Матрица «Россия», стр. 25

Газета «Коммерсант» (1992, № 9) так описывает ту операцию: «В День Советской Армии 450 грузовиков, 12 тысяч милиционеров и 4 тысячи солдат дивизии имени Дзержинского заблокировали все улицы в центре города, включая площадь Маяковского, хотя накануне было объявлено, что перекроют лишь Бульварное кольцо. Едва перед огражденной площадью начался митинг, как по толпе прошел слух, будто некий представитель мэрии сообщил, что Попов с Лужковым одумались и разрешили возложить цветы к Вечному огню. С победным криком «Разрешили! Разрешили!» толпа двинулась к Кремлю. Милицейские цепи тотчас рассеялись, а грузовики разъехались, образовав проходы. Однако вскоре цепи сомкнулись вновь, разделив колонну на несколько частей». Разделенные группы ветеранов были избиты дубинками, и это непрерывно показывали по Центральному телевидению.

Газета добавляет: «К могиле Неизвестного солдата не были допущены даже делегации, получившие официальное разрешение: Совета ветеранов войны и Московской федерации профсоюзов». Одновременно ряд СМИ провели кампанию глумления над избитыми. «Комсомольская правда» писала «сочувственно»: «Вот хромает дед, бренчит медалями, ему зачем-то надо на Манежную. Допустим, он несколько смешон и даже ископаем, допустим, его стариковская настырность никак не соответствует дряхлеющим мускулам – но тем более почему его надо теснить щитами и баррикадами?»

А сколько приложено усилий, чтобы вытравить смысл 1 Мая – праздника, очень любимого народом. Реформаторы решили изъять из памяти людей само понятие солидарности трудящихся, велели называть 1 Мая «Днем весны и труда». Какая пошлость! Это – никакой не День весны и труда, а особый праздник трудящихся, их ежегодный крик о солидарности. Праздник стал всемирным потому, что в основе его была пролитая кровь – сила мистическая, не сводимая ни к идеологии, ни к экономическим интересам. Все это прекрасно изучено, и ни один режим на Западе не посягает на этот праздник. В этот день улицы и площади отдаются красному флагу. А демонстрации в этот день имеют характер процессий. Любое правительство, которому взбрело бы в голову запретить, а тем более разогнать первомайскую демонстрацию, было бы устранено назавтра же – причем по инициативе правых партий и самих капиталистов. И, зная все это, Ельцин отдает приказ об избиении демонстрации 1 Мая 1993 г.

Тогда в Москве устроили «анти-праздник», наподобие черной мессы. Поражал сам вид кордонов вокруг отведенного для демонстрации места. С трех сторон маленького пространства – сверкающие на солнце щиты и каски, баррикады из грузовиков, множество машин для перевозки арестованных, свирепые немецкие овчарки. И на глазах этой надменно-враждебной силы людям было «разрешено» провести исполненный большого для них смысла ритуал. Это был садистский удар по подсознанию людей, безусловно преступная акция власти. Мой знакомый (кстати, видный предприниматель), рассказал мне назавтра, как, нарядно одетый, он вышел из метро «Октябрьская» и испытал потрясение, увидев эти легионы с овчарками. Он обошел этот строй и не выдержал – заплакал. «Ничего не мог поделать, – рассказывал он. – Текут слезы, и все. И уехал». Человек, кстати, очень крепкий.

Способом убийства праздников была и профанация, неявное издевательство. Религиозное сознание понесло урон от той пошлости, с которой «возвращали религию» бывшие работники идеологических служб КПСС. Американская журналистка М. Фенелли, которая наблюдала перестройку в СССР, подмечает: «По дороге в аэропорт Москва подарила мне прощальный, но впечатляющий образ лжи, которым проникнуто все их так называемое «обновление»: кумачовые плакаты с лозунгом «Христос воистину воскрес!» Сперва думаешь, что перед тобой какая-то новая форма атеистического богохульства…». А разве не профанацией было устройство концерта поп-музыки на Красной площади именно 22 июня 1992 г.? И чтобы даже у тугодума не было сомнений в том, что организуется святотатство, диктор ТВ объявил: «Будем танцевать на самом престижном кладбище страны».

