Когти орла, стр. 5
— Тарани, — заговорила она, — что у тебя происходит с Монго?
Внезапно улыбка на лице Тарани погасла.
— Ничего, — ответила она, ссутулившись и сразу будто сделавшись меньше, чем всегда.
Вилл раздумывала, как поступить. Тарани имела право хранить секреты, если хотела. Даже лучшие друзья не обязаны делиться абсолютно всем. Но, видимо, у Тарани был самый худший из секретов — секрет, который пожирает тебя изнутри и меняет тебя, превращает во что-то такое, чем ты вовсе не хотела бы стать. Вилл решила, что подругу нельзя оставлять наедине с такой тайной.
— Расскажи мне, — мягко попросила она.
— Что рассказать? Тут не о чем говорить! — Тарани выглядела непривычно: упрямой и испуганной одновременно.
«Странно, — подумала Вилл, — как будто она в одночасье стала намного моложе». Такой вид часто бывает у первоклашек, они напряженно озираются по сторонам, пугаясь всего нового и всех, кто кажется больше и сильнее их.
Так. Настало время выложить козырь.
Вилл потянулась за Сердцем Кондракара. Сияние талисмана заплясало на стенах, как отражение воды в бассейне. Отблеск скользнул по стеклам очков Тарани, свет залил ее лицо.
— Дотронься до Сердца, — предложила Вилл. — А потом снова скажи, что с тобой ничего не происходит. Тогда я тебе поверю.
Тарани уставилась на камень. Глаза ее за стеклами очков были испуганны и широко распахнуты. Она подняла было руку, а потом замерла.
— Это не честно, — пробормотала она так тихо, что Вилл едва смогла расслышать.
— Что не честно?
— Все. Я не… Я не такой уж плохой человек.
— Тарани, ну конечно нет! Ты самая лучшая девчонка из всех, кого я знаю.
Тарани выпрямилась.
— Да? Тогда не поступай так со мной.
— Но…
— Я серьезно. Если ты хоть немного мной дорожишь, не заставляй меня. Оставим все как есть.
— Я только хочу помочь!
— Нет, ты ошибаешься. Это не помощь, а вмешательство.
Сердце потускнело. И не по команде Вилл — свет иссяк сам собой. На какое-то мгновение кристалл, обычно такой чистый, показался серым.
— Тарани, мы должны держаться вместе. Если мы до сих пор этого не поняли, значит, жизнь нас так ничему и не научила!
Тарани затравленно посмотрела на подругу. И в этот миг, через Сердце Кондракара, Вилл уловила мысль Тарани, которую та хотела утаить.
«Маме будет так стыдно за меня!»
— Что? — удивленно вытаращилась Вилл. — Это ты о чем? Почему ей должно быть стыдно?
У Тарани от неожиданности отвисла челюсть. Она тут же вскочила с дивана.
— Убирайся из моей головы! — закричала она. — Хватит подглядывать за моими мыслями. У тебя нет на это права!
Вилл отшатнулась, пораженная вспышкой ярости у всегда такой спокойной подруги.
— Я не хотела… — начала она.
— Я не твоя игрушка! Ты не должна лезть в мою жизнь!
— Да я же ничего не делала, это само…
— Прекрати это. Оставь меня одну!
— Пожалуйста, Тарани, пойми, я не собираюсь с тобой ссориться. Я это ненавижу. Ты моя лучшая подруга, и мне нужно лишь… Я вижу, что ты страдаешь, и хочу помочь тебе. Что в этом плохого?
Злость Тарани внезапно испарилась. По щекам девочки потекли слезы, и Вилл ужасно захотелось обнять и успокоить ее. Но в чем бы ни заключалась проблема, для ее решения объятий было недостаточно.
— Я тоже не собираюсь ссориться, — наконец вымолвила Тарани. — Так что давай лучше… поговорим о чем-нибудь другом.
— Ну, если ты этого хочешь…
— Да, сейчас хочу.
Вилл медленно кивнула.
— Ладно, огненная чародейка. Пусть будет по-твоему.
Она закинула руку на плечо Тарани. Может, дружеское объятие и не решит проблем, зато оно неплохо разряжает обстановку.
В машине по пути домой Вилл не могла выкинуть этот разговор из головы. Было что-то, о чем Тарани предпочитала молчать. Что-то такое, чего ее мама могла бы стыдиться. Но ведь Тарани всегда была примерной девочкой. Что такого она могла натворить, чем даже нельзя поделиться с подругами-чародейками? И при чем тут Монго?
