Паутина, стр. 71
Но он быстро оправился, и занес меч над головой для размашистого удара. Лириэль нырнула вбок, и откатилась прочь, в прыжке услышав лязг стали меча первого помощника, встретившейся со сталью. Вскочив, она увидела кружащих с клинками наготове Федора и Ибна. Два других моряка попытались вмешаться; Лириэль быстро избавилась от них парой метательных ножей, чтобы сосредоточиться без помех на дуэли. Никогда еще она не видела Федора в таком гневе, даже в безумии берсерка.
«Я рашеми, и мой меч принадлежит вичаларан», объявил он. «Однажды ты уже угрожал жизни моей госпожи; наказание – смерть. Ты умер бы в тот же день, в море, не запрети она».
«На самом деле, этот раз уже третий, но последний едва ли стоит упоминать», вставила Лириэль. Отвечая на быстрый вопросительный взгляд Федора, она прибавила, «Он кинул в мою постель ядовитого паука. Жалкая задумка».
«Позволь мне убить его», произнес он мягко, но в голубых глазах его пылала ярость.
На мгновение Лириэль наполнило холодное возбуждение от предвкушения смерти врага, и абсолютной власти, которой в этот момент она обладала над обоими. Эту эмоцию она видела много раз, на лицах своих сородичей, но сама никогда не ожидала испытать. Понимание наполнило ее страхом. Словно прикосновение Лолт оставило ледяные пятна на ее душе. «Нет!» воскликнула она с отчаянным протестом, отвечая собственным мыслям не меньше, чем просьбе Федора.
Рашеми уставился на нее. «Таковы законы и правила чести. Это мой долг, как твоего защитника. Трижды он нападал на тебя, – разве я могу позволить ему жить?»
«Думаешь, меня заботят твои законы?» выкрикнула она.
«Я не пошлю тебя в бой, убивать за меня или умереть. Я не сделаю этого!»
Юноша услышал в голосе Лириэль нотки истерики. После мгновенного колебания, он отвел назад меч и ударил, высоко и со всей силы, по внимательно ждавшему Ибну. Тот парировал. Федор шагнул под скрещенные клинки, и резко ткнул Ибна в живот. Звучно выдохнув, первый помощник выронил меч и согнулся пополам. Федор с силой опустил рукоять меча ему на шею, и он без чувств свалился на пол.
Дроу и ее рыцарь долго смотрели друг на друга. «Руатим ожидает война, вороненок», сказал он мягко. «Настанет время, когда тебе придется отправить меня в бой. Такова моя судьба… и твоя».
Лириэль отвернулась и вышла из деревянного строения, глаза ее горели от слез, которые она не в силах была пролить. Ясно, что Федор не понял ее слов, решив, что она просто боится подвергнуть его опасности. Это само по себе было верным, и она не вынесет, если он узнает больше.
Ее растерянность еще больше усиливало предположение, что Хрольфа убил тот, кому он доверял. У нее на родине многие становились жертвами предательства друзей, но ее больно ранило, что душу такую открытую и искреннюю как Хрольфа постигла та же участь. Лириэль подумала, что во всех имеющих смысл значениях это место едва ли отличается от Мензоберранзана.
Ну что же. Если так, она отлично знает, как ей действовать. Торопясь к берегу, дроу крепко сжимала символ богини. Она игнорировала прилипчивое отчаяние, ставшее ее неотрывным спутником с того дня, как Лолт избрала ее своей жрицей. У нее есть могущество; она им воспользуется. Она обещала Лолт битву, славную победу. Паучья Королева получит свою долю, даже если Лириэль придется убить любого упрямого руатанца, который встанет на ее пути.
Но сначала она должна убедить свихнувшихся на драке идиотов, что они готовятся сражаться совсем не с тем противником.
Глава 21
Дроу не грезят
Лириэль полусбежала, полускатилась вниз по обрыву, к морю. Гнев ее слабел, и по мере этого слова Ибна оборачивались к ней другой стороной. Она больше не была уверена, что он стал причиной смерти Хрольфа. Если уж на то пошло, сам он, похоже, возлагал вину на морских эльфов, и на нее. Сперва она предположила, что у его злых слов не было иной цели кроме как выпустить ненависть ко всем эльфам. Теперь ей пришло в голову, что он действительно убежден в своей правоте.
