Адольф Гитлер — основатель Израиля, стр. 32

Когда великий муфтий Иерусалима Хадж Эмин эль-Хуссейни предложил Гитлеру в Берлине 28 ноября 1941 г. использовать арабский мир не только для актов саботажа и революций, но и сформировать арабский легион, Гитлер дал уклончивый ответ: это, дескать, может быть воспринято как посягательство на французскую колониальную империю. Гитлер оставался антисемитом, т.е. был настроен и против арабов, и он думал не только о Франции, но, в первую очередь, об интересах Италии на Средиземном море. Ему не нужны были миллионы арабов, Палестину он оставлял евреям. Об этом позже рассказал Балафредж, один из молодых борцов за арабскую независимость. Юнис Бари в вышедшей в Бейруте книге «Иси Берлин» подробно описал, как Гитлер постоянно обманывал надежды арабов.

Власти Германии отдавали и выполняли ужасные приказы. Страх обуял все местности и города, где жили европейские евреи, и многие из них снялись с родных мест. Те восточноевропейские евреи, которые не доехали до Румынии или боялись плыть по Черному морю, стекались в Венгрию. Перед началом войны евреев в этой стране было 400.000, в 1944 году их число превысило миллион. В марте этого года в Будапешт приехал Эйхман и сразу же вступил в контакт с «Ваадом», еврейской организацией помощи беженцам, о которой было известно, что она вывозит евреев из Венгрии по фальшивым документам. Из трех руководителей этой подпольной организации, инженера Комоли, публициста Кастнера и торговца трикотажными изделиями Иоиля Бранда, Эйхман выбрал последнего. Его уже знали в СС, в 1933 году он был арестован в Берлине после поджога рейхстага.

«Я могу продать Вам венгерских евреев», — предложил Эйхман и похвастался тем, сколько стран он уже очистил от евреев. Иоиль Бранд вспоминал на процессе Эйхмана в Иерусалиме 29 мая 1961 г.:

«Он вызвал меня, чтобы предложить мне сделку. Он был готов продать мне миллион евреев, товар в обмен на кровь, как выразился он тогда. Потом он спросил, сделав при этом ошибку, которая до сих пор звучит у меня в ушах: „Кого вы хотите: мужчин, способных к производству (вместо „способных к зачатию“)? Детей, стариков? Скажите“. Я вел себя не очень дипломатично, я был совершенно ошеломлен этим предложением. Я сказал, что не могу определять, кому оставаться в живых, а кому нет. Я хотел бы спасти всех. Тогда Эйхман сказал: „Итак, что ты предпочитаешь, товар или кровь? Больше миллиона я дать не могу, может быть, позже“. Я должен был поехать за границу и там вступить в прямой контакт с моими людьми. Он спросил меня, куда я хотел бы поехать. Я быстро прикинул, в Швейцарию или в Турцию, и выбрал Турцию, потому что знал, что там есть делегации разных групп пионеров и Еврейского агентства. Он согласился, но сказал, что еще не знает, какой товар ему понадобится. Он должен еще раз съездить в Берлин, чтобы получить окончательные инструкции, а я за это время должен поразмыслить, какой товар я мог бы ему предложить. Потом он добавил: „У Вас здесь есть жена, дети и мать. Они, разумеется, останутся в заложниках, пока Вы не вернетесь. С ними ничего не случится, я буду за ними наблюдать, это придаст мне уверенность, что Вы вернетесь“. Несколько дней спустя переговоры о сделке продолжились. Он сказал: „Итак, Вам нужен миллион евреев?“ Я повторил, что хотел бы спасти всех. Эйхман сказал: „10.000 грузовиков, т.е. 100 евреев за один грузовик; это недорого“. Но грузовики должны быть новыми, с комплектующими, с прицепами, и рассчитанными на эксплуатацию в зимних условиях. И если я хочу сделать еще что-нибудь особенное, он докажет свою признательность, но мы должны тогда отгрузить несколько тонн кофе, шоколада, чая, мыла и тому подобных товаров. Он сказал, что может клятвенно обещать нашим союзникам, что эти новые грузовики будут использоваться на восточном, а не на западном фронте. Я был ошеломлен и испытывал одновременно и отчаяние, и счастье. Я пробормотал нечто вроде: „Но кто мне поверит, кто даст мне 10.000 грузовиков?“ Все чувства во мне перемешались, я не могу описать свое состояние».

