Жизнь после брака, стр. 44

Я заревела. Людмила тоже заревела. Лариса странно смотрела на нас. Мы же с Людмилой, с которой в свое время были влюблены в одного мужчину, обнимались и долго орошали друг друга слезами.

– Варвара, ты считаешь, что мне будет прощение? – спросила Людмила.

– Ну конечно! – сказала я. – Знаешь, я бы, наверное, тоже убедила Родионова купить ребенка, если бы не могла родить. Мне понятны мотивы этих людей. И твои мне тоже понятны.

– Людмила, скажите, а сейчас вы сможете выйти на тех врачей, через которых… с которыми имели дело? – спросила Лариса, возвращая нас к действительности.

– Ты хочешь таким образом найти настоящую мать Андрюши? – посмотрела я на дочь.

– Другого способа нет. А они должны были вести какой-то учет.

– Центра давно не существует, – сказала Людмила. – Вероятно, как-то преобразился. Перебазировался в другое здание. Наверное, теперь законным образом предоставляют всевозможные медицинские услуги. Там на самом деле были хорошие врачи. Я как-то упустила их из виду, мне было неприятно вспоминать те времена. Но в том здании их точно нет.

Людмила предложила заглянуть в две квартиры, в которых она жила в период беременности. То есть весь период первой беременности она жила на одной съемной квартире, а во время второй, на заказ, вначале жила на съемной, а потом переехала в собственную квартиру, которую ей купили «родители» в виде выполнения своих условий контракта. Но адреса квартир она помнила. Не исключено, что там до сих пор проживают девчонки.

– А имя, фамилию, отчество кого-то из врачей вы помните? – спросила Лариса. – Тогда можно попытаться найти их по базе данных.

Но Людмила не знала фамилий, только имена и отчества. Этого явно будет недостаточно.

Ну что ж, начнем с квартир.

– А поехали прямо сейчас, – сказала Людмила. – Надо действовать немедленно. Ведь эта мамочка вполне могла уже вывезти ребенка за границу.

– Но для вывоза ребенка за границу… – открыла рот я.

– Варвара, ты помнишь, в какой стране живешь? – оборвала меня Людмила. – У нас покупаются и продаются любые справки. А она явно приготовила для Андрюши новые документы. Могла как-то изменить его внешность, раз его фотографию по телевизору показывают и в газетах публикуют. Я думаю, что она долго готовилась к похищению. И каким-то образом близко подошла к семье… Она знала, когда и где его встречать. Подумай, кто это может быть. Спроси у Игоря.

– Может, у него есть любовница, – высказала предположение Лариса. – Мама, не обижайся, но ведь он явно с кем-то спал до встречи с тобой. Да и с тобой у него ведь почти платонические отношения, если не ошибаюсь? Ты вообще о чем думала?

Я над этим вопросом как-то не задумывалась… А ведь мужик-то не старый. Не может он жить без женщины… Предположим, сейчас стрессы, не до секса. У меня-то он ночевал после покушения (на матрасике), потом после убийства жены шурина, кражи Андрюши, после убийства шурина – то есть в трудных жизненных ситуациях, когда ему было плохо, когда ему, одинокому мужику, нужна была женщина для утешения, для поддержки, а не для секса. Мы просто лежали рядом, в обнимку. Мы оба понимали, что любовью нужно заниматься, когда думаешь о любви, а не о том, как найти убийцу и похитительницу твоего ребенка. Я сама в те ночи не смогла бы расслабиться. Я просто была рядом с ним. Хотела ему помочь, поддержать, успокоить. Нам не по восемнадцать лет. Но тем не менее должна быть у Игоря какая-то женщина для удовлетворения соответствующих потребностей! Или он пользовался покупной любовью? И, может, мы зря порем горячку и не нужно нестись по этим квартирам?

– Звони Игорю, – сказала Лариса. – Пусть сюда приезжает. Вы не возражаете, Людмила?

– Три головы – хорошо, четыре – лучше. Тем более нам не помешает мужской взгляд на вещи.

Пока Игорь ехал, мы пообедали вместе с детьми, которые вскоре опять удалились к компьютерам. Вообще Игорь сразу согласился приехать, как только я сказала, что у нас есть идеи насчет поиска Андрюши.

Мы познакомили его с Людмилой и вкратце ввели в курс дела.

– Так, значит, эта сука еще и убила всех моих родственников! – Игорь сжал кулаки.

Мы с Ларисой переглянулись.

