Бриллианты требуют жертв, стр. 34
Почему – не объяснял. Я не спросила, почему он не поехал за Кристиной. Возможно, решил, что так можно больше заработать. Его личное дело. Если работаешь на двух хозяев, приходится крутиться и чем-то жертвовать.
– А она в самом деле нужна сегодня вечером! – продолжал Кузя. – Есть масса идиотов, которые любят таких вот шлюх с голосами помойных кошек. И я не хочу, чтобы эти, – он кивнул на «Восходящую звезду», – знали, что я… подрабатываю на Автандила. Тем более «звезды» не возражают против работы, которую я им предлагаю. Как раз наоборот.
– А вы знаете, кто была первая девка? Мы с Павлом ее тоже не видели. Только слышали голос.
Кузя тяжело вздохнул. Очень тяжело. Внимательно посмотрел на меня.
– Вы точно не знаете, кто она была? Юлия Владиславовна, я ведь не просто так убедил этих двух, – он опять кивнул на «Восходящую звезду», – задействовать вас.
Я покачала головой.
– Вы про чеченского командира Руслана слышали?
– А он-то тут при чем?! – заорала я.
Пашка склонился вперед. Открыл рот.
– Ну, в общем, это его женщина…
– Ну так как вам моя коллекция? – спросил банкир у крупного грузного мужчины восточной национальности.
– Интересно, интересно… – задумчиво произнес тот и почесал щеку.
«Почему он хочет все это продать?» – думал восточный мужчина. Он хорошо разбирался в антиквариате, да и коллекцию видел не в первый раз. Все – подлинное, банкир не хочет его надуть, подсунув фальшивки или копии. Да и, наверное, знает, что это не пройдет.
Или Руслан все-таки наехал на банкира? Так, что срочно нужна наличка? А из оборота деньги не вырвать? Единственный способ быстро собрать нужную сумму – продать коллекцию.
Ну что ж. Раз хочет продать, можно и купить.
– Я сейчас сварю кофе, и мы поговорим, – улыбнулся банкир.
– Вы отпустили всю прислугу? – удивился восточный мужчина.
– Ну а как же? – в свою очередь, удивился банкир. – Зачем лишние свидетели?
– Месье! Месье! – бил его кто-то по щекам.
«Да где же это я?» – подумал восточный мужчина, услышав, как склонившийся над ним человек что-то пробормотал не по-русски.
Они находились в кромешной тьме. На голой земле. Голова раскалывалась, хотелось пить.
Что с ним произошло? Он умер? И это – начало загробной жизни? Тогда где он? И нет бы рядом оказался кто-то, говорящий на языках, которые он знает.
– Вы очнулись? – спросили его по-русски, хотя и с акцентом.
– Да. Где я? – прохрипел восточный мужчина.
– Мы выполнили свою часть сделки, – заявил Ганс Феллер роскошной блондинке. – Не пора ли тебе наведаться в особняк?
– Я-то наведаюсь, – хмыкнула она. – Мне-то что? Только вы, ребята, переборщили.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я дала вам адрес для другой цели, – заметила блондинка. – А теперь нам всем нужно срочно мотать из Петербурга. Вы, возможно, не до конца представляете опасность, которая нам грозит. Вернее – вам, господа.
– Но ты… – открыл рот Ганс, уже прокручивая в голове возможные варианты развития событий.
– Я отоврусь. И скорее поверят мне.
– Но…
– Хотите проверить?
Ганс Феллер передал Алле Николаевне десять тысяч долларов.
– Это – знак моей признательности, – сказал он.
– Не стоит благодарности, – улыбнулась она.
Глава 14
История, рассказанная Кузей, поразила мое воображение. Правда, я прекрасно понимала, что в эфир ее дать нельзя.
Дива, вчера прибывшая в особняк Виктора Анатольевича Глинских, два года являлась любовницей известного чеченского командира Руслана, который время от времени наведывался в Питер по каким-то своим темным делам. То, что он давно числился в федеральном розыске, нисколько не мешало ему путешествовать туда, куда хочется или нужно по делу.
Дива, по словам Кузи, была шикарная и до встречи с Русланом являлась одной из самых элитных путан Петербурга. За ночь брала тысячу баксов. Иногда больше.
Однако двух лет с Русланом ей хватило за глаза и за уши. Хотелось соскочить. Но как соскочишь, если Руслан не желает отпускать? Когда дива попыталась устроить личную жизнь в отсутствие Руслана, думая, что если выйдет замуж, то он оставит ее в покое, дело закончилось плачевно. Для потенциальных мужей, которые ими стать не успели. Вообще больше ничего в жизни не успели. Экстерьер дивы Руслан, отдать ему должное, не портил. Просто решил сделать ее прокаженной для всех, кто на нее позарится.
