Опасная прогулка, стр. 32

— Ты будешь долго умирать, Рэндольф. Медленно, мучительно… Я уверен, что это будет происходить именно так, и мне это доставляет удовольствие. Герцогство и все состояние Освестри скоро будут в моих руках А мой будущий сын после моей смерти, не такой страшной, как твоя, наследует титул. Так что наш род благополучно продолжится, только прибавится легенд к славному имени Вестри.

Он опять разразился смехом, который в атом мрачном подземелье звучал зловеще.

— Я знаю, как ты печешься о добром имени славного рода Вестри и тебе было бы неприятно, если б кто-то из Нашей семьи запятнал себя злодейским убийством. Поэтому я все предусмотрел и сделал так, чтобы ты на том свете не сгорал От стыда за совершенное твоим братом преступление. О нем никто не узнает. Все подумают, что тебя и твою очаровательную невесту сожрали голодные лисицы, а их работу завершили крысы и черви. А как вы попали в дом с привидениями — это знает только наш покойный кузен-колдун.

Он поднял фонарь еще выше и почти прокричал:

— Я победил! Я! Джулиус — обделенный и презираемый младший сын, которому ни у кого не нашлось никогда доброго слова, которого все унижали, считали ничтожеством. И что же? В конце концов тот, кто был ниже всех, одержал верх.

Юделе стало ясно, что это монолог безумного человека. Лорд Джулиус обратился к своим сообщникам, которые с удивлением слушали разглагольствования своего главаря.

— Пошли отсюда, парни, — сказал он. — Предоставим этой парочке уединение и покой, Он станет для них вечным. А нам предстоит еще прогулка в город. Надеюсь, она благополучно завершится. Я расплачусь с вами за ваши услуги, и это будут последние денежки, которые я потрачу из своего личного кармана. С завтрашнего дня я стану распоряжаться герцогской казной!

Последнюю фразу он выкрикнул так громко, что многоголосое эхо заметалось по подвалу.

Когда сообщники Джулиуса стали подниматься наверх, Юдела смогла разглядеть их лица. Более отталкивающих физиономий она в жизни не видала. Слабым утешением было лишь то, что эти люди явно старались поскорее убраться с места совершенного ими преступления. Однако лорд Джулиус не торопился покидать подземелье, стремясь испить до дна чашу своего торжества.

— Я забыл одну очень важную вещь, братец! — произнес он издевательски. — Мне придется снять с твоего мизинца кольцо, которым герцоги Освестри запечатывают все свои послания.

Он шагнул к герцогу и, к ужасу Юделы, пинком ноги бесцеремонно перевернул его неподвижное тело. Поставив фонарь на каменный пол, лорд Джулиус наклонился и снял с мизинца брата единственную драгоценность, которую герцог, как заметила раньше Юдела, носил на руке. Несколько мгновений лорд Джулиус вертел его между пальцев, а потом надел на свой мизинец.

— Если верить семейным преданиям, то этот изумруд обладает огромной ценностью. Это истинное сокровище. — Последние слова он произнес так, словно смаковал их. — Но что для меня особенно ценно, так это то, что выгравировано на этом камне. Став пятым герцогом Освестри, я воспользуюсь этой печатью, причем не премину сделать это как можно скорее, а ты будешь, лежа здесь, завидовать мне и… медленно, медленно умирать…

Он поднял с полу фонарь, помахал им над головами пленников и стал догонять своих подручных. Сообщники поджидали его на верху лестницы. Властным жестом руки, на которой блеснуло герцогское кольцо, он приказал им пропустить его вперед. Они расступились, и лорд Джулиус первым вышел на солнечный свет.

Где-то наверху отвратительно заскрипела ржавая дверь, и больше уже ни малейшего проблеска света не проникало в подземелье.

Глава 6

После ухода лорда Джулиуса и его бандитов Юдела долго не могла прийти в себя. Ужас сковал ее. Она не могла поверить, что это все происходит на самом деле, а не является ночным кошмаром, от которого можно избавиться при пробуждении.

Но тугая повязка, закрывающая рот, причиняла ей боль, а веревки, стягивающие запястья, глубоко врезались в кожу. Физические страдания были настолько невыносимы, что чувство страха на какое-то время уступило им место. Единственное, чем она могла владеть, — это глазами. Девушка скосила глаза в сторону, пытаясь оглядеться, но ничего, кроме сплошной стены давящего мрака, не окружало ее. Однако постепенно зрение привыкло к царящей в подвале темноте, и она разглядела слабое свечение со стороны лестницы, а также какие-то смутные блики, пробивавшиеся с потолка.