«Ох, как бы я хотела, чтобы не было этих проблем, — думала Вилл. — Нам еще так много предстоит сделать, а ставки в игре так высоки». Ей показалось, что она вторит жалобам Тарани: «Так не честно!»
— Что-то ты притихла, — заметила мама. — У тебя все в порядке?
— Да, — кивнула Вилл, — просто немного устала.
— Знаешь, когда ты звонишь от подруги и просишь забрать тебя раньше, чем мы договорились, я начинаю беспокоиться, — мама улыбнулась, обратив свои слова в шутку, но Вилл поняла, что она действительно встревожена.
— Все нормально, мам. У нас в последнее время много работы, и Тарани тоже устала.
Это была не ложь, просто под работой Вилл имела в виду не только школьные задания. «Может, это и не честно, — думала она, — но жизнь часто бывает несправедлива. Мы должны найти способ разобраться с тем, что на нас навалилось. Просто обязаны».
Глава 4
Батончик с арахисом
Тарани разглядывала ряд шоколадок на магазинной полке. Она безуспешно пыталась вспомнить, какие сладости нравились ему больше — батончики с арахисом или батончики с миндалем? Когда-то в ее мозг был впечатан целый список его любимых вещей, но прошли годы, названия и обертки поменялись, многое стерлось из памяти. «Шоко-Шок»? «Мятное чудо»? «Лавина арахиса»? Или «Просто орех»? Она взяла золотисто-голубой батончик «Лавины арахиса», и ее тут же охватило чувство узнавания. Вот этот. Такие батончики она покупала ему много-много раз, на все деньги, которые ей удавалось раздобыть, бегая по поручениям или собирая пустые бутылки. Хорошо хоть, сегодня у нее были деньги, выданные родителями на обед, — ничего, можно прожить денек и без обеда. Не такая уж большая цена за то, что он на некоторое время оставит ее в покое, и тогда она сможет…
«О, нет! — подумала Тарани. — Что я делаю? Он ведь никогда не оставит меня в покое. Чем больше я буду ему отдавать, тем больше он начнет требовать. Как раньше».
Она взглянула на зажатую в руке шоколадку. Нужно было просто сказать ему «нет». Смогла бы она осмелиться? Сумела бы?
Он жутко разозлится. Придет в бешенство. Он может ударить ее или выкрутить ей руку, как уже делал, но это не испугает ее так, как прежде. Теперь у нее есть магия. Она может довольно легко сдержать его, не дать ему прикоснуться к ней. Однако ее повергало в ужас то, что произойдет потом. Он непременно расскажет. Выложит все. И тогда мама…
— Юная леди, вы покупаете это или ждете, пока шоколад растает у вас в руке? — продавец нетерпеливо, но беззлобно посмотрел на нее поверх очков в золотой оправе.
Тарани положила «Лавину арахиса» на стойку возле кассы.
— Покупаю, — с несчастным видом сказала она.
— Арахис? — фыркнул Монго. — Я что, похож на мартышку из зоопарка?
Тарани невольно вспомнила, как Ирма изображала обезьяну. Действительно, «У-ху-ху-ук! У-ху-ху-ук!». С той лишь разницей, что большинство обезьян гораздо симпатичнее, чем Монго.
Конечно, она ничего этого не сказала. Она просто в отчаянии смотрела на него.
— Но ты всегда любил…
— Тарани, наверное, я все-таки больше тебя знаю о том, что я люблю, а чего не люблю, а? Тебе придется найти что-нибудь получше этого. Иначе я могу решить, что ты мне не друг.
«И будешь совершенно прав», — подумала Тарани. Но…
— Так, посмотрим… — продолжал Монго. — Подарок должен быть более личным, понимаешь?
Более значимым. Ну, например, как вот это…
Он молниеносным движением схватил цепочку с подвеской в виде орла. Тарани отчаянно вцепилась в нее, пытаясь удержать, но не смогла. Подвеска раскачивалась в его мясистом кулаке, поблескивая в резком свете школьных ламп. Монго разглядывал свирепого орла, и губы его расползались в усмешке все шире.
— Да, — сказал он задумчиво, — это, пожалуй, подойдет. — И стал надевать цепочку на себя.
«Нет! Нет! Этого нельзя допустить!» Монго вдруг завопил, отбросил подвеску и яростно затряс рукой.