Ген человечности - 3, стр. 41
У нас был Форд Рейнджер. Старый и довольно примитивный пикап с полуторной кабиной и не слишком мощным двигателем. Но в моих глазах он обладал несколькими серьезными преимуществами перед более тяжелой серией Ф. Первое — малый расход топлива. Второе — мало кто помнит, что на этом пикапе форд отрабатывал новую систему качества, привлекая японцев. И это ощутимо, даже в мелочах — машине не меньше десяти лет, а в салоне ничего не скрипит.
— Сэр, вторая машина свернула, едет за нами.
Может, я все таки зря думаю на Родерика…
Хвост самолета я заметил сразу — даже в темноте, через монокуляр. Знаете, гражданские машины очень сложно водить при помощи армейского монокуляра — нет «ночного режима» на панели приборов. Вот-вот только что стемнело, я надвинул на глаз прибор, оглянулся по сторонам чтобы проверить как видно и…
— Опасность справа.
Машина еще катилась какое-то время — Яне мог решить что делать дальше. Потом все же нажал на тормоз — надо посмотреть.
Автоматы у нас лежали на заднем, «полкуторном» сидении, на этой машине есть «полудверцы», они открываются назад, когда передняя дверь открыта. Очень удобно. Прихватив автомат, высунул его из окна, отсигналил фонарем «общий сбор». По договоренности, рацией мы пользуемся как можно меньше: пеленг и прослушивание частот это самое дешевое и доступное в настоящий момент средство, чтобы контролировать пространство вокруг и понять, что что-то не то.
Машина Микса и Озказьяна (старый, Джип-Команч, на базе квадратного Чероки) подъехала и остановилась рядом, поползло вниз стекло.
— Слева.
Миксу было видно лучше, он взглянул и присвистнул только.
— Какого хрена?
— Вот и я тоже думаю — какого.
По левую руку было летное поле, старое и заброшенное, на две полосы. Грунтовое. В одном месте лесополоса, отделяющая дорогу от летного поля, прерывалась — и было видно, что происходит на поле. А там — стоял С130.
— Делаем. Стрелки — в кузов. Если что — сваливаем сразу.
Маловероятно, что там до сих пор засада — но все же…
Поскольку все равно демаскировались — включаю фары на дальний. Подвывая мотором (почва сырая, вязкая) Форд вылезает на ВПП. Ухожу влево, чтобы подъехать к самолету, Микс уходит вправо, чтобы действовать с двух сторон.
Самолет как самолет. На вид — исправный. Задняя аппарель открыта, на полосе стоит ровно. Вокруг — по виду ни души. Прислушался к себе — та самая красная лампочка, которая не раз выручала меня в жизни и не думает на сей раз мигать.
Погасил фары, достал автомат с заднего сидения. Микс поехал дальше, их задача в таких ситуациях — прикрыть нас. У Озказьяна в кузове пулемет, их машина не будет останавливаться, так и будет медленно описывать круги по посадочной полосе, чтобы не стать мишенью. В Ираке это все отработано.
— Пошли. Прикроешь меня.
Аппарель отозвалась под ногами едва слышным шумом, инфракрасный фонарь освещал пустой десантный отсек самолета. Черт, сколько налетал на таких — как дома себя здесь чувствуешь. Никого.
— Держи позицию.
Даже если сейчас на нас бросится толпа одержимых — сбить с позиции Родерика с его М240 будет ой как непросто. Моя же задача — проверить кабину.
Автомат за спину, пистолет в руку. Шаг за шагом — вперед, черт…
На чем-то поскользнулся, посмотрел — так и есть… Порошок! Белый порошок, самое настоящее проклятье. К гадалке не ходи — кокаин. Кокаин, который перевозили бортом ВВС США. Когда разгружали — один из мешков видимо порвался.
Вонь в кабине была насколько чудовищной, что я отшатнулся. Пилот лежал, откинувшись на спинку сидения, больше в кабине никого не было. На пилоте был костюм ВВС, что еще больше убедило меня в том, что самолет армейский. Если бы это были бандиты, маскирующиеся под военных — они бы замаскировали самолет, нот десять к одному, что не подумали бы маскировать пилота. Быстро осмотрел — пуля в голову, пущена сбоку — скорее всего с места второго пилота. Что-то мне подсказывает, что его застрелили как только он посадил самолет.
