Девочка по имени Глазастик, стр. 17
– Ку-ку! – подтвердила Кукушка, не спуская с волшебника Алеши блестящих черных глаз.
– Вот те на! – изумился волшебник Алеша. – Все-таки ключ есть или ключа нет?
– Ку-ку не ку-ку! – последовал тот же загадочный ответ.
– Как это может быть? – Волшебник Алеша от волнения с трудом устоял на ногах. – Мудрая Кукушка, простите, но я вконец запутался. Значит, ключ есть и одновременно ключа нет! Это так? Я не ошибся?
– Ку-ку! – протяжно вздохнула Кукушка, словно давая понять, что больше ей сказать нечего. С сочувствием поглядела она на волшебника Алешу.
– Ну и дела... – пробормотал волшебник Алеша. Он присел на корточки возле сундука. Ему было просто необходимо хоть немного прийти в себя. – Итак, обдумаем хорошенько, что мне, собственно, удалось узнать? Ключ у короля, и вместе с тем ключа у короля нет. Но это еще не все. Ключ одновременно существует, и вместе с тем ключа нет. Это все просто невероятно! Загадка за загадкой, тайна за тайной.
– Вот так штука! Ключ есть, и ключа нет! – раздался над ухом волшебника Алеши все тот же порхающий летучий голос.
– Ты еще тут, болтушка ветерок – танцующие веснушки? – рассеянно проговорил волшебник Алеша. – Не до тебя мне сейчас, дружок. В другое бы время...
Волшебник Алеша встал, охнул, потер поясницу. Кукушка чуть насмешливо смотрела на него. Волшебник Алеша шагнул к часам.
– Замечательная птичка, – начал он. – Я чувствую, что несколько утомил вас, и все же... Мне так важно еще о многом расспросить вас. Для начала мне просто необходимо узнать...
Но волшебник Алеша не успел договорить.
Произошло нечто невероятное. Словно сгустившись из пустоты, перед волшебником Алешей возник джинн, огромный, могучий, в полосатой чалме.
Кукушка мигом исчезла в своем домике. Слышно было, как она изнутри задвинула засов.
– Джинн, дружище, живой и здоровый! – вне себя от радости воскликнул волшебник Алеша.
Как все сразу упростилось! С помощью джинна он в два счета без всякого ключа откроет таинственный сундук. Видно, не выдержал джинн, проснулась в нем совесть! Все-таки, что ни говорите, свой джинн, можно сказать, родной, столько лет вместе.
– Вот что, джинн, славный мой, как я рад тебя видеть! Итак, слушай и повинуйся! Быстренько открой этот сундук. В нем спрятано самое главное, как раз именно то, ради чего мы сюда явились, – сказал волшебник Алеша с радостным облегчением. Ему даже захотелось впервые в жизни обнять джинна, расцеловать его.
Но вместо того чтобы исполнить приказание волшебника Алеши, джинн уныло покачал головой.
– Ты что? Слушай и повинуйся! – прикрикнул на него волшебник Алеша.
– Не гневайся... – смущенно вздохнул джинн, пристально разглядывая загнутые кверху носки своих туфель. – Ты теперь для меня всего лишь мой бывший повелитель. Поверь, я опечален, но так уж случилось. У меня теперь новый хозяин. Он владеет чудесным термосом. – Тут джинн с обидой надул толстые губы. – Ты хранил термос в простом деревянном шкафу. Он грустил там одинокий, несчастный, униженный. А мой новый повелитель поставил бесценный термос у себя в спальне на золотой столик, украшенный драгоценными камнями. Да, мой новый повелитель могуч и всесилен! Он добр и милосерден к покорным рабам. Отныне я повинуюсь только ему!
– Бессовестный! – возопил волшебник Алеша, но крик остановился у него в груди.
В тот же миг могучая, словно каменная, рука джинна схватила волшебника Алешу и подняла вверх, как пушинку.
Все закружилось перед его глазами. Ему показалось, что он растворяется в воздухе, исчезает, превращается в ничто...
И вдруг все стихло. Безумное вращение остановилось.
Волшебника Алешу окружала стылая неподвижная темнота. Нигде ни огонька, ни света. Волшебник Алеша протянул руки и нащупал мокрые шершавые камни.
«Как на дне колодца, – подумал он. – Какое счастье, что я прихватил с собой коробок спичек».
