но Стасику слышен негромкий Борькин голос:
— На сто километров вижу! Как в бинокль…
Голос усиливается, наполняется тревогой:
— Он там! Он там!.. К берёзе ползёт… Фуражка клетчатая, как и у того… Перебегает лужайку… Правее от нас…
— Спускайся немедленно и мчись к нашим в засаду! — приказывает Стасик. — Пусть оцепят диверсанта! А я пока буду следить за ним, чтобы не ускользнул. Слышишь?
— Слышу. Сейчас спущусь… Я быстро…
Стасик, не дожидаясь Борьки, убегает.
На землю зелёным дождём сыплются иголки, падает отломанная ветка. Сук на дереве с треском обламывается под Борькиной тяжестью. Он едва успевает обхватить ствол руками, но удержаться не может. Непреодолимая сила резко тянет его к земле. Он беспомощно дёргает ногами, стремительно скользит вниз.
Рухнув в траву, Борька пытается подняться. Правая нога подвёртывается. По всему телу идёт острая боль. Словно электрическим током ударяет.
«Как же быть? — соображает Борька. — Позвать Стасика? Но диверсант неподалёку и может услышать крик… Надо во что бы то ни стало добраться до своих и передать приказ командира!»
Ползти Борьке трудно. Нога болит нестерпимо. Он напрягает последние силы.
«Надо быстрее! Быстрее! — командует сам себе Борька. — Диверсант может скрыться. Стасику с ним не справиться…»
Борька морщится от боли, закусывает губу, чтобы не выдать себя стоном.
И тут из кустов выбегают сразу двое: Стёпка Батов со своим заместителем Родькой Пирожковым.
— Ёлки-палки, да тут вон кто ползает! — кричит Родька.
— Замолкни! — строго говорит ему Стёпка Батов. — Не видишь — у него с ногой что-то. Давай помогу…
— Потом, — отвергает Борька. — Сейчас не до этого. Мы диверсанта засекли. В той стороне, за берёзой. Стасик следит за ним, а наши в засаде сидят. Ничего не знают… Надо быстрее сообщить им, чтобы окружили…
Степан расспрашивает, где находится засада, и посылает туда своего заместителя.
— А ты разве не пойдёшь со мной? — удивляется Родька.
— Без меня управитесь!.. Тут человек в беде.
Борька со стоном просит Родьку:
— Скажи нашей санитарке Асеевой, пусть приходит сюда. Она меня сразу вылечит…
— Слушаюсь! — козыряет Родька.
Он быстро находит в кустах интернатских ребят и ведёт их к тому месту, где был замечен диверсант.
По дороге они встречают Стасика. Он притаился за пеньком. Мальчишки пристраиваются рядом в траве. Метрах в пятидесяти от них виден человек. Положив под берёзу букет ромашек, он торопливо что-то чертит в тетрадке.
— Эва какой художник! — презрительно фыркает Родька. — Цветочки рисует…
— Если бы цветочки, — отвечает Стасик. — Пора брать! Зайдёшь с тыла. А я покараулю здесь…
Родька с мальчишками незаметно подкрадываются к берёзе и наваливаются на диверсанта. И Стасик тут как тут. Незнакомцу связывают руки, обыскивают карманы. Оружия не находят. Но в букете ромашек спрятаны револьверные патроны, а в тетрадке, которую он швырнул в крапиву, кроме изображений Лысой горы, просеки, избушки лесника, нарисованы ещё и танки разных систем.
— Убедился теперь, какие цветочки его привлекают? — спрашивает Стасик у Родьки.
— Я бы диверсантов на месте расстреливал! — сжимает кулаки Родька.
Незнакомец испуганно косится на него и умоляет:
— Отпустите меня, ребятки. Отблагодарю.
— Чего захотел! — ухмыляется Родька. — Не на таких нарвался, ёлки-палки! Понимать надо…
Задержанного ребята выводят из леса. На горе уже ждёт их Тим Савельев. Человек, которого поймали на просеке, тоже здесь.
— Докладывай, Станислав Комов, о выполнении задания!
Стасик докладывает:
— Оба диверсанта пойманы и обезврежены. В ходе операции получил ранение в ногу наш боец — кашевар Борис Титов…
— Знаю, знаю, — говорит Тим. — Вон он, ваш раненый. Тома Асеева поставила его на обе ноги. Даже хромать перестал. Чудо медицины, да и только!
Стасик оборачивается. Сияющий Борька стоит между Стёпкой Батовым и Томой Асеевой. Она поправляет сумку на боку и, строго поглядывая на Борьку, говорит ему докторским голосом:
— Раненый, прошу вас не волноваться особенно. Соблюдайте покой. Не допускайте резких движений правой ногой…
От её наставлений лицо у Борьки становится ещё круглее, улыбка расплывается до ушей. Как же ему не волноваться, когда Тома рядом…
Савельев просит развязать пленным руки.
— Познакомьтесь, ребята, с моими товарищами. — Он подводит к ним мужчину, пойманного на просеке. — Заряжающий Кирилл Свиридов… А другой, которого вы только что привели, — механик-водитель Иван Кудрин. Это про нас поётся в песне: «Три танкиста, три весёлых друга — экипаж машины боевой!» Мы все трое из одного экипажа! Прошу любить и жаловать!
— Ну как же, дождёшься от них любви! — смеётся Кирилл. — Чуть было палками меня не измочалили.
— А граната? Он же вот с этой гранатой на нас шёл! — показывает Стасик Тиму лимонку. — И парашют, рацию в погребе прятал…
— Граната эта, юный друг, только формой и весом как настоящая, — объясняет Кирилл. — Но взорваться она не может. Тренировочная. И парашют вам бы следовало изучить повнимательнее.
Он рваный и без лямок. На таком и с забора не спрыгнешь…
Тим изучает карты, полученные от командующих двух юнармейских отрядов.
— Порядочек! Карты эти я возвращу генералу. Они ещё сослужат нам боевую службу. В этом вы сами скоро убедитесь. Может быть, даже завтра.
Глава VIII
Путешествие в стальной крепости
Сегодня у танкистов особенный день — ожидается тактическое учение. Будет проведён учебный бой между «восточными» и «западными». Экипаж Тима Савельева выступает на стороне «восточных». Генерал, выполняя обещание, данное интернатским ребятам, пригласил юных разведчиков в то самое воинское подразделение, где служит Тим, — пусть пионеры «поболеют» за своего шефа! Отряд Степана Батова генерал тоже не оставил в обиде — позвал и его. Но находиться он будет на «западном» участке. Там расположилось танковое подразделение Стёпиного отца — старшего лейтенанта Батова. Позвали, конечно, далеко не всех (попробуй пригласи всю школьную армию, танкистам и развернуться будет негде), а лишь наиболее отличившихся юнармейцев.
Интернатовцы отправились на полигон во главе с директором Владимиром Семёновичем и старшей вожатой Любовью Павловной. Тим, когда вёл танк по полю, увидел их на дороге. Ребята шагали со знаменем и пели песню. Тим притормозил танк, распахнул люк и помахал пионерам перчаткой. Те сразу узнали его. Загалдели, запрыгали, бросились к танку. Владимир Семёнович и Любовь Павловна не знали, как и остановить ребят. Но тут танк стремительно рванулся вперёд, и далее Колька Мерлин, самый ловкий бегун, не смог догнать его.