Табакерка императора, стр. 34
— Вы не хотели бы что-нибудь изменить в своих показаниях? — спросил он. — Подумайте.
Тоби, моргая, смотрел на него.
— Я? Нет.
— Нет? — переспросил Дермот. — Вы не желаете признаться, что нагородили горы вранья? Не желаете, хоть этим могли бы спасти любимую, как вы уверяете, женщину?
В другом конце комнаты тихонько хихикнул мосье Гороя. Следователь укоризненным взглядом призвал его к порядку; сам же следователь обошел стол мелкими грозными шажками, подошел к Тоби и принялся его разглядывать с близкого расстояния.
— Итак, мосье? — произнес мосье Вотур.
Тоби вскочил, отшвырнув стул с такой силой, что тот повалился на бок.
— Горы вранья? — пролепетал он.
— Поговорив по телефону с миссис Нил, — сказал Дермот, — вы якобы поднялись наверх и, проходя мимо кабинета вашего отца, увидели свет под дверью.
Тут вмешался мосье Горон.
— Вчера мы с доктором Кинросом поднялись в кабинет, — объяснил префект своим слушателям, — посмотрев на дверь, доктор удивился. Тогда я не понял почему. Знаете, как-то пропускаешь такие мелочи. Но теперь я понимаю. Эта дверь — вы ведь ее помните? — очень тяжелая и так плотно пригнана, что с трудом идет по ворсу ковра.
Он умолк. Движением руки — вперед и обратно — он показал, как открывается дверь.
— Заметить под ней свет никоим образом невозможно. — И после паузы мосье Горон добавил: — Но это не единственная ложь, допущенная мосье Лоузом.
— Да, — подтвердил следователь. — По-видимому, нелишне вспомнить и о двух ожерельях?
Дермота Кинроса в отличие от них не веселило щелканье захлопнувшегося капкана. Загнав человека в угол, он не испытывал радости. Но в ответ на вопросительный взгляд Евы он кивнул.
— Значит, в коричневых перчатках… — почти крикнула Ева.
— Да, — сказал Дермот. — В них был ваш жених, Тоби Лоуз.
Глава 19
— История эта не новая, — продолжал Дермот. — У него имеется подружка по имени Прю Латур, сестра столь помогшей следствию Иветы. Мадемуазель Прю требует дорогих подарков. Она грозит скандалом. А жалованье у него невелико. Потому-то он и решился украсть бирюзовое с бриллиантами ожерелье из коллекции своего отца.
— Ни за что не поверю, — сказала Елена; ее громкая одышка напоминала рыдания. Дермот призадумался.
— Ну, может, «украсть» — слишком сильно сказано. Очевидно, сам он, когда обретет дар речи, скажет, что не хотел никому причинять зла. Он хотел подсунуть на место колье имитацию, так что отец ничего бы не заметил, и таким образом взять его как бы взаймы, чтоб задобрить Прю до поры, пока он сможет от нее откупиться.
Дермот вернулся к столу следователя и взял в руки оба ожерелья.
— Он заказал поддельное ожерелье…
— В мастерской Полье на рю де Глоар, — докончил префект полиции. — Мосье Полье готов подтвердить, что именно мосье Лоуз заказал имитацию.
Тоби молчал. Ни на кого не глядя, он быстро прошел по кабинету. Мосье Вотур, решивший было, что он направляется к двери, строго его окликнул. Но Тоби ничего такого не замышлял. Он хотел только в буквальном и фигуральном смысле спрятать свое лицо. Он дошел до стеллажа с картотекой и там стал ко всем спиной.
— Вчера вечером, — Дермот поднял одну снизку, — эта подделка обнаружилась в коробке с шитьем у Прю. Мне показалось целесообразным до отъезда в Лондон написать записку мосье Горону, чтоб он забрал ее у Прю и постарался все о ней выяснить. Тоби Лоуз, без сомнения, подарил подделку Прю.
— Откровенно говоря, — вдруг сказала Ева Нил, — это меня не удивляет.
— Не удивляет, мадам? — отозвался мосье Горон.
— Нет. Я вчера спросила его, не он ли подарил ей ожерелье. Он это отрицал, но бросил на нее такой заговорщический взгляд, что все стало ясно. — Ева провела рукой по глазам. Она покраснела. — Прю девушка практичная. Когда он спросил, откуда у нее эта вещь, она подыграла ему и его не выдала. Но какой смысл дарить женщине подделку?
— А тот смысл, — ответил Дермот, — что настоящее ожерелье не понадобилось.
