Тайна Крикли-холла, стр. 44

— Потому что ты не можешь их видеть, папочка! Говорю же тебе, они ушли!

— Но почему я их не увидел до того, как они ушли, ну, когда только вошел в твою комнату?

— Не знаю. Барту Симпсону стало плохо, как обычно. У него, наверное, заболел живот.

— Ответь мне как следует, детка. Почему я не видел этих детей?

— Потому что они — секрет! — сообщила Келли, посмотрев наконец на отца.

— Мне кажется, я видел огоньки, такие маленькие летающие огоньки. Но они исчезли, как только я вошел. Ты это имеешь в виду, да? Эти огоньки и есть дети?

— Дети — это просто дети, папочка! — объяснила Келли, как будто ребенком был отец, а она вдруг стала взрослым человеком.

— Ух… И ты часто их видишь? Детей, я хочу сказать.

Келли покачала головой.

— И что вы делаете, когда они приходят?

— Мы играем.

Гэйб поднялся на ноги, понимая, что больше он ничего от дочери не добьется. Что происходит в этом чертовом доме? — спросил он себя.

— Ладно, солнышко… — начал было он — и тут же резко обернулся к двери, потому что снаружи на галерее что-то вдруг громко застучало.

Келли испуганно посмотрела вслед отцу, когда тот пулей вылетел за дверь.

28

Кэм

— Мой сын Камерон исчез год назад, — начала свой рассказ Эва. — Почти год назад, — тут же поправилась она. — Я повела Кэма — мы обычно именно так его называли — и его сестру Келли, ей тогда было четыре года, она на год младше моего сын, я повела их в местный парк. Мы живем в Лондоне, но временно перебрались в Девон, потому что у мужа контракт с компанией, которая находится именно здесь…

Эва не думала, что стоит вдаваться в детали прямо сейчас, но телепатка перебила ее вопросом:

— И где вы остановились, пока будете жить в Девоне?

Эва вытерла глаза, ее слезы почти уже иссякли, но страдание не стало слабее. Слезы давно уже не приносили ей облегчения.

— Рядом с деревней Холлоу-Бэй. Знаете ее?

— Бывала там раз или два. — Лили Пиил не стала добавлять, что ей никогда не нравилось это место, хотя прибрежная деревенька и выглядела довольно приятно. Но там царила атмосфера, невыносимая для Лили, некое духовное уныние, от которого все казалось темным. Лили предполагала, что она, будучи более чувствительной, чем большинство людей, улавливает некие местные вибрации. — Два года назад я оставила в их магазине свою карточку.

— Да. Конечно, вы знаете Холлоу-Бэй. — Эва зажала в кулаке носовой платок, превратив его в бесформенный комок. — Но вы говорите без девонширского акцента. Вы родились не в этой части страны.

— Нет, я из Суррея. А сюда я переехала семь лет назад. — Лили отвечала коротко, как будто не желая говорить о себе.

Эва подумала, что Лили Пиил, должно быть, перебралась сюда, когда ей было слегка за двадцать, потому что сейчас она выглядела лет на двадцать восемь — двадцать девять.

— У вас уже тогда был этот дар? — решилась все же задать еще один вопрос Эва.

— Ну, если это можно так назвать, — ответила экстрасенс. — Я понимала, что отличаюсь от других людей, потому что знала то, чего знать, в общем-то, не могла, — оно началось уже в семь лет. Если мои что-нибудь теряли — будь то хоть швейная иголка, хоть ключи от машины, — я всегда знала, где это находится, — Лили замолчала, ожидая продолжения рассказа Эвы.

Эва собралась с духом, желая рассказать историю пропавшего сына без проявления эмоций. Это было нелегко, даже при том, что прошло так много времени.

— Келли спала в открытой коляске, а я наблюдала за Кэмом… Я сидела на скамье рядом с детской площадкой в парке. Кэм сначала качался на качелях, потом играл на спортивных лесенках… он, похоже, испытывал настоящий восторг. Я постоянно поглядывала на него и только немного позже, когда он ушел в песочницу, слегка расслабилась. Хотя в тот день было довольно холодно и песок отличался влажностью, Кэм очень хотел там поиграть, и я разрешила. Я подумала, в песочнице ему, по крайней мере, ничто не угрожает, он никуда не упадет и не ушибется. Вот я и расслабилась на несколько мгновений…

Эве было слишком тяжело оживлять в памяти тот страшный день, но она собралась с силами, чтобы рассказать все до конца. Месяц за месяцем она испытывала чувство вины и глубокую печаль, и это вымотало ее до предела. Она снова и снова вспоминала каждое мгновение того холодного октябрьского дня… Возможно, это эмоциональное измождение и остановило сейчас ее слезы.

