Пышная свадьба, стр. 9

— Китаянка! — пояснил доктор. — Макс нашел ее в Гонконге. Вы никогда не видели такой экзотической, утонченной красоты!

— Макс позаботился о том, чтобы ее внешний вид соответствовал ее имени, — заметил эконом. — Он дарил ей жемчужины величиной с голубиное яйцо — целые нити жемчуга! Я всегда удивлялся, как они умещались на такой тонкой шейке!

— Зато Голди обожала бриллианты, — сказал доктор.

— Голди! — воскликнул эконом и погрозил доктору пальцем. — Уж вы-то не забудете тех вечеринок! Бог мой, как же было весело! Помните ту попойку, которая длилась три дня? Когда я наконец добрался до корабля, мне казалось, что моя голова вот-вот расколется.

— А кто такая Голди? — очень тихо спросила Дорина.

— Австралийка, — ответил доктор. — Очень хорошенькая. Волосы — как чистое золото, слегка смуглая кожа и смех, напоминающий звон колокольчиков!

— А что случилось с Несравненной Жемчужиной и с Голди? — поинтересовалась Дорина.

— Максу они надоели, — ответил эконом. — Он быстро пресыщается. Он любитель приключений, всегда ищет что-то новое, образно говоря, всегда жаждет открывать новые земли.

— Надо признать, он не встречает особого сопротивления, — засмеялся доктор.

Эконом бросил быстрый взгляд на Дорину и отвел глаза в сторону.

— Нас всех очень интересует, мисс Хайд, сможет ли юная леди заставить Макса остепениться.

— Я думаю, он сам этого хочет, — сказал доктор.

— Макс хочет остепениться? — эконом хмыкнул: — Я поверю в это лишь тогда, когда увижу собственными глазами.

— Мне кажется, он немного подражает своему герою, сэру Томасу Рафлзу. Если помнишь, у Рафлза была замечательная жена, которая всегда поддерживала и вдохновляла его.

— Может, ты и прав, — серьезно ответил эконом. — Это как раз в стиле Макса — резко поменять галс. Должно быть, он решил, что ему пора обзавестись семьей и нашел себе жену, которая затмит всех женщин, каких он когда-либо знал.

— Леди Летиция, безусловно, будет самой прекрасной женщиной, которую видел Сингапур, — задумчиво сказал доктор.

При этих словах Дорина подумала, знает ли доктор о том, насколько Летти инфантильна. Чуть позднее она поняла, что у него уже сложилось определенное мнение на этот счет.

— Хорошая жена во многом сможет помочь Максу, — медленно сказал доктор. — Главное — чтобы эта женщина ему подходила во всех отношениях.

— И как раз такая женщина сейчас находится у нас на борту! — с энтузиазмом воскликнул эконом. — Мисс Хайд, вы должны выпить за это, я вам налью еще немного.

— Нет, нет, мне уже достаточно. Прошу вас извинить меня, но мне пора возвращаться к себе. Благодарю вас, доктор.

Дорина выразительно посмотрела на доктора, словно пытаясь дать ему понять, что она и в самом деле решительно настроена уходить, и доктор с трудом поднялся с кресла.

— Я принесу микстуру в вашу гостиную, мисс Хайд, — сказал он.

— Я вам очень признательна, доктор, — ответила Дорина и, повернувшись к эконому, добавила: — Спасибо за гостеприимство.

— Заходите ко мне в любое время, когда вам захочется с кем-нибудь поговорить, — сказал эконом. — Как только море совсем успокоится, мы устроим вечеринку.

— Вы очень любезны, — ответила Дорина, — но я никогда не хожу на вечеринки.

Эконом не стал настаивать, и было ясно, что он понимает, почему она предпочитает одиночество.

Она вернулась в свою каюту и принялась обдумывать все услышанное. Взглянув правде в глаза, Дорина вынуждена была признать не только то, что предстоящее замужество Летти обречено на неудачу, но и то, что в сделке с Максимусом Керби ее отец, используя его любимое выражение, попросту надул молодого человека.

Керби не мог подозревать, что ум Летти настолько незрел. Он видел ее в Олдеберн-Парке лишь в обществе ее родителей. Очевидно, как и множество других мужчин до него, Керби объяснял себе молчаливость Летти ее застенчивостью.