И может статься, Ибн не во всем ошибается. Лириэль не скоро забудет изображение отвратительного рыбообразного существа, прятавшееся под благообразной личиной морского эльфа Ситтла, или свое подозрение, что тот на самом деле маленти. Кзорш полностью отрицал возможность того, что его друг на самом деле сахуагин – мутант, даже не признал, что подобные создания действительно существуют, – но все же Лириэль сомневалась. Была еще одна, кто могла знать ответ, или, по крайней мере, ее можно было заставить найти его.
Дроу остановилась у самого края воды, и зарылась в свою сумку в поисках туго скрученного прямоугольника из белого шелка. Она встряхнула изящный платок, взвившийся над водой словно флаг. Если верить книгам, порабощенная нереида будет следовать за своим платком-душой, и молить о его возврате; Лириэль предотвратила это неудобство, приказав нимфе молчать и держаться подальше. Но сейчас нереида ей понадобилась, и ее долгий высокий клич перекрыл шепот волн.
Спустя миг водяная нимфа явилась перед Лириэль. Немногое уцелело от сверкающей красоты, зачаровавшей Ведигара. Даже ее голос был бледен и слаб, пока она упрашивала вернуть платок. Безжалостная дроу обвязала им, словно широким шелковым кушаком, собственную талию, и взглянула на нереиду сверху вниз.
«Что тебе известно о Хрольфе Буяне? Большой человек, желтые косицы, усы почти до подбородка? Ты использовала против него свою магию? Отвечай правду, или я оторву от платка эти кусочки!»
«Нет, я не зачаровывала никого после коричневобородого оборотня», простонала нереида. «Ты хочешь, чтобы я утопила его? Этого Хрольфа?»
Полыхнув глазами, Лириэль содрала несколько нитей с платка нереиды. Нимфа взвыла от боли и заплакала, прикрыв лицо ладонями.
«Вороненок, что ты делаешь?»
Дроу повернулась, защищая глаза рукой. На вершине обрыва стоял Федор, с ужасом глядевший на сцену внизу.
«Получаю ответы», крикнула она. «Слушай, если хочешь, можешь спуститься сюда, но в любом случае не мешай!»
Она тут же повернулась к хнычущей нереиде. «Ты топила других людей?»
«Некоторых», признала та. «Другие попали в объятия моих сестер. А еще нескольких взяли келпи».
«Келпи?»
«Растительные существа. Третьеразрядные сирены», в голосе нереиды появилось профессиональное презрение. «Как я слышала, именно келпи поймали тех морских эльфов, которых вытащили на берег ваши рыбаки». «Кзорш об этом не говорил», пробормотала Лириэль.
«Еще бы! Тут хвастаться нечем».
«На что эти келпи похожи?»
«В воде они выглядят как и любые водоросли с длинными ветвями. Время от времени они выбрасывают отростки – маленькие, округлые, закрученные как раковина улитки. Взрослые келпи способны творить иллюзию, позволяющую им казаться женщиной, лошадью или любой другой вещью – тем, чего больше всего жаждет их жертва».
Лириэль запомнила это описание. Большая часть полученной информации была ей внове, но она задумалась, почему знатоки моря руатанцы не заподозрили в происходящем работу этих существ. Видимо, келпи были им незнакомы, возможно, их принесли с далеких берегов. «Откуда здесь эти келпи?» обратилась она к нимфе, надеясь, что та назовет Лускан. Как раз такое доказательство ей и нужно!
В глазах нереиды появилась хитрость. «Из места глубоко в море. Я отведу тебя туда», с энтузиазмом предложила она. «Я покажу тебе, где их выращивают!»
Дроу вздернула снежную бровь. «Выращивают?»
«За ростками ухаживают, затем высевают в море, чтобы они росли и убивали. Пойдем, пойдем туда!»
Но Лириэль вспомнила кое-что виденное лишь несколько дней назад, и смутное подозрение превратилось в уверенность. Вероятнее всего, ей вовсе не понадобится отправляться куда-либо вместе с нереидой, чтобы найти непосредственный источник порослей келпи. «Ты останешься здесь, пока я тебя не позову», приказала дроу.
«Но мой платок», умоляюще протянула ладони нереида. «Отдай его мне, я выполню все, что ты пожелаешь!»