После смерти двух бизнесменов о диве пошел слух, видимо, пущенный Русланом и его соратниками.
– Неужели не слышали, Юлия Владиславовна?
– Слышала, – вспомнила я.
В свое время я даже хотела взять у дивы интервью, но не смогла до нее добраться. До Руслана даже не пыталась: после одного лицезрения его фотографии даже мне, видавшей виды, потребовалось полчаса, чтобы прийти в себя. Как с ним можно спать – не представляю. Я не хотела бы ни секунды даже находиться рядом.
Может, поэтому дива и решила попробовать выйти замуж за иностранца. Их же в последнее время тянет жениться на наших шлюхах. Но и его постигла участь российских предшественников.
Больше дива попыток устроить личную жизнь не предпринимала. Может, конечно, и предприняла бы, но желающих не находилось.
– И она вчера приехала ночевать к Глинских?! – пораженно спросила я. – А потом заявлялась с братками?
Кузя кивнул и сообщил, что специально сегодня проверил «по картотеке». Точно она. Тем более он ее вчера сфотографировал.
Я погрузилась в размышления. Значит, вчера она приезжала с чеченцами? Но акцент… Я не была уверена. Я их не видела. Но что она в таком случае сказала чеченцам?
– Невольно возникает вопрос: зачем она приезжала? – вернул меня к действительности Кузя.
– Подставить Глинских? – высказала предположение я.
– Юлия Владиславовна, Глинских – не дурак. Он точно знает, с какой стороны хлеб мажут маслом.
– Но его вчера хорошо избили, – задумчиво произнесла я. – Не убили. И проверить, убили его или нет, те парни могли бы без проблем. Мы с Пашей его легко откачали. Никаких врачей вызывать не потребовалось. Да, накостыляли, но…
– Это были не чеченцы, – заметил Пашка. Я бросила на него быстрый взгляд.
Потом полезла в сумку, из которой прошлой ночью не удосужилась достать диктофон с записью. У меня всегда с собой несколько запасных карточек и батареек, а необходимости менять их вчера ночью не было. Я слишком устала, сегодня с утра торопилась. Теперь этому порадовалась, отмотала запись на нужное место и включила.
– Это не чеченцы, – твердо сказал Кузя.
– Но акцент есть, – заметила я. – Пожалуй, прибалты.
– Мне кажется… – медленно произнес Кузя.
Мы с Пашкой вопросительно посмотрели на него.
– Это немцы, – выдал бывший чекист.
– Что?! – воскликнула я и почему-то тут же вспомнила трех немцев, появлявшихся в квартире убитого ювелира, которых видел Валера Лис, ныне пребывающий в «Крестах».
Если дива отправилась охмурять Глинских (предстоит еще выяснить, где они познакомились), оказалась в его особняке, потом вернулась туда с немцами… и ведь она кому-то звонила, сообщала, что прибыла. Да что же происходит, черт побери?
Дело как-то связано с драгоценностями старой графини Беловозовой-Шумской? За которыми охотится международный аферист Ганс Феллер с подручными? Они задействовали диву, чтобы избавиться от Глинских? Руками чеченцев? Зачем?!
– Кузя, скажите, а несостоявшийся иностранный муж этой девицы был какой национальности? – спросила.
– Немец, – прозвучал ожидаемый ответ.
Значит, Ганс Феллер мог знать про печальную славу красотки. Международный аферист, постоянно работающий с российским рынком и имеющий базу в Санкт-Петербурге, должен, так сказать, держать руку на пульсе. Да и Руслан своими подвигами (не только по избавлению от соперников) прославился на весь мир. Ганс решил загрести жар чужими руками. Чеченскими. Диве мог предложить… Что она хочет? По всей вероятности, спрыгнуть с чеченского крючка. Что для этого нужно? Избавиться от Руслана. Что нужно международному аферисту Феллеру? Нечто, связанное с Глинских или домом, занимаемым Глинских. Возможно, он также желает избавиться от банкира. Он подключает диву, в результате чего надеется, что Руслан избавит его от банкира. Может, обещает диве каким-то образом вывезти ее из страны и обеспечить ей дальнейшую жизнь в обмен за помощь в России. Возможно, не только касательно банкира. Ганс Феллер и его подручные – все-таки иностранцы. Им нужны местные помощники. А тут дива вполне может согласиться помогать в чем угодно, только бы спрыгнуть.