Дорина знала, что ее отец пытался продемонстрировать сестру в самом выгодном свете. К тому же Летти была искренне восхищена подаренными ей попугайчиками, и в таком настроении она производила впечатление милой и сговорчивой девушки, каковые качества, без сомнения, и искал мистер Керби в будущей жене.

Что он почувствует, когда узнает, как капризна и раздражительна может быть Летти, как она безнадежно бестолкова и не в состоянии поддержать разговор даже на самые простые бытовые темы.

Достаточно ли будет Летти только ее красоты, спрашивала себя Дорина, чтобы справляться с ролью хозяйки на многочисленных приемах, которые устраивал Керби?

Разве не будет он разочарован, увидев, что жена может провести целый день, бессмысленно играя с котенком или любуясь на своих птичек, не проявляя ни малейшего интереса к его планам и заботам, которыми ему захочется поделиться с ней?

«Я должна заставить ее понять, что от нее требуется», — с отчаянием думала Дорина.

Она осознавала, что добиться этого за столь короткий срок — все равно что совершить подвиг, достойный Геркулеса.

Войдя в каюту Летти, она увидела сестру Терезу, которая читала Летти вслух. При виде Дорины она прервала чтение и спросила:

— Вы взяли лекарство, мисс Хайд?

— Доктор обещал принести его через несколько минут, — ответила Дорина.

— Ты нам мешаешь, Дорина, — сказала Летти. — Продолжайте же, сестра Тереза, я хочу услышать конец этой истории.

В голосе Летти послышались капризные нотки, предвещавшие слезы и вспышку гнева, если ей будут перечить. Дорина улыбнулась с извиняющимся видом.

— Продолжайте, пожалуйста, — сказала она сестре Терезе. — Я подожду в гостиной.

Через несколько минут послышался стук в дверь, и вошел доктор.

— Как наша пациентка? — спросил он.

— Полностью поглощена историей, которую читает ей сестра Тереза, — ответила Дорина. — Если не возражаете, лучше ее не беспокоить. Я никогда не видела, чтобы Летти привязалась к кому-нибудь так быстро, как к сестре Терезе.

— Я говорил вам, что сестра Тереза просто волшебница, — улыбнулся доктор. — Скоро леди Летиция совсем поправится.

— Я вам очень благодарна, — сказала Дорина.

— Вы хлопочете вокруг этой юной леди, как наседка, — заметил доктор. — Вы давно ее знаете?

— О да, — ответила Дорина. — С рождения.

— Этим объясняется ваша привязанность, — сказал доктор. — Ей повезло с вами.

— И с сестрой Терезой!

— Бесспорно, — улыбнулся доктор. — Нам всем повезло, что она плывет этим же рейсом. Могу сказать вам по секрету, что и капитан, и эконом были в ужасе — вдруг леди Летиция серьезно расхворается, тогда Всемогущий Макс обрушит на них свой гнев!

Дорина рассмеялась.

— Неужели он такой всемогущий?

— Даже более, чем я могу сказать.

Доктор слегка заколебался, а потом сказал извиняющимся тоном:

— Надеюсь, наши рассказы вас не шокировали? Я только потом спохватился, что в присутствии леди не следовало бы вести такие разговоры.

— Не беспокойтесь, вы можете быть вполне откровенны со мной, — ответила Дорина.

— Просто мы пытались объяснить вам, что Максимус Керби действительно выдающийся человек. Поэтому все ожидают, что его жена тоже окажется незаурядной личностью.

Дорина спросила:

— Вы хотите сказать, доктор, что вам кажется, будто леди Летиция — неподходящая жена для Максимуса Керби?

Доктор несколько мгновений молчал, а затем медленно произнес:

— Я ничего не утверждаю и никого не критикую, мисс Хайд. Леди Летиция самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел. Но я не могу не спросить себя — что, кроме этого, она может предложить Могущественному Максу?

Глава 3

— Леди Энсон шлет свои наилучшие пожелания, и поскольку ее светлость нездорова и не может нанести визит леди Летиции, она просит передать, что будет крайне признательна, если леди Летиция сочтет возможным сама навестить ее.

Стюард выпалил все это на одном дыхании, словно опасался забыть или перепутать что-нибудь.