– Вы что, не поняли?! У моей жены, усыновившей Андрюшу, вдруг возникли какие-то проблемы с сердцем. Ни с того ни с сего. Как это было сделано, я пока не знаю, но у меня с самого начала имелись подозрения насчет ее смерти… Потом убили ее первого мужа, с которым вместе они обзавелись ребенком. Варвара, ты понимаешь, что убивали не Родионова, а Петра, шофера? Родионов погиб заодно. Все было наоборот! Потом покушения на меня, на жену брата моей первой жены, его самого «вешают». Да и с твоими тормозами «поиграли», возможно, из-за того, что ты оказалась рядом со мной.

– Ниндзя?! – воскликнула я. – И ты же говорил, что ночью он стоял над Андрюшиной кроватью… То есть получается, что это она…

– Вот именно. Какая-то женщина решила избавиться от всех, кто может претендовать на Андрюшу. Кроме меня, не осталось никого! Но что она собирается делать теперь?

Лариса прямо спросила, не появлялась ли в последнее время рядом с Игорем женщина, которая могла бы претендовать на роль матери Андрюши.

– Единственная женщина, которая появилась рядом со мной после смерти моей жены, – это твоя мать.

– Но я – не мать Андрюши! На момент его рождения я была счастливо замужем за Родионовым! Я тогда Ольгу родила! Они же ровесники.

– Я понимаю, Варвара, – мягко сказал Игорь. – Не появлялось такой женщины.

– Но вы же – здоровый мужчина… – открыла рот Людмила.

– У меня нет постоянной женщины. И непостоянных тоже, – отрезал Игорь. – Нет, с этой стороны никого не может быть.

«Он что, импотент?» – подумала я, хотя думать следовало совсем о другом. Одна моя клиентка говорит, что импотент прекрасный вариант на роль мужа. По крайней мере, по женщинам бегать не будет, и для дома хорошо – будет или деньги активно зарабатывать, или в доме чем-то заниматься, а может, и там, и там все успеет, раз на женщин не отвлекается. Хотя может начать сильно пить. Но Игорь – не алкоголик, разовый срыв не считается. Или он в силу возраста предпочитает вспотеть в бане, а не на бабе?

– А на работе не появлялось новых сотрудниц? – спросила Лариса. – Не сейчас, а где-то полгода назад, восемь, девять месяцев назад? Проверьте всех. Эта женщина знала, когда возвращается Андрюша.

Игорь глубоко задумался и сказал, что сейчас ему в голову не приходит ни одна кандидатура, но завтра на рабочем месте он даст соответствующее задание начальнику отдела кадров. Сейчас же он предложил все-таки проехать по двум адресам, которые помнила Людмила.

Глава 30

Поехали вчетвером на машине Игоря. Моя осталась перед домом Людмилы. Ведь нам с Ларисой предстояло еще заезжать за Ольгой, которая чувствовала себя очень комфортно в компании детей Людмилы. За ними всеми присмотрит домработница.

Успех ждал нас уже в первой квартире – той, в которой Людмила жила в период своей первой беременности от Родионова. Теперь там жили две женщины с животами. Они оказались «инкубаторами», то есть суррогатными матерями. Научный прогресс диктует свои условия. Деятельность посредников при усыновлении несколько видоизменилась. То есть теперь получалось даже не усыновление – суррогатные матери вынашивали детей, которых не может выносить биологическая мать. Обе женщины были с Украины и очень довольны своей новой «работой». Они оказались не первыми с их села, кто приехал так подработать. Семьи не возражали, наоборот радовались – и деньги, и не проституция, да ведь и бездетным людям помогают!

Оказалось, что «бизнес» возглавляет все тот же врач, с которым в свое время имела дело Людмила. Только теперь ему помогает его сын, пошедший по папашиным стопам – во всех планах. Он прекрасный врач и прекрасный бизнесмен, а то, что бизнес не совсем законный, не волнует ни одну из сторон. В конце концов, если есть спрос, предложение будет. Не они, так другие. По крайней мере, эта «фирма» никого не кидает, и довольными остаются все стороны. Угрызения совести «инкубаторов» – если вообще появятся – дело будущего. И ведь все-таки это не родные дети, это подсаженные эмбрионы, и у женщин есть свои дети на Украине, которые вместе с мужьями ждут возвращения отправившихся на заработки матерей. Наверное, у них не будет таких душевных мук, как у Людмилы и ей подобных. Возможно, их не будет вообще.