Капитан Перережь-Горло, стр. 6
Поднявшись, министр склонился над Мадлен и многозначительным жестом потянулся за колокольчиком.
– Прежде чем закончить нашу беседу, мадам, я дам вам еще один шанс. Алан Хепберн был арестован двое суток назад. Если вы не согласитесь помочь мне, он будет расстрелян завтра утром.
Глава 3
БРЮНЕТКА В ЗЕРКАЛЬНОЙ КОМНАТЕ
В тот же вечер, примерно в то же время, карета с гербами на дверцах быстро ехала по набережной Августинцев. В ней сидела другая молодая женщина, также испытывающая интерес к Алану Хепберну.
Часы только что пробили десять. Луна висела над покрытыми пылью каштановыми деревьями. Трясясь и раскачиваясь на щербатой мостовой, карета свернула на улицу Приговоренных, где находился наиболее незаметный из всех входов в министерство полиции.
Однако карета, очевидно следуя давней привычке ее пассажирки, остановилась на некотором расстоянии от этого входа. Фонари на ней не горели, а на улице было темно, как в колодце. Женщина, несмотря на жаркий вечер закутанная в длинный плащ, не приняла помощи от кучера. С легкостью спрыгнув на землю, она поспешила к открытому, проходу под аркой в сырой каменной стене справа.
В желтоватом свете, проникающем в арку от фонаря во дворе, появилась фигура полицейского в алом мундире и треуголке.
– В чем дело? Кто идет?
Женщина молча остановилась и посмотрела на него. Полицейский выругался, затем пробормотал извинение, отдал честь и отошел в сторону.
Пнув ногой подвернувшегося кота, который с воплем побежал прочь, женщина пересекла двор. Все окна, выходящие на него, были закрыты ставнями. Незнакомка подняла руку, чтобы постучать в дверь, но резко остановилась, заметив лошадь, привязанную к каменному столбу.
Лошадь явно использовалась в легкой кавалерии, чепрак был изготовлен из шкуры зебры, что, как женщина хорошо знала, служило эмблемой одного из гусарских полков, ныне расквартированного в Булони.
Булонь!
Женщина в плаще стояла неподвижно, закусив нижнюю губу крепкими белыми зубами.
Согласно правилам, армейские лошади не должны были находиться в этом дворе. Из этой двери, через арку, выходящую на улицу Приговоренных, в закрытых экипажах, в условиях строжайшей тайны, увозили на расстрел или в Венсенскую тюрьму важных политических заключенных после «допросов» в подвалах министерства полиции.
Но если маршал Сульт послал из Булони курьера скакать галопом пятьдесят лье вместо того, чтобы воспользоваться семафором, и если этот курьер проник в дом через тайный вход, чтобы встретиться с Жозефом Фуше…
Женщине почудилось, что она слышит приближающийся рокот барабанов судьбы. Ее мысли на момент унеслись далеко…
Погода и приливы играли па руку французам. Британский флот находился в Гибралтаре и Вест-Индии, оставив английское побережье Ла-Манша практически беззащитным – охраняемым на всем протяжении всего четырьмя линейными кораблями. Адмирал Вильнев [22] после победы над Колдером [23]у мыса Финистерре двигался на север с тридцатью тремя французскими и испанскими военными судами, чтобы перекрыть проливы для переезда Великой армии.
Именно сейчас был самый подходящий момент для вторжения. Рокот барабанов в горячем воздухе должен разрешиться мощным ударом!
Глубоко вздохнув, женщина снова подняла руку к дверному молотку. На ее краткий условный стук дверь открылась почти немедленно. Выпрямившись, она проскользнула
В холл.
– Добрый вечер, месье Левассер.
– Мадам де Сент-Эльм, – пробормотал тот, к кому было обращено приветствие. Облизнув губы, он запер за вошедшей дверь.
Пол не особенно обширного холла был выложен потускневшим черно-белым мрамором. В глубине темнели две арки, за которыми виднелись лестницы. Между арками возвышался на пьедестале мраморный бюст императора, освещенный тремя свечами в бронзовых стенных консолях.
Женщина в плаще сделала несколько шагов в сторону арок. Затем она остановилась и обернулась.
