Игры в замужество, стр. 27

Нил заставил себя пробежать дополнительно еще полмили, ему хотелось как следует размять мускулы и потратить энергию. Если он заставит себя много бегать, возможно, ему легче будет засыпать ночью. Ему пришла мысль напиться в стельку, но бег все же показался лучшим выходом.

Он уже бежал по своей территории, приближаясь к дому и пролистывая в памяти прошедший день. Он вдвойне расстроился, когда узнал от Трены, что Тамми согласилась отдать собаку людям из приюта и что Трена собирается познакомить его со своей сестрой.

Трена, напоминавшая ему Лидию с ее бесконечной болтовней, беспечно сообщила доктору Фортсону о заверении Тамми, что между ними ничего не было.

Итак, теперь он бежал по тротуару и был зол, как черт. Он был настолько разочарован в Тамми, в ее готовности избавиться и от него, и от собаки, что не отреагировал ни на одно из заявлений Трены.

Поглощенный своими мыслями, Нил не заметил машину, пока она чуть не наехала на него. Завизжали тормоза. Свет фар ослепил его. Он отпрыгнул с дороги, машина проехала мимо на расстоянии волоска.

Нил обхватил колени руками, задыхаясь от быстрого бега и мощного выброса адреналина. Вот это уже действительно никуда не годилось.

Хлопнула дверца машины, и Тамми набросилась на него.

— Что с тобой стряслось? Ты понимаешь, что я чуть не убила тебя? Ты уже мог сейчас валяться мертвый на тротуаре. Нельзя бегать по вечерам и не смотреть, куда бежишь, — истерично вопила она, дрожа как лист.

Он никогда раньше не слышал, чтобы она так орала, но она ведь никогда и не сбивала его. Нил схватил ее за плечи.

— Ты права. Я не смотрел, куда бегу. Но со мной все в порядке. Никакого ущерба, кроме шин у твоей машины.

— Не шути. Это не смешно. У тебя что-нибудь болит?

Уже целую неделю Тамми общалась с ним довольно холодно. Теперь по крайней мере она показала свои реальные чувства. Лучше бы она орала на него вот так каждый день, чем вежливо закрывала дверь перед его носом.

На самом деле у него подергивало левую ногу.

— Может быть, потянул мышцу, когда отпрыгивал с дороги.

Тамми запустила свою все еще дрожащую руку в волосы.

— Я сейчас загоню машину и помогу тебе.

— Нет необходимости. Я сам справлюсь.

— Подожди буквально секунду. — Она запрыгнула в машину и быстро свернула на свою дорожку.

Нил поковылял по двору. Тамми присоединилась к нему, обняв его за талию. — Обопрись на меня, приказала она.

— Я весь мокрый от пота.

— Ради бога, запах твоего пота мне прекрасно знаком, — прервала она.

Несмотря на ее гнев, чувствовалось, что их обоих одолевают воспоминания о проведенных вместе минутах. Он ощутил, как бешено колотится ее сердце. Нил вдыхал запах Тамми, наслаждался ее присутствием рядом. Черт, он соскучился по ней.

Войдя в дом, она повела его к кушетке.

— Если ты не против, помоги мне подняться по лестнице. Мне нужно в душ. — И затащить тебя в постель.

— Хорошо, я помогу. Но в душе придется управляться самому.

— Конечно. — Там видно будет. — Трена разговаривала с тобой?

— О Белле?.. Я имею в виду Феа Гейм. Да. Она заходила вчера. Сказала, что ее заберут завтра.

— Тебе не следует отпускать Беллу, — возразил Нил. Он почему-то думал, что ему удастся уговорить ее. Если собака станет частью ее жизни, то и у него будет шанс остаться с Тамми.

Она даже не взглянула на него.

— Но это входило в план изначально. Мы все знали, что я беру ее на время.

Они добрались до его комнаты, и Нил упал на кровать.

— Что-то с правым бедром, ты не посмотришь?

— Я же сказала, что посмотрю. — Она прощупала пальцами ногу. Боль в растянутой мышце была ничтожна по сравнению с болью, которую он ощущал внутри.

Спортивные трусы не могли скрыть его возбуждения. Тамми покраснела, и ее прикосновения стали более нежными.

— Больно? — спросила она прерывающимся голосом.

— Действительно ужасно болит. Я надеялся, что ты сможешь помочь.

— Пакет со льдом поможет.

— Я не это имел в виду. Я думал, что влажное тепло будет более эффективно. — Он стащил футболку и бросил ее на пол у кровати.

