Почтовая служба Доктора Дулитла, стр. 17

А тем временем Доктор в своем каноэ достиг оконечности мыса Стивена и, выпрыгнув на берег, взобрался по скалам туда, где огромная башня маяка возвышалась над черным морем. Пробираясь на ощупь, он нашел дверь и застучал что было сил. Но ему никто не ответил, а Даб-Даб хриплым шепотом сказала ему на ухо, что огни корабля еще приблизились — меньше чем полмили теперь отделяли его от скал.

Доктор разбежался и всем телом бросился на дверь. Но петли и замок были рассчитаны на то, чтобы выдержать тяжелые удары морских волн — они даже не дрогнули, как будто Доктор был невесомым, словно муха.

Тогда Доктор с яростным криком схватил огромный валун, размером с хороший арбуз, и ударил изо всех сил по висячему замку. Дверь с треском распахнулась, и Доктор вбежал внутрь башни.

А на корабле матросы все еще отбивались от настырных чаек. Капитан, видя, что рулевой не может удержать курс, приказал на время остановить корабль и приготовить водяные шланги. Мощные потоки воды обрушились на чаек, которые вились возле рулевого, и они уже не могли приблизиться к нему. Корабль снова устремился вперед по направлению к мысу.

В башне маяка было еще темней, чем снаружи. Вытянув перед собой руки, Доктор поспешно шагнул вперед и сразу же споткнулся о тело человека, лежащего прямо возле двери. Даже не остановившись посмотреть, что с ним случилось, Доктор перешагнул через тело и на ощупь устремился наверх по винтовой лестнице к прожектору маяка.

Тем временем Даб-Даб оставалась внизу у дверей и смотрела на мачтовые огни корабля, который после недолгой остановки снова двигался в сторону скал. Даб-Даб надеялась, что вот-вот загорится яркий огонь маяка и моряки увидят, в какой они страшной опасности. Но вместо этого она услышала отчаянный голос Доктора, который кричал ей с верхней ступеньки лестницы:

— Даб-Даб! Даб-Даб! Я не могу его зажечь! Мы забыли взять спички!

— А где же ваши спички, Доктор? — отозвалась Даб-Даб. — Вы же всегда носили их в кармане пальто!

— Я оставил их рядом с моей трубкой на справочном столе, — донесся из темноты голос Доктора. — Но ведь на маяке должны быть спички! Надо их срочно найти!

— А вдруг мы не найдем их? — испугалась Даб-Даб. — Здесь темнотища такая, что хоть глаз выколи. А корабль подходит все ближе!

— Посмотри в карманах у смотрителя маяка! — прокричал Джон Дулитл. — Скорее!

В одну секунду Даб-Даб вывернула карманы человека, который неподвижно лежал на полу.

— Ну, надо же, как не везет! — пробормотал Джон Дулитл.

Мертвая тишина повисла в башне, пока Доктор и Даб-Даб на разных концах лестницы мрачно думали, что теперь большой корабль разобьется только потому, что у них не оказалось спичек. Но вдруг в неподвижной темноте они услышали где-то поблизости тихое, ласковое щебетание.

— Даб-Даб! — радостно закричал Доктор. — Ты слышала? Это же канарейка! Она наверняка живет в клетке где-нибудь на кухне!

В следующее мгновение он уже с грохотом мчался вниз по лестнице.

— Идем? — кричал он. — Мы должны найти кухню! Канарейка должна знать, где лежат спички. Ищи кухню!

Держась за стены, они на ощупь пробирались в темноте и вскоре наткнулись на низенькую дверь, толкнув которую, оба скатились вниз по коротенькой лестнице, ведущей на кухню. Это была маленькая полуподвальная комнатка, что-то вроде погреба, вырубленного в скале. Если там когда-то и горел свет, то к этому времени он уже давно погас, потому что темнота внутри была такая же непроницаемая, как и везде. Но едва они открыли дверь, как птичий щебет стал слышен гораздо громче.

— Скажи-ка мне, только побыстрей, — заговорил Джон Дулитл на языке канареек, — где у вас тут лежат спички?

