Случайный многожёнец, стр. 35

«Возможно, поэтому граница вокруг Булгарии практически не заселена на два дня пути», догадался Белов. В этот набег, кроме помощников Рудого, ходили Вялый, Марига, и ещё трое жителей Сулара, которых Вялый описал Белову. Ещё Вялый очень подробно описал Белову Рудого, его помощников, место жительства, количество лодок и складов, где находятся. С его слов Белов даже составил схему опорных точек купца. Тот, по словам Вялого, славился своей беспринципностью, не столько торговал, сколько брал то, что мог ухватить. Грабил слабого, обманывал честного, подмял под себя несколько дальних селений, которые обложил данью, правда, небольшой. Городского старшину Рудый ни во что не ставил, в городе он ничего не нарушал, формально к нему нельзя было придраться. Постоянных помощников у него было человек шесть, хотя, при необходимости, Рудый мог организовать до двадцати человек, готовых на всё.

Спать этой ночью пришлось по очереди, осторожность была необходима. Утром, после быстрого завтрака, пустились вдогонку за купцом, купившим женщин. Вялый, быстро освоившийся со своим положением, даже грёб по очереди вёслами, едва ли не сильнее Ойдо. Перед полуднем проплыли мимо ещё одного города, со слов Вялого, лодок купца Сагита, купившего женщин, на пристани не было. Однако Белов остановился у пристани, быстро пробежал мимо стоявших у причала лодей, проверил. Тывайцев действительно нигде не было, купец Сагит стоял здесь ночью, отплыл рано утром. Белов потратил ещё почти час, чтобы сторговать и купить большую лодку, на которую пришлось потратить полторы гривны. Было понятно, что он сильно переплатил, но время поджимало, поэтому Белов торговался недолго. После этой остановки погоня продолжилась до самого вечера, но купца не догнали, несмотря на то, что плыли до полной темноты.

Догнали две купеческие лодьи утром следующего дня, Вялый сразу их узнал и сообщил Белову. Пока догнали лодьи, на них обратили внимание, Белов издалека закричал,

— Сагит, разговор есть, выгодное дело. Дозволь поговорить.

— О чём с тобой разговаривать? — Сагит, плывший на втором судне, высунулся из-за борта, разглядывая Белова.

— Невольников хочу купить, всех сразу. Они мне очень понравились. Надеюсь, ты их никому не продал? — лодка Белова остановилась у борта лодьи.

— Поднимайся, поговорим, — Сагит кивнул своим помощникам, сбросившим лестничную верёвку. Белов быстро забрался в лодью, где увидел сидящих женщин и детей из Тывая. Пока всё шло нормально, осталось договориться о цене. Белов намеревался выкупить всех невольников за настенное зеркало. В памяти отложилось, что цена на зеркала в средневековье была невероятно высокой, якобы венецианские зеркала выкладывали золотыми монетами, чтобы определить стоимость. Да и опыт с продажей маленьких зеркал был неплохой. Смущало, что Белов не знал стоимости невольников на юге, где Сагит собирался их продать. Тут приходилось блефовать.

— Меня зовут Белов, в этих краях я недавно, раньше жил далеко на юге. Тебе продали родичей моего друга, я хочу их выкупить.

— Чем ты собрался платить, — ухмыльнулся Сагит, демонстративно разглядывая одежду Белова, не отличавшуюся разноцветными красками, служившими ярким признаком богатства.

— Зеркало. Большое зеркало, которое я могу отдать тебе за всех невольников. Но его при мне нет, боюсь утопить, давай пристанем к берегу, я его покажу.

На берегу Сагит и Белов поднялись на склон, по дороге Белов прихватил из лодки мешок с зеркалом. Сагит пытался сохранить невозмутимость при виде зеркала, но опытный взгляд Белова заметил его сильное удивление. Зеркало было на пластике, лёгкое, достаточно прочное, поэтому Белов без опаски передал его купцу, который ещё больше поразился малому весу. Осмотрев зеркало со всех сторон, Сагит вернул его Белову и небрежно сказал — За такое зеркало я могу тебе отдать одного невольника, выбирай.