Ученые-гуманитарии кинулись изобретать методы профанации советских праздников. Д.А. Левчик с философского факультета МГУ (!) в академическом журнале дает власти рекомендации. Вот как видит философ возможности испоганить людям праздник: «Доказать, что место проведения митинга не „святое“ или принизить его „священный“ статус; доказать, что дата проведения митинга – не мемориальная, например, развернуть в средствах массовой информации пропаганду теорий о том, что большевистская революция произошла либо раньше 7 ноября, либо позже; нарушить иерархию демонстрации, определив маршрут шествия таким образом, чтобы его возглавили не „главные соратники героя“, а „профаны“. Например, создать ситуацию, когда митинг памяти жертв „обороны“ Дома Советов возглавит Союз акционеров МММ».

Этот интеллектуал понимает смысл того, что советует: «Профанация процедуры и дегероизация места и времени митинга создает смехотворную ситуацию… Катализатором профанации может стать какая-нибудь «шутовская» партия, типа «любителей пива». Например, в 1991 г. так называемое «Общество дураков» (г. Самара) профанировало первомайский митинг ветеранов КПСС, возложив к памятнику Ленина венок с надписью: «В.И. Ленину от дураков». Произошло столкновение «дураков» с ветеранами компартии. Митинг был сорван, а точнее превращен в хэппенинг» (СОЦИС, 1995, № 11). Такова мораль их «гражданского общества».

Примерно так же профанируют и самый главный праздник, который пока что скрепляет подавляющее большинство народа – День Победы. Философ Л.Д. Гудков, доктор наук, руководитель отдела Центра Юрия Левады и пр., определяет смысл этого праздника так; «Это самое значительное событие в истории России, как считают ее жители, опорный образ национального сознания… Победа торчит сегодня как каменный столб в пустыне, оставшийся после выветривания скалы».

Поэтому этот праздник и стал объектом ударов в психологической войне. Гудков объясняет: «Победа стягивает к себе все важнейшие линии интерпретаций настоящего, задает им масштаб оценок… [Она дала] огромному числу людей свой язык «высоких коллективных чувств», язык лирической государственности». Поэтому ему ненавистен праздник Победы. Надо быть просто свиньей, чтобы ехать на симпозиум в Германию и говорить такие слова о празднике 60-летия Победы: «Это будет принудительная имитация коллективной солидарности с властью, не имеющей ничего за душой, кроме казенного полицейского патриотизма и политического цинизма».

А нам надо праздновать наши праздники и думать о том, как загнать это свинство в цивилизованные рамки. Рамки, определенные нашей цивилизацией.

СВЯЗНОСТЬ СТРАНЫ И НАРОДА

Кризис, в который втянулась Россия в конце XX века, называют системным. Это значит, что повреждены все системы страны, она больна. Едва ли не главная опасность, порожденная болезнью, – возможный распад страны. Это всегда – общее бедствие и источник массовых страданий народа. Старшие поколения помнят, как «бригада Горбачева» у власти развалила СССР. Ее дело продолжила «бригада Ельцина», который ездил по регионам и уговаривал: «Берите суверенитета, сколько проглотите». Силы, которые за ними стояли, никуда не делись, и для них Россия – такая же империя, как СССР, только поменьше, Цель развала России с повестки не снята, и работа не прекращается. Каковы перспективы?

Общее правило гласит: большие системы или развиваются и укрепляются, или хиреют и распадаются, покоя им нет. Нынешняя Россия (РФ) – система переходная, в неустойчивом равновесии. В ней сегодня одновременно идут процессы распада и укрепления. Куда качнутся весы – зависит и от власти, и от всех нас. Подавляющее большинство, конечно, старается укрепить страну. Для этого полезно взглянуть на дело хладнокровно.

За последние годы сделано два больших шага – укреплена центральная власть и в основном потушен опасный очаг в Чечне. Это достижения на двух участках большого фронта. А на остальных? Перечислим главные источники опасности и посмотрим, угасают ли они. Пройдем по главным скрепам, которые соединяют людей и земли в страну, а также по «механизмам», которые эти скрепы производят, обслуживают, ремонтируют. В каком состоянии все это хозяйство?