Юдела догадалась, что это дневной свет, который проникает сквозь разрушенную крышу дома и через сгнившие половицы пола над ее головой. Вероятно, и дверь, ведущая в подвал, настолько пострадала от времени, что ее невозможно было плотно запереть.

Это давало хоть какую-то надежду на спасение, но, впрочем, весьма слабую, потому что путы, связывающие ее, были слишком крепки.

Девушку пугала и полная неподвижность герцога. Он лежал, повернувшись к ней спиной, и, казалось, даже не дышал. И тут некая благодатная идея осенила ее. Это было воспоминание об игре ее детства — глупой, но весьма забавной.

С усилием Юдела повернулась на левый бок. Теперь они оба лежали спиной друг к другу. Потом она с невероятным трудом, испытывая резкую боль от соприкосновения с неровным каменным полом, стала перекатываться с боку на бок и наконец с радостью обнаружила, что может кончиками пальцев дотянуться до герцога.

Тотчас же она ощутила, что он отозвался на ее прикосновение, и ужас, который владел ею раньше, уступил на короткое время место чувству блаженного покоя. Теперь душа ее уже не так трепетала в страхе. Ведь рядом с ней был союзник — сильный и храбрый мужчина, хоть сейчас и накрепко связанный, но, конечно, способный вместе с ней найти выход из зловещей западни.

Юдела не знала, насколько тяжело он ранен и есть ли у него силы бороться, но все-таки одержанная ею маленькая победа сразу прояснила ее сознание. Она обрела способность реально оценивать ситуацию и искать пути к спасению. Веревки не давали ей возможности шевелить руками, но, отчаянно выгибая свое тело и как можно дальше вытягивая пальцы, она нащупала узел, стягивающий путы на запястьях герцога. Разбойники опутали его грубой, дешевой веревкой, развязать которую, на взгляд Юделы, было бы проще, чем более дорогостоящую и добротную. Но и в этом случае узел был достаточно тугим, и после многих безуспешных попыток, отнявших у нее много сил, она уже начала опасаться, что никогда не ослабит его, даже если обломает все ногти и сотрет до крови кожу на пальцах.

Отчаяние вновь вернулось к ней. Ведь если этот проклятый узел не будет распутан, то и она, и герцог останутся на этом каменном полу в доме, где обитают привидения, и умрут в страшных муках, как красочно описал лорд Джулиус их предстоящую участь.

От тяжелых усилий, а также от жутких мыслей Юделу бросило в жар, пот залил ее лицо, и — о, счастье! — она почувствовала, что платок, едва позволяющий ей дышать, начинает соскальзывать с ее губ. Еще мгновение, и она сможет говорить. Юдела энергично шевелила губами, подбородок заходил ходуном, и повязка спала! Она вскрикнула и, услышав собственный голос, не узнала его — настолько он был чужим и искаженным эхом подвала. Первым делом она крикнула, обращаясь к герцогу:

— Я должна освободить тебя!

Мгновенно в ее изобретательном мозгу появилась новая идея.

Подтянув свое тело еще немного по полу, она опять перевернулась, и теперь уже ее губы нашли в темноте тугой узел на веревке. Многострадальные, истерзанные пальцы на этот раз заменили зубки — крепкие и острые, которыми девушка всегда гордилась. Раньше отец часто дразнил ее, приговаривая, что молодая леди не должна колоть зубами орехи, а мать постоянно упрекала ее за то, что дочь перекусывает нитки, когда занимается шитьем, считая, что это быстрее, чем искать где-то поблизости ножницы. Юдела зубами буквально терзала веревку, одновременно вознося молитвы к небесам, чтобы они даровали ей успех в этом предприятии.

Когда она позволила себе минуту отдыха, то вспомнила, сколько ядовитой желчи изливал лорд Джулиус на своего старшего брата и как он в припадке безумного торжества вопил о своей победе. Страшно было подумать о том, что может сотворить такой негодяй, овладев титулом и состоянием герцогского рода. И какой удар обрушится на старую герцогиню при вести об исчезновении ее любимого внука. И как жестоко поступит с ней лорд Джулиус, заняв место Рэндольфа.