Один маленький грех, стр. 3

— Пороки? Грехи? — заговорил Аласдэр. — Мадам, это слишком сильно сказано.

— Называйте как хотите, — сказала цыганка, пожав плечами, отчего ее длинные серьги закачались. — Но ты заплатишь, Маклахлан. Ты получишь урок. И будешь страдать. То, что произойдет дальше, будет таким же реальным и таким же болезненным, как кровоподтек у тебя между глаз.

Меррик приглушенно выругался, но не обернулся.

— Я начинаю уставать от этой челтнемской трагедии, — бросил он. — С меня хватит.

— Подожди, Меррик. — Куин осторожно рассматривал женщину. — Это что, одно из цыганских проклятий?

Глаза женщины засверкали.

— Лорд Уинвуд, ты глупец, — сказала она. — Ты начитался романов. Вы, все трое, сами себя прокляли, мне тут нечего делать. Настало время восстановить справедливость. Вы должны все исправить.

— Что за вздор! — бросил через плечо Меррик.

— Тем не менее так и будет, — спокойно сказала женщина.

Внезапно в шатер ворвался холодный ветер, и Аласдэра, несмотря на летнюю жару, охватил озноб. Он повернулся и увидел, что его брат уже откинул полог и двинулся по дорожке вниз. Куин помедлил и последовал за ним.

Аласдэра трудно было напугать и обескуражить, он улыбнулся и уселся на средний стул.

— Моя дорогая девочка, — сказал он, перегибаясь через стол. — Теперь, когда рядом нет этих закосневших в предрассудках филистеров, могу я задать тебе вопрос — кто-нибудь говорил тебе, что твои глаза имеют цвет лучшего коньяка? Что твои губы подобны лепесткам роз?

— Да, и что мои ягодицы как два полукружия из каррарского мрамора, — сухо отвечала красавица. — Поверь мне, Маклахлан, я слышала все это.

Улыбка Аласдэра увяла.

— А жаль!

Цыганка посмотрела на него озадаченно и встала.

— Уходи, — сказала она. — Убирайся из моего шатра вместе со своими избитыми приемами обольщения. Здесь они не принесут тебе успеха.

Аласдэр опустил голову и засмеялся.

— День действительно выдался неудачный, — признал он. Цыганка некоторое время молчала. Напоследок прошептала:

— Мой бедный, бедный Маклахлан. Боюсь, ты не представляешь себе и половины сегодняшних неприятностей.

Аласдэр снова почувствовал на своем затылке холодное дуновение ветра. Когда он поднял глаза, то увидел, что прекрасная предсказательница исчезла.

Глава 1

И грянул гром

Вернувшись в свой лондонский дом на Грейт-Куин-стрит, Аласдэр отмахнулся от вопросов дворецкого относительно обеда, бросил на кресло куртку и шарф и растянулся на потертом кожаном диване в курительной комнате. Он сразу же погрузился в темное забытье, без мыслей и чувств: алкоголь сослужил ему хорошую службу по дороге домой.

Неумеренное количество бренди понадобилось, чтобы выдержать общество спутников. Куин не мог смириться с потерей двадцати фунтов и всю дорогу ворчал и жаловался. Что же до Меррика, младшего брата Аласдэра, то ему не нужен был повод, чтобы стать мрачным и строптивым. Это было его обычное состояние. «По крайней мере его красивая цыганка охарактеризовала верно», — мелькнуло в голове Аласдэра, прежде чем он окончательно уснул.

Он так нагрузился, что у него не было сил добраться до кровати. Незадолго до полуночи его разбудил шум за окнами. Он приоткрыл один глаз и понял, что после необычно жаркого для этого времени года дня разразилась сильнейшая гроза. Уютно устроившийся на диване Аласдэр зевнул, почесался, повернулся на другой бок и снова безмятежно погрузился в сладкий сон, но вскоре настойчивый стук в парадную дверь заставил его оторваться от сновидений.

Он попытался проигнорировать стук и вернуться к ускользающей игре воображения — чему-то, связанному с Блисс, прекрасной цыганкой и бутылкой хорошего шампанского. Но назойливый звук возобновился как раз в момент, когда цыганка возбуждающе проводила пальцами по его спине. Черт! Почему это Уэллингз не подходит к двери? Но дворецкий не подходил, и стук не прекращался.

