Илиада. Одиссея, стр. 70
Ждет нас, который едва ли удержится вовсе от боя".
Так говорил он, – и Гектор одобрил совет справедливый;
Быстро с своей колесницы с оружием прянул на землю
И ему отвечал, устремляя крылатые речи:
750 "Полидамас, удержи ты здесь предводителей храбрых;
Дальше пойду я и противостану пылающей битве.
Я возвращуся немедля, вождям повеления давши".
Рек – и понесся великий, горе под снегами подобный;
С криком призывным толпы облетел он троян и союзных.
755 Все к Панфоиду, любителю мужества Полидамасу,
Бросились быстро дарданцы, услышавши Гектора голос.
Он же Гелена царя, благородного брата Дейфоба,
Азия ветвь, Адамаса, и Азия, отрасль Гиртака,
Ходя по сонмам передним, искал, не найдет ли героев.
760 Их он нашел, но не всех невредимых, не всех средь живущих:
В прахе из оных одни, у судов мореходных данайских,
Бледны лежали, под силой данаев предавшие души,
А другие страдали под язвами стрел или копий.
Только Париса брата, супруга Елены прекрасной,
765 Скоро нашел он на левом конце истребительной брани,
Дух ополчений своих ободрявшего к крепкому бою.
Став перед ним, укоризненным голосом Гектор воскликнул:
"Видом лишь гордый, несчастный Парис, женолюбец, прельститель!
Где у тебя Деифоб и Гелен, повелитель народа?
770 Офрионей знаменитый, Гиртакид воинственный Азий,
Где Адамас? Погибает сегодня, с высот упадает
Троя святая! Сегодня твоя неизбежна погибель!"
Быстро ему возразил Приамид Александр боговидный:
"Ныне угодно тебе обвинять и безвинного, Гектор!
775 Прежде я более мог нерадивым во брани казаться,
Прежде, не ныне, – меня не без доблести матерь родила.
С часу, как ты пред судами кровавую битву воздвигнул,
С оного часу и мы с аргивянами здесь беспрерывно
Сходимся в бой; но друзей потеряли, которых ты назвал.
780 Только герой Деифоб и Гелен, повелитель народа,
С боя сошли, от могучих врагов пораженные оба
Копьями длинными в руки; но Зевс их избавил от смерти.
Гектор, веди нас, куда ни влеком ты бестрепетным сердцем.
Все мы горим за тобою последовать; в храбрости нашей,
785 Льщусь, не найдешь недостатка, покуда нам силы достанет;
Выше же силы, хотя б и пылал кто, не может сражаться!"
Так говоря, укротил он великого Гектора душу.
Ринулись оба, где более битва и сеча кипела
Вкруг Кебриона вождя, непорочного Полидамаса,
790 Фалка, Ортея, подобного богу вождя Полифита,
Пальма, Аскания, Мориса, отраслей Гиппотиона,
Двух воевод, из Аскании прежним пришедших на смену
Только вчера; устремил их на брань всемогущий Кронион.
Шли на сраженье трояне, как ветров неистовых буря,
795 Если под громом Кронидовым грозная степью несется
И, с ужаснейшим воем обрушась на понт, воздымает
Горы клокочущих волн по немолчношумящей пучине,
Грозно нависнувших, пенных, одни, а за ними другие, –
Так илионцы, сомкнувшись, одни, а за ними другие,
800 Медью блеща и гремя, за своими вождями летели.
Гектор предшествовал всем, смертоносному равный Арею;
Щит перед грудью его обращался, круг необъятный,
Кожами крепкий и сверху обложенный множеством меди;
Окрест главы у него колебался шелом лучезарный.
805 Всем он фалангам везде угрожал, под щитом наступая;
Все он испытывал их, не расстроит ли наступом грозным.
Но ничем не смущал он бесстрашного духа данаев.
Сын Теламонов его вызывал, широко выступая:
"Ближе, герой, подойди! И зачем издали ты пугаешь
810 Воинов Аргоса? В бранном искусстве и мы не невежды;
Мы лишь Кронидовым тяжким бичом смирены, аргивяне.