— Не понадобилось?
— Ну да. Поскольку сэр Морис умер, благородный юноша рассчитывал откупиться от Прю с помощью отцовского наследства.
Елена пронзительно вскрикнула.
Склонность мосье Горона и мосье Вотура к сценическим эффектам была совершенно удовлетворена; последний даже одарил Елену сияющей улыбкой. Но больше никому это не понравилось. Бенджамин Филлипс встал за стулом сестры и, успокаивая ее, положил руки ей на плечи. Дермот как будто пустил в ход хлыст; свист его так и слышался в воздухе.
— Он не мог знать, что отец почти так же стеснен в средствах, как он сам, — сказал Дермот.
— Он был совершенно потрясен этим, а? — спросил мосье Горон.
— Еще бы. Как раз перед убийством, по вчерашнему признанию самой Прю, она стала особенно скандалить Начала она скандалить, как только узнала о помолвке Тоби с Евой Нил. Без сомнения — в минуты слабости — она грозилась пустить в ход и «нарушение обещания жениться». А уж об остальном позаботилась ее сестрица Ивета, стращавшая бедного джентльмена тем, какой переполох поднимется в банке Хуксонов. Ибо мосье Горон подтвердит вам, что Прю — девушка порядочная. Тоби Лоуз решил, что колье спасет положение. Разумеется, настоящее колье. В конце концов, оно ведь стоит сто тысяч франков. Он изготовил подделку. Но все не решался сделать подлог.
— Почему же? — спокойно спросила Ева. Дермот улыбнулся ей в ответ.
— Знаете ли, — сказал он, — у него все же есть совесть.
А Тоби все не поворачивался и не открывал рта.
— Наконец он решился. Под влиянием ли пьесы Шоу или по другой какой причине — это уж только он сам может нам рассказать. Но что-то его подтолкнуло. В час ночи он поговорил по телефону со своей невестой и, разговаривая с ней, убеждал самого себя (думаю, я не ошибаюсь?), что все счастье его жизни зависит от того, сумеет ли он выкрасть ожерелье и отделаться от Прю Латур. Он был искренен. Он был почти чист. Он хотел как лучше. И я говорю это, леди и джентльмены, без всякого сарказма.
Тут Дермот, по-прежнему стоявший у стола следователя, выдержал паузу.
— Все так просто. Тоби знал, что отец никогда не засиживается допоздна; кабинет будет темный и пустой. Достаточно войти, открыть ящик в горке слева от двери, подсунуть фальшивое колье вместо настоящего и благополучно уйти. И вот в пять минут второго он решил действовать. В лучших традициях детективных романов он надел коричневые перчатки, которыми пользуются для черной работы чуть не все в доме. В кармане у него было поддельное колье. Он тихонько поднялся по лестнице. Поскольку никакого света под дверью он видеть не мог, он, естественно, предположил, что в кабинете темно и пусто. Но там не было темно и не было пусто. Сэра Мориса Лоуза, как мы уже много раз слышали, обманывать не пришлось.
— Спокойно, Елена! — пробормотал дядя Бен, сжимая ее плечо.
Елена резко высвободилась.
— Уж не обвиняете ли вы моего сына в убийстве собственного отца?
И тут наконец заговорил Тоби. Под безжалостным светом маяка, разоблачившим его лысинку, Тоби стоял в углу, куда он сам себя поставил, будто пораженный внезапным открытием. Он украдкой огляделся. Потом, по-видимому, вдруг решив, что остальные зашли чересчур далеко, что это уж слишком, он сперва оцепенел, а потом недоверчиво выговорил:
— В убийстве?
— Представьте себе, юноша, — сказал мосье Горон.
— Да вы что? — несколько агрессивно произнес Тоби. Он выбросил вперед руки, как бы собираясь отпихнуть мосье Горона. — Не думаете же вы, что я убил папу?
— А почему бы нет? — спросил Дермот.
— Почему бы нет? Убить родного отца? — тут ошарашенный Тоби просто не нашелся с ответом. Он уцепился за другое: — А про эти проклятые «коричневые перчатки» я до вчерашнего вечера и слыхом не слыхал. Ева ничего мне не говорила, а потом вдруг выложила мне про них у Прю. Надо же! Я был потрясен! Да я же, в общем-то, сказал ей вчера. Ну и вам я уже, в общем-то, сказал, что коричневые перчатки никакого отношения не имеют к папиной смерти и ни к чьей смерти. Господи, да неужели же вы не понимаете? Папа был уже мертвый, когда я туда вошел!