Работа для гробовщика, стр. 39

— Ничего такого не слышал, — удивленно пожал он плечами.

— Верно, тебя же целый день не было дома. Полагаю, ты сам убедишься. Чарли велел мне никому не говорить, и я конечно молчу, но в доме крутятся с десяток полицейских, которые только и ждут приказа.

— Какая жалость, что никто его не даст.

— Не над чем смеяться, дорогой. Ведь у них должны быть доказательства, правда? Ох, как я буду счастлива, когда это все кончится, ведь я и так пережила немало. Взять хотя бы бедолагу капитана! Бегал к гадалке, водился с… ох, не хочу унижаться, Альберт, но эта старуха надо мной буквально издевалась. Здорово она его подставила, затеяв возню с письмами, о которых он не мог не знать. Клянется, что нет, старый лгун, но я ему заявила, что не верю: может я и не семи пядей во лбу, но и не настолько глупа.

Рени была настроена решительно, но при том чисто по-женски. В сразу помолодевших глазах её сверкали гневные молнии.

— Разумеется, он чувствует себя ужасно, и к тому же полным идиотом. Трудно его не пожалеть, ведь он клянется всеми святыми, что понятия ни о чем не имел, пока старуха сама не призналась. И к тому же она имела нахальство написать такое письмо Лоуренсу и бросить его в ящик возле самого дома! Когда он понял, что Лоуренс идет по следу, спрятался у себя и выдул целую бутылку, о наличии которой я и не подозревала. Я готова была его убить, даю слово.

Кэмпион рассмеялся.

— А чем ты сейчас занята, тетушка? — спросил он. — Не следишь, случайно, чтобы он не сбежал?

— Дорогой мой! Он даже на ногах стоять не в состоянии! — Она злорадно захихикала. — Лежит пластом, подтянул одеяло до подбородка и ждет, когда я им займусь. А я стою здесь, чтобы сказать добрым знакомым, что в кухне Кларри устроил нечто вроде бара: немного джина и множество пива. Иди наверх, поговори с гостями, но ничего не пей, а особенно ту желтую мерзость, которую подают в стаканах. Джессика состряпала отвар из зверобоя, и действует он весьма странно. Когда будешь сыт по горло духовным, спустись в подвал. Я не могу позволить, чтобы людей, которые приходят в мой дом, ничем не накормили.

Он с искренней улыбкой поблагодарил. Вечерний свет, падавший через открытую дверь, выделял тонкие черты лица и скрывая морщинки. Повернувшись к лестнице, через распахнутую дверь он заглянул в комнату Лоуренса и взгляд его упал на камин. Какой-то миг он приглядывался, потом обернулся к Рени.

Вот ещё один узел в спутанном клубке вдруг развязался, и непонятная до той поры роль Рени стала вдруг ясной и логичной. Он решил рискнуть.

— Рени, мне кажется, я знаю, почему ты все это делаешь.

Едва договорив, он понял, что совершил ошибку. Лицо её осталось равнодушным, зато взгляд стал враждебным.

— В самом деле, мой дорогой? — В голосе явно звучало предостережение. — Не старайся быть слишком умным, очень тебя прошу. Встретимся в кухне.

— Как будет угодно, тетушка, — буркнул он и зашагал по лестнице, уверенный, что она смотрит ему вслед без улыбки.

Глава 23

Vive la bagatelle [2]

На широкой площадке его задержал Лодж с подносом.

— Не желаете сэндвич с ветчиной? — спросил тот, протягивая пять тартинок на прекрасном китайском блюде и кивнул в сторону комнаты мисс Ивэн. — Там забавляется Товарищество Старых Отравителей! Гробы подают к восьми.

Кэмпион взглянул на него с интересом.

— Что ты тут, собственно, делаешь?

— Помогаю, шеф. Я пришел сюда к вам, а какая-то престарелая дама велела мне обносить гостей. Надо же, сразу сориентировалась, что я это умею. Жутко смешно, что я её послушался, но она мне понравилась.

— Которая из них? Мисс Ивэн?

— Да, старшая мисс Палинод. Мы с ней ещё не на дружеской ноге. «Ты из простых и не слишком понимаешь, что несешь, но ты мне нравишься» — вот какова она. — Он явно был пристыжен. Что-то в ней есть, наверное то, что называют обаянием.

— Ты так думаешь? От Тоса что-нибудь узнал?

— Немного. Отойдем на минутку. Это ваша комната? Мне показалось, что узнал вашу старую надломленную расческу на туалете. — Лодж старательно прикрыл двери и продолжал, понизив голос. — Кое-что я узнал. Тос теперь не при деле, стал почтенным обывателем. Работает.

