Утренний кофе для любимой, стр. 14

Когда сережки оказались на месте, Люси подумала, что если Маркус действительно любил бы ее, то поцеловал бы, воспользовавшись этим чудесным моментом. Но он сразу же отошел.

А затем столь внезапно, что Люси вздрогнула, снова пододвинулся к ней и, страстно целуя ее, сорвал с нее халат.

Лунный свет серебрил ее обнаженное тело. Люси была абсолютно уверена в том, что никто не сможет увидеть их здесь…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Маркус, ты уверен, что мы поступаем правильно?

Они только что вернулись от ее родителей, которые были безумно счастливы, узнав, что их дочь собираются выйти замуж за Маркуса. И все-таки, несмотря на сердечные поздравления с помолвкой, которыми молодых буквально забросали, после возвращения в Лондон Люси никак не могла отделаться от грусти и дурных предчувствий.

Сейчас она грустно сидела в столовой. Ее не радовало даже яркое октябрьское солнышко, раскрашивавшее в разные цвета деревья, растущие в саду Маркуса, и заставляющее переливаться всеми цветами радуги бриллиант в ее кольце. Когда они были в ювелирном магазине, Люси сразу же буквально влюбилась в это кольцо с небольшим треугольным бриллиантом. Она была безумно счастлива, увидев, что Маркус подошел, указал на него и произнес:

– Я предпочел бы это. Но, конечно, выбирать тебе.

Даже тогда Люси до конца не могла поверить в то, что Маркус не любит ее. А теперь все те надежды, которые она питала на Майорке, окончательно развеялись.

– Что именно ты имеешь в виду? – спросил он, сохраняя на лице все то же выражение раздражения и нетерпения, которое всегда вызывало у нее желудочные спазмы и жуткую боль в сердце. – Судя по тому, как наши родные отреагировали на известие о нашей скорой свадьбе, мы поступаем правильно.

Он встал с дивана и подошел к окну, а Люси трясущимися руками схватила свою чашку с кофе. Было ясно: он не хочет продолжать этот разговор, но она понимала, что ей это необходимо. Сейчас она больше всего нуждалась в том, чтобы он развеял ее страхи, дал ей понять, что когда-нибудь сможет полюбить ее.

«Но я не могу сказать ему об этом прямо, – подумала она. – Он просто не поймет, и его раздражение лишь усилится».

– Наши родные решили, что мы любим друг друга, – заявила она. – Они же не знают всей правды. Да и я представить себе не могу, как можно вступать в отношения… брак… без любви.

– Без любви? – помрачнев, переспросил Маркус. – Почему все помешались на том, что любовь имеет какую-то ценность? Ничего подобного, – прямо заявил он. – Ты должна понимать это, как никто другой. Однажды ты уже вышла замуж по этой так называемой любви. И чем все закончилось? Мы собираемся пожениться исключительно из практических соображений, и ты это знаешь.

– Но что, если однажды ты полюбишь кого-то еще?

– Полюблю?! – переспросил Маркус, посмотрев на нее так, будто она только что обвинила его в убийстве собственной матери. – Мой отец однажды уже влюбился. По крайней мере, он так говорил. И оставил семью. Если бы не произошла эта авария, он разрушил бы не только счастье моей матери, но и наш банк. И все из-за этой любви. Тогда я поклялся, что никогда не позволю себе дойти до такого.

Люси благоразумно решила смолчать, хотя она так и не поняла, почему Маркус с таким нетерпением и почти ненавистью относится к любви. Кофе в ее чашке остыл, но она все еще продолжала сжимать ее, пытаясь ощутить тепло и чувство комфорта, которые улетучивались, пока остывал напиток.

– Что такое? – спросил он, заметив на ее лице выражение безграничного отчаяния.

Люси покачала Толовой.

– Я – я не уверена в том, что мы должны жениться, Маркус.

– Слишком поздно идти на попятную, – резко ответил он. – Во-первых, твоя мама уже вовсю занялась планированием свадьбы, а во-вторых… – он замолчал, но затем продолжил: – Ты уже вполне можешь носить моего ребенка. Мы все равно поженимся, Люси, – спокойно сообщил он. – И ничто нам не помешает. Давай лучше поговорим о «Празднике для вас».