Преодолевая отвращение, пошарил лучом по кабине — журнала полетов не нашел. Достал из кобуры пистолет и забрал его — они все записаны за кем то, может по нему удастся установить владельца. С облегчением вернулся из гудящей мухами теснины в десантный отсек. Дождался, пока снова поедет мимо Команч, отсигналил фонарем — сбор.
— Труп пилота — коротко сообщил я — на полу просыпанный кокаин из мешка.
Озказьян покачал головой. Микс цинично усмехнулся.
— Приработок закончился худо.
— Трупу не больше десяти дней.
А вот это — заставило задуматься. Получается что кто-то — таскает наркоту в уже погибшую страну. Кого он собирался ею снабжать — одержимых?! И кстати…
— Давайте, посмотрим, что на земле.
Озказьян мрачно посмотрел на лес, совсем рядом — но ничего не сказал. Через несколько минут следы нашел он — и не следы грузовика как можно было бы предполагать. Это были следы шасси от посадки двух тяжелых транспортных вертолетов типа Чинук. Нашли мы и натоптанные дорожки к ним — кокаин перегружали вручную, человек десять.
Настроил рацию, вышел на связь с Эглин.
— Лезвие вызывает Группу два, прошу связи.
Для того, чтобы снизить риск, я использовал старые позывные, не упоминая ни Альфу ни Браво. Если прослушивают — нас примут за ближний разведывательный патруль.
— Лезвие, принимаю чисто — на связи был пришедший в себя после того дерьма с кубинцами Ройсевич — что там у вас?
— Группа два, обнаружен самолет типа сто тридцать, на заброшенном летном поле. По двести восьмидесятой дороге, южнее десятого шоссе. Прошу разрешения продолжать поиски.
Хотя договоренности об игре с Ройсевичем не было — он все понял сразу.
— Лезвие, вас понял, продолжайте поиск, докладывайте обо всем найденном. Прошу оценки возможностей эвакуации самолета.
— Группа два, самолет на вид исправен, точнее сказать не могу.
— Принято, конец связи…
Интересно — что все-таки за дерьмо здесь произошло? Но что бы не произошло — оставаться здесь, особенно после выхода на связь — было небезопасно.
На восьмое шоссе мы должны были выйти в районе Дефуниак Спрингс — но посмотрели на карту и свернули вправо, уйдя на Плезант Ридж. Там нас атаковали одержимые, двое — но из атаки ничего не получилось. Не стреляя, мы проехали дальше — и только проехав Плезант Ридж вышли на что-то, наподобие правильной дороги. Правильная — эта та, которая ведет тебя в нужное место. Эх, как раньше просто было путешествовать по шоссе…
Катастрофа, день сороковой
Василиса, Флорида
11 июля 2010 года
Окончательно заплутавшись в пересечениях второстепенных и третьестепенных дорог, мы остановились у населенного пункта, именуемого Василиса — название красивое, но что оно означает — никто из нас сказать не мог. По времени восточного побережья на часах было уже полдвенадцатого, мы дважды застревали на дорогах за которыми больше никто не смотрел и не ухаживал, и когда солнце было почти что в зените, а мы были измотаны почти что до предела ночной дорогой — только тогда мы и решили остановиться. Еще и потому, что ехать днем — не дело, кто знает, как у противника поставлена разведка. Вообще, надо было остановиться с восходом солнца — но в то время мы объезжали болота, и выбивались из графика.
Василиса представляла собой небольшой поселок на перекрестке второстепенных дорог, с не слишком богатыми, но просторными домами, с зеленью, прикрывавшей их от палящего солнца и от приходящих с залива ураганов. Самое главное — можно было и укрыть машины, и укрыться самим чтобы с наступлением сумерек двигаться дальше.
Из всех меньше всего устал Озказьян, самый старший по званию — хотя просидел за рулем он столько же сколько любой из нас и на размытых дорогах машины из грязного месива повытаскивал. Но сейчас мы были вымотаны до предела, а он, спокойно и деловито достал свою винтовку и начал разглядывать поселок, осматривая сектор за сектором.