Проницательность и самоуверенность Иды де Сент-Эльм вступали в противоречие с ее в целом примитивной натурой. Смуглая, словно египтянка, с выдающимися скулами, широкими ноздрями и жесткой складкой рта, слегка склонив набок голову с собранными в пучок блестящими черными волосами, она окидывала окружающий мир взглядом узких темно-карих глаз, проникающим в самые потаенные уголки.
Посмотрев на впустившего ее мужчину, мадам де Сент-Эльм усмехнулась и позволила плащу соскользнуть с плеч на правую руку. Ее золотисто-коричневатая кожа поблескивала сквозь тонкую полупрозрачную ткань зеленого платья с золотым поясом и разрезами на боках, обеспечивающими свободу движений.
– Я последовала полученным инструкциям так скоро, как смогла, – сказала она. – Но мне не хочется рисковать увидеть больше, чем того требует необходимость.
– Понятно, мадам…
– Это я и доложу министру полиции. Что-нибудь не так, месье Левассер?
– Нет, мадам! Но, к сожалению, вы не сможете сейчас повидать месье Фуше. Он… он занят.
– Занят? С курьером из Булони? – Она вновь усмехнулась. – Разрази меня Бог! Это очевидно, так что можете не подпрыгивать от страха, Рауль.
Ее собеседник не то чтобы и вправду подпрыгивал, но ему было явно не по себе. Его беспокоило само физическое присутствие Иды де Сент-Эльм. Это был худой и некрасивый молодой человек, неловкий и бедно одетый, чья должность секретаря министра полиции служила наградой за его фанатичную преданность и усердие.
Ида приблизилась к нему, не отводя взгляда с его лица.
– Рауль, Рауль! Неужели вы должны быть скрытным со мной? Разве мы не были друзьями?
– Да, – ответил юноша, проглотив слюну и глядя в сторону. – Мы были друзьями.
– И станем ими снова, когда у меня будет время.
– Время? Это все, что имеет для вас значение?
– В настоящий момент – да, Рауль. – Наслаждаясь властью над всеми представителями мужского пола, Ида подошла к нему так близко, что он отшатнулся. – В будущем, возможно, все изменится. Итак, какие новости из Булони?
– Плохие. Капитан Перережь-Горло…
– О господи! Неужели капитан Перережь-Горло прикончил еще одного часового?
– Нет, он не появлялся с ночи 19-го. Но все это не важно…
– Не важно, Рауль? Кто же этот курьер из Булони? И какие важные известия он привез, что мне приходится ждать?
Рауль Левассер переминался с ноги на ногу.
– Это лейтенант Шнайдер из берсийских гусар. Но…
– Что «но»?
– Мадам, вы губите меня! Я не могу ни о чем думать, кроме вас! Но так или иначе, ждать вам приходится не из-за курьера из Булони. Месье Фуше беседует еще кое с кем.
– О! С кем же?
– С женой английского шпиона, которого вы разоблачили и который именует себя виконтом де Бержераком.
Левассер едва ли ожидал, что его слова вызовут подобный эффект.
Ида де Сент-Эльм медленно отошла к бюсту императора. Ее ноги, обутые по икры в котурны из мягкой белой козьей шкуры с золотым шитьем, бесшумно ступали по мраморному полу. Отблески свечей на стене переливались на прозрачном зеленом платье, казавшемся из-за причудливого освещения измятым, как розовые бутоны в ее волосах.
– Женой? – переспросила она резким голосом. – Вы сказали – женой?
– Да. Ясно, что жена помогала ему не один год. О том, что у так называемого месье де Бержерака есть жена, мы узнали из одной книги, а также потому, что под действием дозы лауданума [24]он произнес ее имя во сне. Он и не подозревает, что нам известно о ее существовании. Она француженка, но воспитывалась в Англии; очень красивая блондинка, которая, несомненно, многим кажется весьма привлекательной…
Внезапно Ида сбросила на пол плащ, висевший на ее правой руке.
– Мне придется повидать виконта де Бержерака, – заявила она.
Последовала пауза, во время которой молодой человек молча уставился на нее.