Тонгор на краю времени, стр. 31
Колдун стал согнутым и маленьким, похожим на карлика.
В следующий момент над толпой пронесся вздох удивления: тело колдуна превратилось в скелет. Голый череп, все еще прикрытый шелком капюшона, отделился от шеи и откатился на несколько футов.
Дряхлели и чернели кости скелета. На глазах у всех они рассыпались в пыль.
Уничтожающее дыхание Времени коснулось тела Марданакса, и чародей превратился в прах. Многие столетия его колдовские силы сдерживали Время… теперь же Время победило его…
Возле саркофага лежало залитое кровью мертвое тело Далендуса Вула. А кучка одежды и мертвой пыли — все, что осталось от Марданакса из Заара. Дни предательства и опасностей прошли, остались позади. Интригам врагов и опасным приключениям был положен конец.
На ступенях алтаря Тонгор обнял и поцеловал свою жену.
Черноволосая Соомия прильнула к его груди. Затем он заключил в отцовские объятия радостно улыбающегося Тарта, потрепал его волосы и крепко поцеловал.
С высоты алтаря иерарх Эодрим прерывающимся голосом обратился к богам:
— Боги Земли и Неба, мы благодарим вас от всей души за то, что вы спасли нас от опасностей и помогли избежать ошибки… Отец Богов и Людей, мы благодарим тебя за то, что ты покарал предателя и злодея в час их триумфа… Мы благодарим тебя за то, что ты вернул нам нашего сарка, Тонгора Великого, правителя Запада.
Обняв любимую жену и сына, Тонгор обратился с приветствием к своему народу. И взволнованные жители и воины Патанги отвечали ему словами любви и уважения.
Эпилог
…Месть города Зла продолжала жить в Черном колдуне, который ускользнул невредимым, когда дьявольский Заар был разрушен и затоплен грохочущими волнами Таконда Чуна — Неизвестного моря. Стрелой своих колдовских сил он поразил Тонгора и попытался захватить его трон, но зловещие заклятия не помогли ему избежать смерти, и Боги вернули Тонгора на землю живых. Мрачная тень Черного Великого хранителя исчезла во тьме ада. Все люди радовались и приветствовали Тонгора как истинного повелителя Запада, и был он самым великим среди людей.
Так написано во второй главе Пятой Книги Летописи Лемурии