— Ну, наконец-то кто-то пришел, — раздался тихий, вежливый голосок из темноты. — Не будете ли вы так любезны накинуть покрывало на мою клетку? Здесь ужасные сквозняки и я не могу уснуть. Почему-то никто не приходил ко мне с полудня вчерашнего дня. Ума не приложу, что уснуть. Почему-то никто не приходил ко мне с полудня вчерашнего дня. Ума не приложу, что могло случиться со смотрителем. Он всегда накрывает мою клетку, когда заходит солнце. Но сегодня он про меня забыл, и мне приходится все время петь. Вы легко найдете мое покрывало на…

— Спички! Спички! Где лежат спички? — заверещала Даб-Даб. — Маяк погас и корабль сейчас врежется в скалу! Где хранятся спички?

— На камине, рядом с коробкой перца, — ответила канарейка. — Подойдите к моей клетке и поищите наверху, слева от нее.

Доктор одним прыжком пересек комнату, свалив при этом стул, и нащупал противоположную стену. Его рука почувствовала угол каменной полки, и тут же Даб-Даб издала глубокий вздох облегчения, услышав жизнерадостное погромыхивание спичечного коробка.

— А на столе еще есть свечка, там, сзади вас, — сказала канарейка, когда пламя от спички тускло осветило кухню.

Трясущимися руками Доктор зажег свечу, и прикрыв пламя ладонями, выбежал из комнаты.

— Наконец-то! — бормотал он, взбегая по лестнице. — Будем надеяться, что еще не поздно!

У дверей кухни ему навстречу метнулась чайка.

— Доктор, — закричала она, — мы задержали корабль, насколько могли! Но глупые матросы, не понимая, что мы хотим спасти их, стали поливать нас из брандспойтов, и нам пришлось отступить. Корабль уже совсем близко!

Не говоря ни слова, Доктор бежал вверх по ступенькам винтовой лестнице. Он бежал так быстро, что у него закружилась голова и стали подгибаться ноги. Добежав до верхней комнаты, где стоял огромный стеклянный прожектор, он поставил свечу на стол и, запалив сразу две спички, с двух сторон зажег толстый фитиль.

В это время Даб-Даб уже выбралась наружу и со страхом смотрела на приближающийся корабль. Он был в какой-нибудь сотне ярдов от скалистого берега, когда мощный луч света из башни маяка внезапно осветил море! Тут же раздался крик впередсмотрящего, послышались команды капитана, засвистели дудки, зазвенели колокола — огромный корабль в последний момент успел повернуть нос в сторону моря и, скрипя снастями, проплыл мимо.

^{ГЛАВА 5}

ЧАЙКИ И КОРАБЛИ

ПЕРВЫЕ лучи утреннего солнца, пробивавшиеся через окошко маяка, застали Доктора в хлопотах над бедным смотрителем, который все еще лежал без сознания у подножия лестницы.

— Он приходит в себя, — проговорила Даб-Даб. — Видите, у него начинают дрожать ресницы.

— Принеси-ка мне еще чистой воды из кухни, — сказал Доктор, промывая большущую шишку на голове смотрителя.

Наконец смотритель широко открыл глаза и уставился на Доктора.

— Кто? Что?.. — невразумительно пробормотал он. — Огонь? Я должен зажечь огонь! Я должен зажечь огонь! — он сделал слабую попытку приподняться.

— Все в порядке, — сказал Доктор. — Огонь был зажжен. А сейчас уже утро. Вот, выпейте-ка это — вам станет полегче.

И Доктор поднес к его губам лекарство, которое он вынул из своего черного саквояжа. Через некоторое время смотритель почувствовал себя способным встать на ноги и с помощью Доктора добрался до кухни, где Джон Дулитл и Даб-Даб осторожно усадили его в кресло, разожгли печку и приготовили завтрак.

— Не знаю, как вас благодарить, незнакомец, — сказал смотритель. — Обычно мы работаем вдвоем, я и мой напарник Фред. Но вчера утром я отпустил Фреда половить устриц и остался один. Где-то около полудня я поменял фитили в прожекторе и, когда спускался вниз, оступился на лестнице и упал. Я, должно быть, ударился головой о каменную стену, потому что сразу потерял сознание, и не знаю, сколько пролежал там, пока вы не нашли меня.

— Ну, все хорошо, что хорошо кончается, — сказал Доктор. — Выпейте лучше кофе — вы, наверное, умираете с голоду.