Стихия любви, стр. 18
Он должен был пойти на разрыв, чтобы избежать скандала в обществе, который неминуемо погубил бы в первую очередь саму Элинор.
Герцог решил, что должен непременно положить конец этим отношениям, чтобы уберечь репутацию их обоих. Необходимость расставания Элинор переживала так же неистово, как весь их роман.
Позже герцог узнал, что на почве эмоционального истощения Элинор серьезно заболела.
Он очень переживал случившееся и даже подумывал, не послать ли ей цветы или записку, но решил, что не стоит продлевать агонию.
Он постарался навсегда исчезнуть из ее жизни и даже позаботился о том, чтобы никто из общих друзей не пытался снова свести их.
Герцог знал, что Элинор уезжала из города, но не предполагал, что это время она гостила в Беркхэмптон-Хаусе.
— Она рассказывала мне, — продолжала тем временем Альдора, — как сильно вас любила и как была оскорблена вашей жестокостью, когда вы бросили ее. Рыдания душили ее!
В голосе Альдоры слышалась неподдельная боль, а герцог думал, что только такая неуравновешенная женщина, как Элинор, могла доверить свои сердечные тайны девочке-подростку.
В столь юном возрасте Альдора не могла ничего знать о любви, поэтому столь горестный пример мог навсегда ранить ее и возбудить неприязнь к мужчинам.
— Я пыталась ее утешить, — рассказывала Альдора, — но она только плакала и говорила, что вы разбили ей сердце и что теперь ей хочется только одного… умереть!
Герцог промолчал.
Элинор не только не умерла, но даже восстановила отношения с мужем, для которого романы супруги давно не были секретом.
Он не стал излишне драматизировать события, зная, что она порвала со своими любовниками.
Последним из них, как слышал герцог, был некий французский маркиз, который одарил Элинор драгоценностями баснословной стоимости.
Герцог мог бы сейчас рассказать об этом, но решил, что Альдора вряд ли ему поверит, только возненавидит еще больше.
— Я слушала леди Лоусон, — говорила она, — и поклялась, что никогда не позволю, чтобы подобное произошло со мной! Однако я и предположить не могла, что мама именно вас… выберет мне… в мужья.
Герцог немного помолчал.
— Йоги непременно сказали бы вам, что это судьба.
Наши жизни тесно переплетены. Если мы совершаем зло, это долг, который висит на нас в последующем воплощении и который все равно должен быть оплачен.
Он говорил, глядя, как пляшут в камине языки пламени, но краем глаза видел, что Альдора повернулась и неотрывно смотрит на него, не в силах произнести ни слова от удивления.
— Почему… вы так… думаете? Почему вы мне это говорите? — выдавила она наконец.
— Потому что это единственное объяснение, которое я могу предложить, — ответил герцог.
Альдора резко встала с кресла, словно его слова напугали ее. Несколько минут она ходила по комнате в полном молчании.
Герцог даже подумал, что она ищет способ ускользнуть от него, как она сбежала из Беркхэмптон-Хауса.
Но Альдора остановилась и сказала:
— Дождь прекратился, и небо очистилось.
— Значит, мы можем продолжить наш путь?
Альдора не ответила и плотно притворила дверь.
Герцог молча стоял у камина и ждал. Альдора подошла к нему почти вплотную, словно не решаясь спросить.
— Ну хорошо, — выговорила она наконец. — Вы меня нашли, и это означает, что я должна вернуться с вами домой. Я так и сделаю, но знайте: я по-прежнему не желаю выходить за вас замуж. Я уверена, вы найдете способ стать наместником Индии и без меня.
— Сомневаюсь, — сухо отозвался герцог. — Ваша мать ясно дала мне понять, что наш брак — необходимое условие договора.
В комнате повисла тишина, которую нарушила Альдора:
— Вы думаете, мама может… заставить меня стать вашей женой?
— Только если она не откажется от мысли сделать меня вице-королем Индии!
— А вы будете очень огорчены, если не получите этого назначения?
— Речь просто не идет о моем отказе или согласии, — ответил герцог. — Ваша матушка и королева решили, что мне будет предложен пост только после того, как газеты сообщат о нашей помолвке.