— Знаю. Это все возраст. Узнал что-нибудь про Эпрон Стрит?

— Так, пустячок. На тему Эпрон Стрит шутили ещё год назад, потом вдруг перестали.

— Никто позднее и не вспоминал?

— Пожалуй, нет. — Лодж говорил необычно серьезно, в его черных глазах читалось удивление. — С той поры люди начали бояться. Видно, лондонские ребята что-то знают. Я сделал, как вы говорили, и старался выведать какие-то фамилии, но единственный парень, который имел что-то общее с Эпрон Стрит, — это Эд Джедди из банды с Вест Стрит. Тос говорит, в один прекрасный день тот перепил в заведении «Под подвязкой» на Поль Лейн. Приятели стали над ним потешаться, он разозлился, ушел и никто с той поры его больше не видел. Знаете, шеф, банда с Вест Стрит промышляет сигаретами. Помните убили девушку в киоске, что попробовала дать им отпор? Их работа. Полиция тогда полностью обделалась. Это вам что-то говорит?

— Почти ничего, — покачал головой Кэмпион, но задумался. — Нападение на киоск с убийством случились год назад, но Эпрон Стрит не кажется мне табачной трассой. Что еще?

— Понаблюдал за Питером Джорджем Джелфом и его грузовичком. Он открыл свое дело во Флетчерс таун, нанял двоих рабочих. Именует себя «транспортным предпринимателем», и его новое имя — В. П. Джек. Это он был вчера у аптеки. Держится очень деликатно и скромненько. «Целую ручки», и так далее. Это немного, признаю, но у меня есть его адрес, и полиция может заглянуть туда в свободную минутку. Но самый лакомый кусочек я приберег под конец. Гроб-то вернулся.

— Что-что?

— А, удивились? — Лодж был в восторге. — Я тоже. Когда сегодня днем я не застал здесь вас, зашел к свояку Джесси. Как член семьи стучать не стал, просто вошел с черного хода и давай его искать. Столярная мастерская у него в маленьком тихом дворике. Когда-то там держали ящики для мусора. В сарае есть окошко, и увидав, что двери заперты, я позволил себе заглянуть через него в середку. Оба гробовщика были там, нагнувшись, словно что-то распаковывали. Я не ошибся — гроб тот же самый: черный, как ночь, а золота на нем, как на штанах швейцара. Но только вам одно скажу — полон он был под завязку.

— Правда? — Кэмпион, к восторгу Лоджа, был искренне удивлен. — Ты уверен?

— Богом клянусь! К тому же он из двух частей, как ширма в гостиной. Я сразу потихоньку удалился.

— Как это, крышка на петлях, что ли?

— Может быть и так. Не видел. Он был прикрыт рогожей, а рядом узкий длинный ящик. Второй раз я заглядывать не стал. Когда имеешь дело с Джесси, лучше держать ухо востро. И я решил не портить дело. Тем более уже опаздывал. Ладно-ладно, если вам не интересно, Бог с ним, — в охрипшем голосе звучало сожаление. — Тут мне дали понять, что можно складывать вещички.

— В самом деле?

— Для вас это новость? — Лодж засиял. — Хоть не обидно. Вести прямо с пылу — с жару. Наших друзей фараонов тут полно, как родственников на свадьбе. Говорят, они расставили сеть. Остается сделать прыжок и сесть в лужу, если преступник сбежит.

— Кто это сказал?

— Любой, кого ни спроси, за исключением самой полиции. Наш мудрец ничего не знает? Вот тебе на! Но вернемся к делу. Может вы тут что-нибудь и пронюхаете, шеф. И не машите рукой, — добавил он серьезно. — Это что-то не от мира сего. И кроме того решите, что будете пить: herba mate или отвар из крапивы. Еще они приготовили что-то вроде тех цветов в холле. Немного на это найдется любителей.

Уже держась за ручку двери, он замялся. И выглядел не слишком весело.

— Присмотритесь к нашей престарелой красотке. Она того стоит. Один чулок сполз до половины, в буфете пусто — за исключением бутылки из-под шерри. Ее сестру прикончили и большинство гостей пришли затем, чтобы узнать об этом побольше. Она их потчует черствыми бисквитами, а они рвутся поговорить про отравления. Но если бы вместо меня появились Их Королевское Высочество и леди Годива, она не повела бы бровью. Вот это самообладание! Она мне импонирует. О вас доложить, или войдете сами?