— Я тогда работала внештатным сотрудником нескольких модных журналов, — продолжила она, до сих пор ненавидя себя за то, что взялась за работу, отнимавшую массу времени и сил, даже на внештатной основе. — И накануне работала до трех утра, чтобы вовремя сдать статью, так что очень устала. Но я обещала Кэму и Келли… у нас есть еще одна дочь, Лорен, ей сейчас двенадцать… я им накануне обещала, что мы обязательно пойдем в парк, если они оставят меня в покое на несколько часов, чтобы я могла закончить писанину. — Эва с трудом улыбнулась. — Но все равно я не смогла дописать статью в течение дня… то телефон звонил, то какие-то домашние дела… и потому пришлось засидеться допоздна, у меня просто выхода не было.

Она помолчала, глядя на Лили Пиил, и та сочувственно кивнула.

— Я просто заснула там, на скамье в парке. Не знаю, надолго ли… мне казалось, что на несколько секунд, но, должно быть, я проспала не одну минуту. Там ведь было много детей с мамами, на той площадке, вот я и думала, что все будет в порядке. Но все равно я не намеревалась спать, просто уж так получилось, сон навалился на меня, и — готово…

Эва опустила глаза, избегая взгляда ясновидящей.

— А когда я проснулась, Кэма не было. Келли проснулась и вертелась вовсю, пытаясь выбраться из коляски… ей тоже хотелось поиграть. Наверное, именно ее крик и разбудил меня. Я посмотрела на песочницу — она была всего в нескольких ярдах от меня, — но Кэм исчез! Я осмотрела всю детскую площадку и стала спрашивать других мам и детей постарше, не видели ли они Кэма. Я спрашивала, может, они видели, как Кэм ушел с кем-то? Я просто сходила с ума, готова была впасть в истерику, и некоторые из мам стали мне помогать в поисках. Мы разошлись в разных направлениях, с детской площадки в парк, мы искали Кэма, расспрашивали гуляющих, надеясь, что кто-то видел светловолосого мальчика, бродившего в одиночку или уходившего с кем-то, с мужчиной или женщиной…

Тело Эвы стало тяжелым и слабым, когда она снова вспомнила весь этот кошмар.

— Но все было безнадежно. Кэм исчез без следа. Я позвонила в полицию с мобильного телефона, и они прислали женщину-полицейского. Мы вместе обшарили каждый квадратный дюйм парка… Келли притихла, сидела в коляске молча, словно чувствовала, что происходит нечто ужасное… Женщина-полицейский изо всех сил старалась успокоить меня, пока мы занимались поисками, но я уже была совершенно невменяемая. Поскольку стоял октябрь, темнеть начало рано, но к тому времени Кэма искала уже большая группа полицейских, и в парке, и вокруг него. Они отвезли меня домой, а сами продолжили поиск. Моего сына внесли в список пропавших сразу же, и я знала, полиция делает все возможное, чтобы найти его, но мы так и не увидели больше нашего мальчика…

Голос Лили Пиил смягчился лишь чуть-чуть:

— Вы… полиция… вы подозреваете, что его похитили?

— Похищение — моя единственная надежда. Но нам никто не позвонил, никто не потребовал выкупа… да ведь мы и не слишком-то богаты… И хотя всех известных полиции педофилов проверили, и вообще сделали все возможное, полицейские так и не нашли ни Кэма, ни каких-либо его следов… ни клочка одежды, ни потерянного башмачка… Ничего.

Следующий вопрос ясновидящая задала как будто бы с трудом.

— Миссис Калег… Эва… вы хотите, чтобы я связалась с вашим умершим сыном?

Эва резко выпрямилась в кресле.

— Нет! — почти выкрикнула она. И тут же опомнилась. — Нет, Кэм не умер, неужели вы не понимаете? Потому-то я и пришла к вам, ведь вы телепат, или медиум, или ясновидящая, или как там называют людей с вашими способностями. Я хочу, чтобы вы воспользовались своими способностями и дотянулись до него.