Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды, стр. 89

– Может, и к лучшему. Надо же хоть когда-то решиться, – сощурился Ауле.

– Ладно, не горячись, посмотрим, что нам утро принесет. По крайней мере, ты выбрал. Так что, что бы ни произошло… – Манвэ вгляделся в еле заметно начинающее выцветать небо.

– Пора собираться, – произнесла Варда. – С нами пойдете или пораньше?

– Может, лучше вместе? – проговорил Мелькор. Владыка пожал плечами. «Ну и процессия. Впрочем, не раньше же меня ему появляться».

– Все-таки лучше, если я буду рядом, – раздумчиво повторил Мелькор. – Ведь из-за меня, по идее, весь шум… – неопределенно усмехнулся он.

– Послушай, а ты не обидишься, если я буду считать тебя поводом, а не причиной? Так – честнее… – покачал головой Манвэ.

– Знаешь, я не настолько гордый – что бы обо мне ни говорили. И не такой уж обидчивый.

Собравшиеся покинули покой – последними вышли королевская чета и Мелькор. Стыло-серое, по-утреннему хмурое небо настраивало на меланхолию, и солнце, болезненно-желтоватыми всплесками лучей размазывающее потеки сумерек, ликования не внушало. Варда передернула плечами, кутаясь в темно-серебристый плащ.

Вдохнув покалывающий горло ледяной пылью воздух, Манвэ неторопливо, даже как-то томно потянулся.

На смену тоскливому и почти растерянному состоянию постепенно пришло полузабытое ощущение азарта – как на крутом вираже во время отчаянно-стремительного полета. Забыть это ощущение он не мог, да и не желал, даже спустя три эпохи. За спиной была пустота, впереди – неизвестность, и это наполняло Повелителя Ветров каким-то хищным, почти радостным чувством свободы. Что бы ни случилось – к прежнему он не вернется. Он может потерять все и всех – но, повернув назад, потеряет также, только более жалко и унизительно.

Большая игра началась – отступать поздно, ставки сделаны, а надежда на выигрыш… Что же, как и полагается надежде, она умрет последней.

Он любезно подал руку Варде, помогая ей устроиться на ее любимом белом орле. Усевшись сам, Владыка взмахнул рукой, и пестрая кавалькада ринулась с кристально мерцающей вершины Ойлоссэ вниз, к морю, на Маханаксар.

Глава 19

Охтариэн и Талион услышали, как Эонвэ передал их Вале приказ Короля Мира. Круг. Что будет объявлено там? Чья воля?

Они не спешили уйти, сами не понимая, почему. Тулкас смотрел в пол и прихлебывал вино прямо из кувшина, изредка поворачиваясь в их сторону. Майар преувеличенно-сосредоточенно приводили в порядок снаряжение – в который уже раз полубездумно начищали до блеска оружие, бросая временами взгляды на Сотворившего и не зная, что сказать ему. И он – не знал. Привычный мир его представлений о правильном и должном был разрушен ударом Меча Справедливости, размылся не ихором, а неожиданно настоящей кровью, умер вместе с неестественным хрустом проколотого сердца…

Насколько раньше все было ясно, настолько сейчас все было смутно: от кого защищаться и что – защищать? Как относиться к Отступнику? Насколько серьезно и бесповоротно решение Манвэ, объявленное в чертоге Ниэнны? Наконец, что делать с собственными пробужденными майар? Просить прощения он был не в состоянии, но и вести себя как ни в чем не бывало, конечно, не мог.

Так или иначе, но через пару часов он должен явиться на Круг – полный. Взять их с собой – как полагалось в таких случаях согласно принятому этикету? А пойдут ли? Вряд ли он сможет приказать им – как раньше. Наконец, решившись, произнес:

– Вы слышали, что передал Эонвэ?

Майар хмуро кивнули, оторвавшись от монотонного занятия.

– Ну и? Вы – пойдете?.. – Он хотел сказать «со мной», но не докончил фразу.

– Пожалуй, – проговорил Талион.

– Что бы ни было, лучше знать сразу, – добавила Охтариэн, вкладывая кинжал в ножны. Меч уже висел у нее на перевязи.

– Тогда скоро отправляемся.

Тулкас с еле заметной усмешкой покосился на арсенал, собранный майар. Бездна доверия – похоже, в мирное окончание Круга обоим верилось слабо.