В знак доброй воли Эйхман выпустил из Венгрии в Швейцарию 1.700 евреев по списку Кастнера. Еще 100.000 должны были по возвращении Бранда и еще до поставки первых грузовиков прибыть на испанскую границу для последующей передачи испанским властям. В действительности их на шести поездах привезли в австрийские лагеря, прежде всего в Штрассхоф, где они дождались конца войны.

Бранд вылетел в Вену, получил от СС загранпаспорт, превратился в немецкого инженера Ойгена Банда из Эрфурта и прибыл в Стамбул. Протокол иерусалимского процесса — «процесса века» — от 30 мая 1961 г. рассказывает, чем кончилась попытка обменять грузовики на миллион человеческих жизней:

«Прокурор: Потом в Турции Вас арестовали?

Бранд: Да, при попытке въехать в город я был арестован.

Прокурор: Потом вы поехали в Алеппо для встречи с Моше Шаретом? (Моше Шарет, он же Моше Шерток, был позже премьер-министром Израиля. — Прим. автора.)

Бранд: Нет, я поехал для встречи с ним в Иерусалим, так как у него не было визы для въезда в Турцию.

Прокурор: Когда вы пересекали турецко-сирийскую границу, Вы были арестованы британскими властями?

Бранд: Да, после того, как я пересек сирийскую границу и мы прибыли в Алеппо, я был арестован британской военной полицией.

Прокурор: Куда Вас доставили?

Бранд: В Каир.

Прокурор: Как долго Вас держали под арестом в Каире?

Бранд: Четыре с половиной месяца.

Прокурор: Этим закончилась Ваша миссия?

Бранд: Нет-нет, к сожалению, для меня она не закончилась.

Прокурор: Но Вы передали другим дела, которые Вы должны были сделать, и не вернулись в Венгрию?

Бранд: Да, я передал дела другим, мне не разрешили вернуться в Венгрию». [75]

Об ответе британского верховного комиссара в Палестине, который был дан Бранду в Каире, прокурор из дипломатической вежливости умолчал. А лорд Мойн сказал буквально следующее:

«Как Вы себе это представляете, мистер Бранд? Что я буду делать с этим миллионом евреев? Куда мне их девать? Кто возьмет этих людей?»

За этот ответ два молодых еврея убили лорда Мойна в Каире средь бела дня. А отважный, преданный Иоиль Бранд после своих показаний о своей неудавшейся миссии внезапно умер от сердечного приступа.

Для демократов не может быть никаких табу и запретных тем. И после изучения фактов мы можем констатировать, что на палестинском фронте Гитлер, Гейдрих и Эйхман стояли плечом к плечу с сионистами, а Чемберлен, Черчилль и позже Бевин — плечом к плечу с арабами, поставщиками нефти.

Адольф Гитлер — основатель Израиля - sep.jpg

Глава 13

Просчет и ответный огонь

Подобно тому как первая мировая война стала неизбежной после того, как Франция нарушила соглашение конференции в Альхесирасе и сделала Марокко своим «протекторатом», так и вторая мировая война стала неизбежной после того, как Германия нарушила мюнхенские соглашения и превратила Чехию в Имперский протекторат Богемия и Моравия.

Что почувствовали участники мюнхенской конференции, Англия и Франция, во время немецкого марша на Прагу в марте 1939 г., лучше всего выразила нота, которую советский наркоминдел Литвинов-Финкельштейн передал немецкому послу в Москве 18 марта 1939 г.:

«Оккупацию Чехии немецкими войсками и последующие действия германского правительства следует рассматривать как произвольные, насильственные и агрессивные».

Гитлер тем самым изменил идее национал-социализма, и это напугало всю Германию, Для немцев национал-социализм был верой в социализм в их стране, о чем говорил фюрер в десятках своих речей:

вернуться
75

Протокол допроса Иоиля Бранда на иерусалимском процессе (57-е заседание 30 мая 1961 г.).