Он усмехнулся и добавил:
— Я думаю, многие запрыгали бы от радости, если бы им предложили подобную сделку, так что у меня не так много времени.
Он улыбнулся, желая смягчить сказанное.
— На самом деле речь идет о вашем решении, а не о моем!
Неожиданно Альдора топнула ножкой.
— Это так похоже на маму! Это же непростительно! — воскликнула она. — Если бы папа был жив, он бы не позволил ей вести себя подобным образом.
Она продолжала потеплевшим голосом:
— Он так страдал от того, что Мэри и Феба несчастливы в браке. Как-то раз он сказал мне: «Я не допущу, дорогая, чтобы и тебя постигла подобная участь. Ты выйдешь замуж только по любви или останешься со мной!»
— Ваш отец был совершенно прав, — тихо сказал герцог.
— Да, но… я так никого и не полюбила. — Она сказала это так, что у герцога не осталось и тени сомнений относительно ее чувств к нему.
— Но если предположить?.. — начал было герцог.
— Нет! — тут же перебила его Альдора. — Нет, нет, нет! Я прекрасно знаю, что вы собираетесь сказать. Мой ответ остался прежним: нет! Какая мне разница, станете вы наместником Индии или султаном Занзибара? В моей жизни вы ничего не значите. И я надеюсь, что, как только закончатся скачки, вы тут же уедете, и мы никогда с вами больше не увидимся!
— Ну что ж, — промолвил герцог. — Раз вы окончательно все решили, значит, нет больше смысла возвращаться к этой теме. Уже светает. Надеюсь, мы успеем вернуться домой и немного поспать, прежде чем мой конь выиграет кубок Гудвуда!
Альдора слегка улыбнулась.
— Я бы на вашем месте не была столь уверена! — предупредила она. — Мое чутье в любой момент может найти на роль победителя какого-нибудь аутсайдера!
— Тогда я потребую, чтобы вас призвали к ответу как ведьму, наславшую на меня злые чары!
Альдора вновь рассмеялась и шутливо пригрозила:
— Я ведь могу это сделать!
Не дожидаясь его ответа, она вышла из дома и направилась к конюшне.
Глава 5
Пока Альдора и герцог седлали лошадей, начался рассвет.
В первых лучах солнца растаяли остатки ночной мглы.
Воздух после дождя был свеж и душист.
Герцог помог Альдоре сесть на лошадь, затем вскочил в седло сам.
Хозяина нигде не было видно, и герцог, решив, что тот, по всей видимости, еще спит, оставил гинею на столе в уплату за их с Альдорой пребывание на его постоялом дворе.
Это были немалые деньги, если учесть, в какой убогой обстановке они провели ночь, но герцог был рад, что нашел девушку и ему не придется продолжать свое путешествие.
По дороге мысли герцога все время возвращались к Индии. Он сожалел, что не сможет осуществить свою мечту и что впервые в жизни препятствием на пути к воплощению его желания оказалась женщина.
Впервые в жизни ему довелось испытать женскую ненависть, да еще столь яростную, что она мешала разглядеть его положительные качества.
После ночного дождя дорога превратилась в сплошное месиво.
— Мне кажется, нам лучше возвращаться полями, — обратился герцог к Альдоре. — Путешествие по такой дороге будет очень утомительным.
— Да, пожалуй, — согласилась она.
Они проехали еще немного в поисках пролома в изгороди, через который можно было бы проехать на поля, и, заметив его, свернули на узкую проселочную дорогу.
Альдора сначала ехала впереди, потом остановилась, пропуская герцога.
Некоторое время они так и ехали друг за другом, потому что дорога была слишком узка, чтобы лошади шли бок о бок.
Впереди темнел густой лес — без единого намека на просеку или хотя бы узкую тропинку. Герцог на мгновение остановился, размышляя, стоит ли пробираться сквозь чащу, или лучше объехать лесной массив справа.
Только он собрался посоветоваться с Альдорой, как услышал громкий хрипловатый окрик:
— Руки вверх! Вы на мушке!