Оромэ выслушал приказ и призадумался. Полный Круг – это все Валар и их майар. Значит ли это, что вроде бы оправданным ныне мятежникам тоже надлежит появиться там? Манвэ высказал свою волю – а не прислушиваться к его пожеланиям небезопасно. В таком случае явиться без Алтарэна – значит, продемонстрировать невнимание к словам Владыки. А этого делать не стоит. Но как будить майа? Что сказать? И пойдет ли он на Круг? Силой тащить? Так ведь он теперь свободен.

И все же придется будить. В конце концов, глядишь, сам сообразит, что лучше показаться. А вот о чем с ним говорить… После казни, когда майа был расстрелян из луков, он забрал его из Залов, надеясь, что многократной экзекуции никто требовать не будет. Так и вышло: Манвэ отменил ступенчатую смерть, хотя вначале и шел об этом разговор – «пока не покаются». И Оромэ, поинтересовавшись у Алтарэна, не изменил ли тот свое отношение к мироустройству, и получив отрицательный ответ, усыпил сотворенного. Сон скорее напоминал обморок, ибо Великий Охотник мало смыслил в этой области, а потому он направился в Лориэн и попросил Ирмо проверить, насколько все сделано правильно. Издерганный Мастер Грез, мрачно взглянув на Оромэ, все же последовал за ним и, просмотрев ощущения усыпленного майа, провел рукой по его лбу и прикрытым глазам. Погладил по голове. Повернувшись к Оромэ, процедил:

– Теперь он спит, точнее, просто не бодрствует. Я бы постарался дать ему грезы – светлые, хорошие, – но сейчас не выйдет. – Ирмо криво усмехнулся. – Настроение у меня неподходящее.

Оромэ поблагодарил Ирмо и, проводив его, вернулся в чертог. Перенес майа в дальнюю комнату и запер ее. Пусть уж спит – спокойно, без мороков. Не Моргот же, в самом деле…

Поскольку Ирмо только поправил состояние майа, Оромэ сам был в силах вывести Алтарэна из сна, что и сделал. Охотник приоткрыл светлые глаза цвета пожухших листьев и снова зажмурился. Взглянул на Валу в некотором замешательстве.

– Я – спал? – недоуменно прошептал он.

Оромэ кивнул. Неужели майа все забыл? Не может быть! Или Ирмо…

– А почему… – Внезапно, вспомнив все, Алтарэн резко сел на ложе. Недоверчиво уставился на сотворившего. Видимо, кому-то постигшей его, Алтарэна, кары показалось мало. Ну что же… ничего нового от него не услышат – он выбрал.

– Куда идти? – мрачно поинтересовался майа.

– То есть? – переспросил Оромэ.

– Ну ты же меня не просто так пробудил. Продолжение следует? – Охотник невесело усмехнулся.

Вала неопределенно пожап плечами, кивнул и, прежде чем майа успел что-либо ответить, сказал:

– Круг через несколько часов. Там ты узнаешь все. Пока же, согласно устному заявлению Повелителя Арды, ты не подлежишь преследованию, равно как и Мелькор.

Майа замер, пытаясь осмыслить услышанное. Кратко описав дневные события, включая свой разговор с Манвэ у чертога Ниэнны, Оромэ протянул Алтарэну сверток с одеждой и кинжал, который тот всегда носил с собой.

Майа молча оделся и спросил:

– А Йаванна? Она тоже придет с… Ити? – добавил он тише.

– Приказ есть приказ, – проговорил Оромэ. Потом, решившись, произнес: – Хочешь, мы подойдем к ней до Круга?

Майа кивнул и внимательно взглянул на сотворившего. С чего это он такой добрый? Алтарэн почти не помнил того времени, когда он и Оромэ ладили между собой. Что такое вложил в него Вала, отчего все, что ни делал майа, шло вразрез с деяниями Сотворившего? Негодное орудие, ошибка мастера… А сейчас, наверное, Вала просто должен доставить его на Круг. Ну и ладно. Главное – увидеть хоть ненадолго жену (он словно попробовал на вкус это новое для них слово), а там… Там видно будет.

Йаванна была несколько удивлена столь поздним визитом. Впрочем, явление Эонвэ уже настроило ее на деятельный лад, хотя причину сбора герольд ей не сообщил.

Тихий перестук копыт по мозаичным дорожкам Валмара заставил Йаванну высунуться из окна – а Оромэ уже соскочил с Нахара и направлялся к дверям ее чертога. Рядом с ним шел, мягко ступая, высокий светловолосый майа в кожаной куртке. Вглядевшись, она узнала в нем первого сотворенного Великого Охотника, еще в Предначальную загулявшего в Эндорэ и объявившегося в Валмаре лишь в конце Первой, дабы понести наказание за отступничество. Что же он делает рядом с Оромэ?