Королятник, или потусторонним вход воспрещен, стр. 23
Глава последняя 30, переходящая в Эпилог
Большие события начинаются с маленьких событий. В Тании случился очередной переворот. Событие маленькое. Но к власти на этот раз пришел маршал, который раньше верно служил всем королям, а теперь сам решил покоролевствовать.
— Уж я наведу порядок в Тании! — грозился он.
И начал с того, что все каменные дома переоборудовал в тюрьмы, чтобы сажать недовольных. Очень скоро все недовольные сидели по тюрьмам, а которые не сидели — притворялись довольными.
— Я навел порядок в Тании! — хвастался маршал. — И на всей Бланеде наведу! И начну со Здраны! Мы тут нищенствуем, а они там второй год в мире да покое богатеют! По какому праву?!
И объявил Здране войну.
Здрана давно следила за маршалом и к войне была готова, да уж больно не хотелось воевать. Но напрасно Министр Мира и сам Глава Правительства пытались договориться с королем-маршалом, предлагали ему большой откуп, только бы отложить войну.
— Я не дипломат, я военный, — отрубил маршал. — Сказал «война», значит, война! Все ваши богатства скоро и так будут моими.
Профессору Ифанофу приснился страшный сон. Ему снилось, что понаехали короли и разобрали своих детей. И дворец снова оказался заброшен. И вода ручья понемногу размывает запруду, и дорожки парка зарастают травой и кустами, и джунгли постепенно переползают со второго этажа на первый. И среди этой заброшенности бродит плачущее привидение — сам Ифаноф… Профессор проснулся с болью в сердце и сказал:
— Ну ладно, сон. А если вещий?
А короли действительно съезжались в Дазборг. Их сразу принимал Глава Правительства Здраны.
— Я бы вам помог, о чем разговор, — сказал король Избании Фазя Девятый, стесняясь посмотреть Главе Правительства в глаза. — Да только я сам с Врандзией воюю. Я приехал Надаженьку из Школы забрать. Временно, пока вы с Танией не справитесь…
— Я бы, конечно, за вас заступился, — заверил Главу Правительства король Врандзии Зерёша Четвертый. — Но, сами видите, третий год с Избанией сражаюсь. Все войска заняты, ни полка свободного…
— Да, да, я понимаю, — кивал Глава Правительства. — Если вы за принцем Мижей, так не стесняйтесь. Не один вы, все принцев забирают…
В школьном дворце стоял необыкновенный шум: по палатам с ремнем в руке гонялся за сыном Гольгин отец.
— Не поеду! — кричал Гольга, кидая в отца стулья, загораживаясь кроватями. (Нехорошо в отца кидаться стульями, так ведь и за принцем неприлично с ремнем гоняться.)
— Поедешь! — кричал отец, отбивая стулья ремнем и расшвыривая кровати.
— Не поеду никуда! — кричал Гольга, обрушивая на папу шкаф.
— Куда ты денешься! — кричал отец, уклоняясь от шкафа и хватая Гольгин башмак.
— Не поеду! — крикнул Гольга и в одном башмаке вылетел в окно.
— Поедешь! — взревел король, вылетая следом.
— Здравствуйте, дорогой союзник! — поприветствовал его Зерёша Четвертый.
— Привет, — буркнул Гольгин отец и погрозил сыну ремнем: — А ну, слезай с дерева, паршивец! Не хочет ехать домой, — пожаловался он Зереше. — Прижился тут. Упрямый — весь в меня.
— Я вот тоже за своим, — сказал Зерёша. — Что-то не встречает. Ваш-то здоровый лоб вымахал, почти с отца! А по деревьям лазит.
Гольга как раз соскочил с дерева и бросился во дворец. Отец махнул рукой, надел свой ремень.
— Вот еще за тобой гоняться. Поедешь как миленький!
— Фигушки! — послышался Гольгин голос, и во дворце стали захлопываться двери и ставни.
Из Дазборга подъезжали кареты с остальными королями. Но дворец стал неприступной крепостью.
Короли стучались и звали, сложив ладоши рупором:
— Мижа!
— Дамара!
— Кена!
— Фофочка! Это же я, твой папочка!
Открылось окно на втором этаже, и на фоне пальмовой зелени показался Мижа. Он приветливо помахал отцу рукой.
— Мижа! — закричал Зерёша Четвертый. — Поехали домой, её величество мама ждет!
— Не могу, — ответил Мижа. — В другой раз!
— Какой другой раз?! Война же! А в плен попадешь — ты же за всю Врандзию заложник!
