Муха и маленький вор (Муха против ЦРУ), стр. 5

По дороге к Сергейчику она прошла мимо заброшенного дома. Бордовый „жигуленок“ исчез. А вдруг Дед и Сергейчик уже поймали вора?

День, начавшийся с обид и разочарований, обещал быть нескучным.

Глава IV

КТО СКРЫВАЛСЯ В ТЕМНОТЕ

Крысолов очнулся в кромешной тьме и долго вспоминал, где он и как сюда попал. Все лицо дергало от боли как огромный нарыв. При каждом вдохе в обломки выбитых зубов попадал холодный воздух, и тогда становилось еще больнее.

Он потрогал зубы языком. Все передние выбили — четыре сверху, четыре снизу. Трубой… Похоже, что хотели ударить по затылку. Не обернись он за мгновение до удара, убили бы.

Потом в глазах снова вспыхнуло золотое наваждение. И мыслях Крысолов ясно видел кирпичную кладку и крошащийся под ломиком цемент. Он уже расшатал кирпич, оставалось только поддеть его и вынуть из стены, а там… Килограмм золота за кирпичиком лежал, не меньше. Раз металлоискатель отрубился… А цемент был серый, Крысолов хорошо это помнил. В старину такого не знали, строили на белом известковом растворе. Ему бы сразу сообразить, что в древней стене скрывается недавний тайник, — тогда, может быть, Крысолов не прозевал бы хранителя клада. Бандитское это золото, вот что. Ворованное, а то и снятое с убитых.

Конечно, клада уже нет. Если даже тот, с трубой, уверен, что убил его, он же не оставит золото рядом с мертвым телом.

Крысолову стало страшно. Надо убегать, а то вдруг хранитель клада вернется, чтобы убрать труп?!

Он пошарил вокруг, надеясь, что фонарик откатился недалеко… Нет фонарика. Полез по карманам искать зажигалку… Вывернуты карманы, висят мешками. Все выгреб, гад. Неужели и металлоискатель увел?!

Крысолов стиснул обломки выбитых зубов и охнул от боли. Он больше не жалел о золоте. Такое возьмешь и будешь трястись: продавать страшно и дома держать страшно, потому что милиция наверняка его ищет. А металлоискатель было жалко. Теперь на новый долго не заработаешь. Чтобы заработать на хороший металлоискатель, нужен хороший металлоискатель…

Голохвостые шуршали в темноте, не боясь Крысолова. Он почувствовал на щеке нежное прикосновение усиков и ужаснулся: «Сожрут!» Ему случалось видеть, что остается от самоуверенных котов, решивших поохотиться на подвальных крыс. Белый скелет и вывернутая наизнанку шкурка, выскобленная дочиста, как в мастерской скорняка.

В отчаянии Крысолов широко загреб руками, как будто плыл брассом, и наткнулся на свою зажигалку.

Вспыхнувший огонек заставил голохвостых отступить. Крысолов огляделся. Металлоискатель был здесь, но — кусочками. Тяжелый удар каблуком или той же трубой разбрызгал осколки пластмассы и компьютерных микросхем во все стороны. Если бы бандит украл дорогой прибор, было бы не так обидно.

Плача от боли и унижения, Крысолов пополз к выходу. О рюкзаке с ночной добычей он даже не вспомнил. Хотя если бандит не взял двухтысячедолларовый металлоискатель, то вряд ли позарился на гнутые серебряные ложечки. Может быть, рюкзак лежал в полуметре от круга, освещенного трепещущим огоньком зажигалки, но Крысолову было не до него. К горлу подступала тошнота, голова кружилась. Иногда ему казалось, что он ползет по стене, как муха.