Верно, ты в сердце надеждой горишь уничтожить сегодня
Наши суда? Но целы и у нас на защиту их руки!
И вернее, что прежде с высокими башнями град ваш
815 Нашими будет руками и взят, и во прах ниспровержен!
День недалек, объявляю тебе, как и сам ты, бегущий,
Пламенно станешь молить и Зевеса и всех олимпийских,
Ястребов шибче да будут твои долгогривые кони,
Коих погонишь ты в град, подымая лишь пыль по долине".
820 Он говорил, и незапно над ним заширялася вправе
Птица, орел небопарный; вскричали ахейские рати,
Все ободренные чудом. Но Гектор бесстрашно ответил:
"Праздные звуки, Аякс! велеречишь, огромностью гордый!
Если бы столько же верно я сын громовержца Зевеса
825 Был, бесконечно живущий, от Геры богини рожденный,
Славимый всеми, как славится Феб и Афина Паллада, –
Сколько то верно, что день сей погибель несет аргивянам
Всем совершенно! Погибнешь и ты, коль отважишься ныне
Встретить мой дрот сокрушительный: он у тебя растерзает
830 Нежное тело; и птиц ты пустынных и псов илионских
Туком насытишь своим, пред судами ахейскими павший!"
Так произнес – и пошел он вперед. Устремились трояне
С криком ужасным; крикнули с ними и задние рати;
Крикнули вместе и рати данаев: они не теряли
835 Мужества и нажидали удара героев троянских;
Крик их взаимный дошел до эфира и светов Зевеса.
ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
ОБОЛЬЩЕНИЕ ЗЕВСА
Крик неспокойно услышал и Нестор, под сению пьющий;
Быстро к Асклепия сыну крылатую речь устремил он:
"Что, благородный Махаон, из дел сих нерадостных будет?
Крик при судах возрастает воинственный юношей наших!
5 Друг, сиди у меня и багряным вином укрепляйся:
Теплую ванну тебе Гекамеда кудрявая в куще
Скоро нагреет и прах кровавый на теле омоет.
Я подымусь лишь на холм и немедленно все распознаю".
Рек – и художно сработанный щит захватил он сыновний,
10 Медью блестящий, который герой Фразимед конеборец
В сени оставил, а сам со щитом подвизался отцовским;
Крепкое взял копие, повершенное острою медью;
Вышел, пред кущею стал, и мгновенно позорное дело
Видит: ахейцы бегут, а бегущих преследуют с тыла
15 Гордые воины Трои; разбита твердыня ахеян!
Словно как море великое зыбью немою чернеет,
Предзнаменуя нашествие быстрое шумного ветра,
Только чернеет, еще ни сюда, ни туда не колышась,
Ветер доколе решительный, посланный Зевсом, не снидет, –
20 Так нерешительно Нестор душой колебался, волнуясь
Думой двоякой: к рядам ли идти аргивян быстроконных
Или к владыке мужей, властелину народов Атриду?
В сих волновавшемусь думах, сдалося полезнее старцу
К сыну Атрея идти. Между тем истребляли друг друга
25 Воины в битве; звучала ужасно вкруг тел их могучих
Медь, под ударом мечей и пик обоюдуконечных.
С Нестором встретились скоро цари, питомцы Зевеса,
Шедшие от кораблей, уязвленные прежде на битве,
Царь Диомед, Одиссей и державный Атрид Агамемнон.
30 Их корабли от равнины, где бились, далеко стояли
Берегом моря седого: они извлекли их на сушу
Первые; стену ж при них совокупно с другими воздвигли.
Берег, как ни был обширен, не мог обоюдувесельных
Всех кораблей их принять; стеснены ополчения были:
35 Лествицей 118 их извлекли на песок и наполнили целый
Берег залива широкого, все между мысов пространство.
Три воеводы, пылая увидеть смятенную битву,
Рядом шли, подпираяся копьями; полно печали