В это время король Избании Фазя Девятый кричал своей дочери, которую увидел в другом окне:
— Надаженька! Ты с ума сошла! Здрана в опасности!
— Значит, надо заступиться, — отвечала из окна Надажа.
— Я же занят! Я с Врандзией воюю! — объяснял Фазя.
— Я же с Избанией воюю, — оправдывался перед сыном Зерёша, кивая на Фазю. — Вон с ним.
— Значит, не надо воевать, — отвечали дети.
— Ну, знаешь ли! — рассердился Зерёша. — Он, во-первых, первый полез. А во-вторых, это пока не твое дело. Вырастешь — сам будешь воевать.
— Не буду! — сказал Мижа.
— Это ты сейчас так говоришь. И чему вас только в Школе учат! Ну, хватит, поехали. Ты меня любишь?
— Очень люблю, но не поеду!
Переговоры до вечера не привели ни к чему. Королевичи не хотели предавать свою Школу, своего профессора, всю Здрану. И Журига. Журигу-то некуда было ехать, его мама сидела в тюрьме.
Гольгин отец предлагал штурмовать дворец. Вышибить дверь, и дело с концом. Но дверь была еще очень крепкая, а двероломной машины никто из королей с собой не захватил. Зарёша Четвёртый с Фазей Девятым, наплевав на свою войну, вместе приволокли из-за сараев длинную пожарную лестницу и приставили к окну второго этажа.
И .... замешкались. Было от чего: на лужайку перед дворцом рысью вбежало чудо невиданное - зверь-гора на четырех ногах-колоннах, о двух больших ушах лопухами, с двумя огромными зубами и длинным толстым хоботом! Земля гудела и подпрыгивала при каждом шаге чудища. Видели короли слонов на картинках, но что они так велики и ужасны, не могли и представить. На загривке слона, в бамбуковом теремке восседал чернокожий мужчина, седой и мускулистый, с копьем в руке. Без сомнения, это пожаловал сам властитель Южных остовов Мидя Крокодил.
— Вот это да! - дрогнувшим голосом восхитился Зарёша. - Мне бы таких чудовищ эскадрон. Мы бы всех в порошок...
От не договорил.Слон поднял хобот кверху и оглушительно затрубил! Короли закрыли уши ладонями, во дворце зазвенели стёкла, а с ветвей окрестного леса поднялись толпы испуганных ворон.
И в окне второго этажа появился... Нет, не Крижа, а заспанный человек в старинных лохмотьях. Заросший клокастой бородой, перепутанной обрывками лиан и бурыми листьями.
— Ну вы, расшумелись тут! - гаркнул он сердито на весь двор. - Поспать человеку не дают!
Пробудившийся сноровисто ухватил прислонённую лестницу, втащил её в окно и накрепко захлопнул раму. Можно догадаться, что он сделал потом. Правильно - завалился спать дальше!
— Лестница! - запоздало спохватился Фазя Девятый.
— Пустяки, - отмахнулся Зарёша. - теперь с нами слон, он любую дверь сломает.
— Тумпо не будет ломать дверь, - возразил король Мидя Крокодил, спускаясь со слона и разгружая вещи. - Завтра мы с ним пойдем записываться в армию на защиту Здраны.
И Мидя повёл могучего друга на берег Моря пастись в сочной зелени.
Никто из королей не поехал ночевать в гостиницу, расположились вокруг дворца лагерем, жгли костры. Король Анклии пожертвовал в общий котёл здоровенного кабана.
— Сам добыл на охоте, — похвастался он. (Хотя, по правде, купил кабана на базаре в Дазборге и вёз домой.)
Самостоятельный долговязый король Доля Второй сделал из кабанятины замечательный шашлык. Гольгин отец, когда ел, чуть не откусил себе палец.
Ночь была теплая, звездная и историческая. В кустах чавкал слон Тумпо. Во дворце совещались королевичи. Под стеной у костра — короли. Пример чернокожего Миди тревожил их совесть.
— Вообще, конечно, жалко эту Здрану, — рассуждали короли, глядя на огонь и вороша угли. — Поэты у них расплодились, художники. Дороги хорошие. Торговать, переговоры вести удобно. Кабаны вкусные. Одна такая страна, конечно, нужна. А этот солдафон из Тании Здрану захватит — и ведь не остановится, за нас возмётся…
Словом, ближе к рассвету короли сдались. Решили оказать Здране военную помощь. Фазя и Зерёша помирились. (Не обещаю, что навсегда, но помирились.) По по этому случаю все короли хлебнули малость пуркунтского вина. Вино было такое хорошее, что за бокалом Зерёша Четвёртый в ту ночь подружился с королем Пуркунтии.