Голохвостые шли за ним, не выходя на свет. Когда зажигалка нагрелась и стала жечь пальцы, Крысолов погасил огонек, и крысы подступили вплотную. Усики щекотнули подбородок, потом шею — одна тварь забралась ему на спину. «Вправду сожрут!» — подумал Крысолов, чиркая зажигалкой. На колесико попало что-то мокрое, не кровь ли? Палец соскальзывал. Слабые искры не могли зажечь газ. Крысолов с отчаянием крутил и крутил колесико. По разбитой губе шаркнул как будто маленький горячий напильник — обнаглевшая крыса слизывала кровь!

Крысолов закричал, уже не помня, что боялся хранителя клада. От крика в его несчастной ушибленной голове как будто взорвалась граната, начиненная болью. Он уткнулся лицом в руки и замер.

В окно било ослепительное солнце. «Уже день», — удивился Крысолов. Он лежал на полу знакомой кухни с отбитым кафелем. Странно. Когда крысы пошли в атаку, он еще не добрался до ступеней из подвала. Проползти по ступеням, по кафелю на лестничной площадке, по линолеуму в прихожей — и ничего не помнить?.. Крысолов посмотрел на руки. К ладоням пристали кирпичные крошки — это из подвала, он сам же и накрошил… Очень странно!

Держась за стену, Крысолов осторожно поднялся на ноги. Болели обломки выбитых зубов, ныл затылок. Перекрестие оконной рамы двоилось, как в бинокле со сбитой резкостью. Но тело было здоровым, тело его слушалось. Получалось, что Крысолов сам вышел из подвала. А что память его подводит, так это неудивительно после такого удара по голове… Чудес не бывает. Никто не стал бы спасать чужака от крыс ночью в заброшенном доме. Порядочные люди в это время спят, бомжи скорее раздели бы до нитки бесчувственного человека. А если бы вернулся хранитель клада, он бы добил свидетеля, который узнал его тайну.

На забор он влез играючи. Сколько их одолел Крысолов, таких заборов… Сел верхом, высматривая свою машину — да вот она, под ногами, «шестерочка»-старушка. Хотел машину поновее, так нет, передумал и купил металлоискатель! Крысолов всхлипнул, привычно шагнул на крышу, на капот, на бампер и оказался на земле. Открыл терцу, и вдруг закружилась голова. Так на дверце и повис, как тряпка. Передохнул, сел за руль, повернул ключ зажигания… А ключ откуда, почему не валяется в подвале вместе с мелочью из вывернутых карманов?

Крысолов спешил убраться и не стал раздумывать. Уже выруливая на улицу, он сообразил, что ключ в замке зажигания оставил хранитель клада. Наверное, собирался угнать машину, да передумал — старая. Или смотрел документы в бардачке. Хотел убедиться, что его тайник нашел случайный кладоискатель, а не милиционер в штатском.

Мостовая шаталась в глазах. Крысолов поймал себя на том, что ведет «жигуленок» зигзагами. Сотрясение мозга он получил, это как пить дать. Добраться бы до дома… Надо взять себя в руки. За перекрестком будет большая улица. Держать руль прямо и прибавить скорость, чтобы ехать как все.

Сначала это удавалось. «Жигуленок» влился в поток машин и ехал уверенно. Во всяком случае, никто не гудел и не орал на Крысолова в открытое окошко. И вдруг мостовую качнуло, как проволоку под цирковым эквилибристом. Крысолов заработал рулем, и его вынесло на встречную полосу.

Желтые полыхающие фары мчались в лоб «жигуленку». Включенные фары днем — грузовик с прицепом или автоколонна. «Мало не покажется», — подумал Крысолов, пытаясь вернуться в свой ряд. Но место его «жигуленка» уже занял автобус.

Это была еще не авария. У Крысолова оставалось несколько секунд, чтобы пропустить автобус и втиснуться за ним. Он стал тормозить, но педаль с непривычной легкостью провалилась в пол. Потянул ручной тормоз, но рычаг выскочил из гнезда и остался у него в кулаке. Не сбавляя скорости, «жигуленок» летел навстречу гибели. Горящие фары были уже в метре от капота.

И тогда Крысолов понял, что хранитель клада все-таки избавился от свидетеля.