Скорее раздраженный, чем обеспокоенный, Аласдэр с трудом поднялся, вышел в коридор и подошел к лестнице. В прихожей внизу Уэллингз уже распахнул дверь. Аласдэр нагнулся и увидел женскую фигуру, скорее всего служанку, стоявшую на пороге с корзиной в руках, в которой, видимо, было выстиранное белье, — и это показалось ему странным.

Нос Уэллингза смотрел несколько вверх, что указывало на его пренебрежительное отношение к посетительнице.

— Как я уже дважды объяснил вам, мадам, — говорил он, — сэр Аласдэр не принимает особ женского пола, являющихся без провожатых. Особенно в такой час. Возвращайтесь, откуда пришли, иначе вы скончаетесь на этом пороге от воспаления легких.

Он сделал движение, чтобы закрыть дверь, но женщина быстро просунула в щель сначала ступню, а затем и всю ногу.

— Кончайте нести вздор и слушайте, вы! — сказала женщина с язвительностью, достойной Старушки Макгрегор. — Позовите сюда своего хозяина и поторопитесь, потому что иначе я буду стучать в дверь до тех пор, пока на этих ступеньках не окажется сам Господь Бог со всеми своими ангелами.

Аласдэр, конечно, понимал, что совершает большую ошибку. Но, влекомый чем-то, чему он не мог дать названия, а может быть, вследствие временного помрачения ума, он начал медленно спускаться по лестнице. Его спрашивала не женщина, а совсем еще девочка. Что же до корзины с бельем, то… это не белье. Больше он ничего не мог бы сказать. На полпути вниз он откашлялся.

Уэллингз повернулся к нему, и одновременно глянула вверх девчушка. Аласдэру показалось, что он получил мощный удар в живот. Глаза у нее были чистейшего зеленого цвета — ему не приходилось видеть ничего похожего. Холодные и чистые, как альпийский ручей, — его будто окатило ледяной водой.

— Вы хотели видеть меня, мисс? — осведомился он. Она уставилась на него.

— Да, если вас зовут Маклахлан, — отвечала она. — Именно таким я вас и представляла.

Аласдэр не посчитал ее слова за комплимент. Сейчас он предпочел бы быть совершенно трезвым. У него появилось тревожное чувство, что с этой особой, пусть худенькой, бледной и вымокшей, надо быть настороже. Она неловко, из-под корзины, протянула ему руку. Аласдэр взял ее и почувствовал, что даже перчатка у нее сырая.

— Мисс Эсме Гамильтон, — решительно произнесла она. Аласдэр изобразил сердечную улыбку.

— Рад видеть вас, мисс Гамильтон, — солгал он. — Мы знакомы?

— Вы не знаете меня, — сказала она. — Однако мне необходимо переговорить с вами. — Она неприязненно посмотрела на Уэллингза. — Наедине, если позволите.

Аласдэр насмешливо посмотрел на нее.

— Вы выбрали неподходящее время, мисс Гамильтон.

— Согласна, но мне дали понять, что вас можно застать только в неподходящее время.

Дурное предчувствие усилилось, но любопытство взяло вверх. С легким поклоном он указал девушке, куда идти, и послал Уэллингза за чаем и сухими полотенцами. В гостиной девушка наклонилась над диваном, который был ближе всего к огню, и какое-то время поколдовала со свертком в корзине.

Кто она? Наверняка шотландка — она и не пыталась скрыть характерный акцент. Худенькая, по виду почти ребенок, если бы не русалочьи зеленые глаза. Ей не могло быть больше семнадцати-восемнадцати лет, и, несмотря на ее промокшее простенькое платье, она явно происходила не из низов. А из этого следовало, что чем скорее он сумеет ее выпроводить, тем меньшее количество неприятностей грозит им обоим.

С этими мыслями он вернулся к двери в гостиную и распахнул ее. Она смотрела на него снизу вверх с дивана и неодобрительно хмурилась.

— Я опасаюсь, что мой дворецкий может неправильно истолковать ваши обстоятельства, мисс Гамильтон, — сказал Аласдэр. — Думаю, юной леди неблагоразумно оставаться со мной наедине.

В этот момент сверток заворочался. Аласдэр так и подскочил.

— О Боже! — воскликнул он, подбегая, чтобы посмотреть на него.

Из-под кипы одеялец высунулась крошечная ножка. Мисс Гамильтон откинула верхнее, и все поплыло перед глазами Аласдэра — он успел заметить крошечную ручку, два сонных глаза в длинных ресницах и прелестный ротик, похожий на бутон розы.