Недолгий огонек спички осветил угрюмые низкие своды. Между камнями сбегали ледяные струйки воды. Волшебник Алеша зажигал одну спичку за другой. Может быть, какая-нибудь незаметная лестница, маленькая приоткрытая дверь... Но нет, кругом был только холодный, бездушный камень. Последняя спичка вспыхнула и погасла.
Глава двенадцатая
Что рассказали восемь мышек. И главное: неожиданная помощь
Катя, поминутно оглядываясь, шла по залам дворца. Сердце ее замирало и падало.
Она вела за руку Глазастика, но ей казалось, что Глазастик не идет, а беззвучно скользит по натертому паркету, почти летит по воздуху.
Кот Васька, мрачный, недовольный, цеплялся за Катино плечо.
– Какие потолки... ух! – ворчал он, прижимаясь к Катиной шее. – Держи меня покрепче! А то потянет сквозняком – я и улечу под самый потолок. Как меня оттуда достанешь?
«Куда я с ними? – подумала Катя. – Одна я бы скорее нашла дядю Алешу. Но Глазастик боялась остаться без меня дома. Не могла же я ее бросить».
Девочки вошли в просторный холодный зал.
Катя ахнула, попятилась, закрывая собой Глазастика.
У дверей, не шевелясь, стояли два рыцаря, с ног до головы закованные в тяжелые, блестящие доспехи.
– Пустые железки, только и всего! – буркнул кот Васька. – Ох уж эти мне люди! Даже нарисованный кот сразу скажет, что они пустые, как консервная банка из-под сгущенки, если ее вылизать до донышка.
Послышались чьи-то голоса. Катя дернула Глазастика за руку, девочки спрятались за тяжелую занавеску.
Вместе с голосами и шагами влетел ветер, и Катя испугалась, что занавеска, натянувшись вокруг них, выдаст их присутствие.
Но, к счастью, девочек никто не заметил. Голоса стихли.
– Все равно... – тихо и безвольно прошептала Глазастик.
Катю охватило отчаяние. Нет, так нельзя. Спрятать надо Глазастика. Спрятать надежно. Чтоб ее не нашли, да еще чтобы не улетела к тому же. А что, если спрятать ее в пустые доспехи? Она такая худенькая. Ведь туда никто не догадается заглянуть.
Катя постучала пальцем по стальной груди.
– Видишь, пусто! Если снять шлем – туда совсем нетрудно забраться, – сказала Катя.
Глазастик боязливо заглянула в черную пустоту внутри доспехов.
– Ой! А темно как! Там кто-то шевелится. Кто-то маленький. Шевелится и шуршит.
– Теперь мне все равно, – вздохнул кот Васька. – Но когда-то я в этом здорово разбирался. Ну-ка, дайте я все-таки посмотрю, что там такое!
Кот Васька нырнул в остроносый металлический башмак. Послышался тонкий писк, словно иголкой провели по стеклу.
Появился хвост кота Васьки, а затем и весь он. В лапах у него замерла, как неживая, серенькая мышь.
Холеная шкурка мышки отливала жемчужным блеском. Лапки, сложенные на животе, были розовые, нежные, словно она ходила всю жизнь только по коврам. Но не это так удивило Катю. На голове у мышки сияла крошечная золотая корона тончайшей работы.
– Это королева мышей! Мне рассказывала о ней тетушка Ох, – прошептала Глазастик. Она ухватила пальчиками юбку с двух сторон и почтительно присела.
Мышка томно приоткрыла глаза, но, увидев так близко от себя острые усы кота Васьки, снова зажмурилась.
– А я в титулах не разбираюсь. По мне, что графиня, что судомойка – вкус один, – проворчал кот Васька. – Просто подумал: если я ее съем, так стану немножко потяжелее. Особенно если проглотить ее вместе с короной.
– Проглотить королеву? – ахнула Глазастик.
– Что ты, Васька, честное слово, – укоризненно сказала Катя. – Вот уж не ожидала от тебя такого! И не совестно тебе?
– Да пожалуйста, зачем столько разговоров, – равнодушно проговорил кот Васька и выпустил мышку.
Королева мышей, очутившись на полу, с достоинством отряхнулась и встала на задние лапки. Внимательным, долгим взглядом посмотрела на кота Ваську.
– Не могу ли я быть вам чем-нибудь полезна? – милостиво, как и подобает королеве, спросила мышка.