— Нил, — запротестовала она. Ее глаза горели тем горячим огнем, который он так любил.

— Ты не могла бы помочь мне с кроссовками, прежде чем уйти? Шнурки так туго затянуты.

— Без проблем. — Она опустилась на колени у его ног и стала возиться со шнурками.

— Не торопись. Кажется, у меня температура.

— У тебя растянута мышца. От нее не может быть температуры.

— Значит, это от чего-то другого. А ты предложила позаботиться обо мне. Ты должна проверить, потому что мне так жарко.

— Холодные компрессы замечательно помогают при температуре.

— Не в моем случае. Прохладные души тоже не помогут. Иди сюда, Тамми. Прикоснись ко мне и скажи, горячий я или нет.

Она поднесла руку к его лбу, и он поймал ее за запястье.

— Нет. Лучшее место, где можно проверить температуру, — живот. Он положил ее руку к себе на живот, как раз над эластичным поясом на шортах.

— Что ты хочешь, Нил?

Он посмотрел на нее, выражая своим взглядом всю свою любовь и желание. Если она не выдержит, пусть уходит. Но если она останется, то он хотел, чтобы она знала: здесь присутствует любовь.

— Прикоснись ко мне.

— Ее рука скользнула за пояс его шортов.

— Попробуй меня.

Она спустила его шорты, стянула их и швырнула на пол. Ее одежда быстро полетела вслед.

Нил притянул ее к себе и приник к ее губам.

— Да будет праздник, — прошептал он, на секунду оторвавшись от Тамми.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Я теряю терпение. — Оливия ворвалась в комнату и с шумом захлопнула за собой дверь.

Она что, никогда не слышала, что нужно стучаться?

— Уходи. — Тамми даже не потрудилась спросить, откуда сестра узнала о том, что она отдала собаку.

Впрочем, в Колзерсвилле не было секретов. Тамми высморкалась в салфетку и зарылась лицом в полосатую шелковую подушку. Возможно, она испортила подушку. Ей было все равно. — Это тебя не касается, я хочу побыть одна.

Оливия стала напротив кушетки, руки в боки, всем своим видом выражая неодобрение к происходящему.

— Нельзя так расстраиваться.

— Тебе что, нечем больше заняться?

— У меня тысяча дел. Мне нужно купить еще пару подарков, украшения к завтрашнему рождественскому вечеру в библиотеке, и еще нужно зайти в бакалею, чтобы приготовить ужин для своего сумасшедшего семейства, ведь до Рождества осталось так мало времени. Но приходится выбирать приоритеты, и именно сейчас мне нужно вложить в твою голову хоть каплю здравого смысла.

Тамми не была готова к этому. Собаки не было всего два часа, а она чувствовала себя так ужасно, словно истекала кровью.

— Это моя жизнь, Оливия.

— Да уж. И ты потрясающе все запутала в ней.

— Я занимаюсь этим вот уже тридцать два года, зачем же сейчас так беспокоиться?

Оливия протянула ей свежую салфетку.

— На этом вечер жалости заканчивается. Хватит ныть, подключай мозги. Оливия взмахнула руками. — Клянусь, что мы, сестры Купер, потрясающе все переворачиваем. Я пришла к тому, что чуть не ушла от Люка. А он, без сомнения, лучшее, что есть в моей жизни. Я стараюсь не думать о том, что чуть не разрушила свою жизнь. Поэтому я не собираюсь просто стоять и наблюдать, как ты позволяешь Нилу и этой несчастной псине исчезнуть из твоей жизни.

Оливия замолчала на минутку, чтобы перевести дыхание. Даже если Тамми начнет возражать, она ей этого не позволит. Затем она плюхнулась на кушетку рядом с сестрой.

— Все твои мужья привыкли получать, Тамми.

Они хотели тебя. Они хотели, чтобы ты их любила, прислуживала им, возбуждала в них желание.

Но им нечего было отдать взамен. И осознанно или нет, ты не позволяла им ничего отдавать, потому что не подпускала их так близко. Да, Нил тоже хочет брать, но он так же хочет и отдавать назад ровно столько, сколько взял, и даже больше. Вот чем он отличается от других мужчин в твоей жизни, и именно с этим ты не можешь справиться. Как он смотрел на тебя, когда я встретила его возле твоего дома, — она потерла руки, — у меня до сих пор мурашки бегут по коже. Я сразу поняла, что он мистер Подходящий.