Белов решил ускорить торг и также небрежно продолжил, подражая стилю Сагита, — Если бы невольники были золотые, я так и поступил бы. На моей родине цену этого зеркала узнавали, выкладывая золотыми монетами поверхность. Но если ты так высоко ценишь невольников, я поступлю иначе. Вслед за твоей лодьей мы доплывём на юг, где я сумею найти достойного покупателя на зеркало, а другие купцы выкупят по моей просьбе невольников, которых продадут с небольшой наценкой мне. Думаю, на оставшуюся от продажи зеркала сумму, я смогу купить ещё мужей для этих невольниц и лодки на обратную дорогу. Не забывай, Сагит, это родичи моего друга, а не мои. Я могу отказаться от сделки, а другу мы купим десять молодых жён и три лодьи за это зеркало, думаю, он быстро утешится. Но зеркало будет не твоим, — Белов заметил недовольные движения бровей куца и продолжил, — Не жадничай, Сагит, это зеркало я отдаю тебе за горстку грязных дикарей, радуйся, что встретил меня, а не диких родственников с копьями. Может, ты и отбился бы, но какой ценой? Ты думаешь, эти родственники не плывут за нами?

Не обращая внимания на Сагита, Белов стал заворачивать зеркало и положил его обратно в мешок.

— Стой, — не выдержал Сагит, — я согласен.

— Ты отдаёшь всех невольников за одно зеркало, прямо сейчас, — уточнил Белов.

— Всех, прямо сейчас, давай зеркало, — протянул руки Сагит.

— Командуй помощникам, — Белов не спешил.

Сагит крикнул несколько фраз по-тюркски, затем, для Белова, повторил по-славянски, — Выгружайте всех невольников, мы их продаём.

Белов передал зеркало и пошёл вместе с Сагитом, составлять купчую на невольников. Купчая была не обязательна, вряд ли тывайцы захотят убежать, но Белов желал иметь её на будущее, чтобы проще работать с тывайцами. К тому же в купчей была указана цена, за которую были куплены двадцать три женщины и пятнадцать детей, триста пятьдесят гривен, это семьдесят килограммов серебра. После передачи купчей Белов предложил Сагиту,

— Хочешь, ещё подобный товар?

— Конечно, — улыбнулся толстяк, поглаживая зеркало кончиками пальцев.

— Верни этим женщинам мужей, привези ко мне, сторгуемся. Если в добавление привезёшь пару кузнецов и чеканщиков, да слитки меди, получишь подобное зеркало. Но, там я буду торговаться, — улыбнулся Белов, — зеркало может и не дождаться тебя, покупателей много.

— Я знаю, кто купил мужчин, через месяц или больше привезу, показывай место, — задумался Сагит.

Белов нарисовал, на куске берёсты, устье Сивы, объяснил, как добраться и обговорил примерные сроки встречи.

— Не продавай зеркало никому до осени, я обязательно приеду, — прощался Сагит.

Возвращение домой далось Белову тяжелее, чем само спасение женщин и детей. Сразу после отплытия купца, поляна на берегу превратилась в подобие цыганского табора. Каждая женщина считала своим долгом обнять Ойдо и поплакать у него на плече, рассказать о своём горе. Затем Белову пришлось спасать Вялого, которого намеревались побить сначала дети, затем женщины, когда разглядели, что тот связан. После обеда, на котором были уничтожены все съестные припасы Белова, женщины вознамерились спасать своих мужей, и начали требовать от Ойдо преследования первого купца, купившего их мужей и сыновей. Белов переговорил с Ойдо, после чего заявил женщинам,

— Я вас всех купил, теперь вы и ваши дети, все принадлежите мне. Сейчас мы быстро поплывём домой, те из вас, кто не будет исполнять мои указания или приказы Ойдо быстро, будут наказаны. Тех, кто будет спорить со мной, я продам в соседнем городе. Тех, кто убежит или попытается убежать, я свяжу и развяжу только дома.

— Всё понятно, — Белов обвёл взглядом лица женщин, до которых смысл его речи доходил по сантиметру в минуту. Подождав пару минут, скомандовал посадку в лодки. Десять человек сели в лодку к Белову с Вялым, остальные разместились в большой лодке с Ойдо. При этом три девушки остались на берегу.

— А вы чего ждёте? — удивился Белов.

— Они не наши, не тывайские, — закричали дети, — их в другой деревне украли.