Люси напряглась. Она не хотела говорить с Маркусом о своем бизнесе. «Конечно, между, супругами не должно быть секретов, но ведь я дала слово Эндрю Уокеру», – думала она. К тому же страх за будущее их брака также заставлял Люси молчать.

«Маркус может решить, что наш брак не похож на идеальный. Тогда, перед тем как уйти, он сможет отобрать у меня «Праздник для вас» только для того, чтобы унизить меня», – размышляла она.

– Я решил вложить деньги в твою компанию, чтобы вывести ее из кризиса и покрыть ее долги, – сказал Маркус.

– Нет! Нет, я не хочу этого.

Люси заметила, что ее вспышка озадачила его.

– Почему ты отказываешься? Еще два месяца назад ты умоляла меня выдать тебе последние сбережения, оставшиеся в твоем страховом фонде, чтобы ты могла потратить их на нужды компании.

– Это совсем другое. Я просила тебя отдать мне мои деньги, а сейчас ты предлагаешь вложить в мое дело свои. Кроме того… – она вовремя прикусила губу, чуть не рассказав о своей сделке с Эндрю Уокером.

Маркус хмуро посмотрел на нее. Ему было ясно, что Люси сомневается в необходимости их брака.

«А вдруг она все еще любит Блэйна, несмотря на то, что тот сделал с ней? – спрашивал себя он. – Почему она не дает мне покрыть долги ее компании?»

– Люси…

Она резко его прервала:

– «Праздник для вас» – моя компания, и я хочу, чтобы такое положение сохранилось и впредь.

Ее наполнило чувство внутренней опустошенности. Глаза начало предательски пощипывать. Не хватало только разреветься в присутствии Маркуса! И тут до нее дошло кое-что весьма неприятное. Выйдя замуж за Маркуса, она будет вынуждена запрятать свои самые сокровенные мысли и чувства в наиболее потаенные уголки своей души.

И все же у нее не хватит сил отпустить Маркуса, даже если он найдет себе новую пассию. Боль, с которой ей придется столкнуться, окажется слишком сильной, и она не сможет вынести ее. Но Маркус прав – слишком поздно отказываться от свадьбы.

Люси посмотрела на часы. Сейчас Маркус уже должен был приехать в Эдинбург. Он отсутствовал всего пару дней, но она уже скучала по нему.

Этим вечером должна была состояться вечеринка в честь выпуска новой серии обуви для игры в футбол – последний заказ «Праздника для вас». Люси с радостью принимала ответы на разосланные ею приглашения.

Вдруг зазвонил ее мобильный телефон. Когда она увидела, что звонит Маркус, ее сердце подпрыгнуло.

– Твоя мама уже разослала приглашения на свадьбу? – спросил он.

– Да, еще вчера, – ответила Люси. – Правда, кое-кого ей пришлось просто обзвонить из-за нехватки времени. Маркус, ты понимаешь, что на свадьбу придет целая толпа гостей?

– С моей стороны двести с небольшим, – отчеканил Маркус.

– Что? Нет, Маркус! – ужаснулась Люси. – Мы же хотели, чтобы наша свадьба прошла тихо.

– Скажи это своей матери. Видимо, по ее мнению, это и есть тихая свадьба, – спокойно ответил. Маркус.

– Слава богу, сейчас тепло. Вчера мама сказала мне, что было бы неплохо устроить праздник в саду, недалеко от твоего дома.

– Да, я видел – там все готово.

– Я тоже. Я знаю, что это очень тяжелый труд. В любом случае, думаю, лучше устроить простой свадебный завтрак, а не бал на пятьсот человек в «Ритце».

– Ну, может быть, мы и согласились бы на этот вариант, но не наши матери. Не беспокойся из-за этого, – примиряюще произнес Маркус. – Пусть они делают все, что хотят, и получают от этого удовольствие. Иначе ты слишком устанешь и не сможешь наслаждаться нашим медовым месяцем.

Люси почувствовала, что краснеет.

– Если я и устану, то не из-за предсвадебных хлопот, – осмелилась ответить она. – Когда ты вернешься?

– Что, уже соскучилась?

– Я спрашиваю из-за крещения, – с чувством собственного достоинства ответила Люси.

– Неужели? Не волнуйся, я помню, что в четверг мы едем на крестины.

В выходные Джулия и Сайлас собирались крестить своего трехмесячного ребенка и попросили Люси стать его крестной.