Тайная война против Советской России, стр. 42

Вильям Макдональд, после частной беседы с представителями Англии в Москве, тоже внезапно взял назад свои первоначальные показания. Затем, под давлением улик, предъявленных советскими властями, Макдональд передумал снова и вернулся к первоначальному признанию своей вины. Последние слова его, обращенные к суду, были: «Я признаю себя виновным и ничего больше не могу добавить».

18 апреля Верховный Суд вынес приговор. Все русские подсудимые, за исключением одного, были признаны виновными и приговорены к тюремному заключению на сроки от трех до десяти лет. Британский подданный Альберт Грегори за недостатком улик был оправдан. Остальные пять английских инженеров были признаны виновными. Монкгауз, Нордволл и Кушни были приговорены к удалению из пределов Советского Союза. Лесли Торнтон и Вильям Макдональд были приговорены: первый к двум, второй к трем годам тюремного заключения.

Приговоры были легкие, и делу был быстро положен конец. Советское правительство достигло своей цели, уничтожив последние остатки торгпромовского заговора, а также разгромив центр операций английской разведки в России. Советское и британское правительства пошли на взаимные уступки. Торговля была возобновлена, а английские обвиняемые, включая Торнтона и Макдональда, посажены на пароход и отправлены домой, в Англию…

На международном политическом горизонте возникло куда более опасное явление, чем вражда английских консерваторов против Советской России.

Адольф Гитлер захватил верховную власть в Германии.

Глава XIV

КОНЕЦ ЭПОХИ

Миф о «большевистской опасности» привел к власти нацистов. Под предлогом спасения Германии от коммунизма Адольф Гитлер из безвестного австрийского ефрейтора и рейхсверовского шпиона превратился в канцлера германской империи. В ночь на 27 февраля 1933 г. Гитлер поднялся еще выше с помощью акта величайшей провокации — поджога германского рейхстага. Зажженный самими нацистами пожар был, по заявлению Гитлера, сигналом к коммунистическому восстанию против германского правительства. На этом основании нацисты объявили осадное положение, арестовали или убили видных антифашистов и разгромили профсоюзы. Пожар рейхстага сделал Гитлера «фюрером третьей империи».

«Третья империя» сменила белогвардейскую контрреволюцию в роли оплота мировой реакции. Нацизм был апофеозом контрреволюции, оснащенной грандиозными военными и промышленными ресурсами возрождающегося германского империализма. Его политическим кредо было воскрешение мрачного ненавистничества и изуверских предрассудков царской России. В штурмовых отрядах возродилась старая черпая сотня, возведенная в ранг регулярного войска. Массовые погромы и истребление народов входили в официальную программу правительства «третьей империи». «Протоколы сионских мудрецов» питали нацистскую идеологию. А нацистские вожди были идейными последышами баронов Врангеля и Унгерна, последышами русской белогвардейщины.

Пятнадцать лет обманчивого мира и тайной войны против мировой демократии и прогресса под лозунгом «антибольшевизма» принесли неизбежные плоды. Огонь, спаливший рейхстаг, должен был вскоре разгореться, распространиться и стать угрозой всему земному шару.

«Мы начинаем с того места, где остановились шесть веков назад, — писал Гитлер в «Майн кампф». — Мы отказываемся от постоянного германского устремления на юг и запад Европы и обращаем свои взоры на восток. Таким образом, мы положим конец колониальной и торговой политике довоенного времени и перейдем к территориальной политике будущего. Говоря о новых землях, мы подразумеваем, в первую очередь, Россию и подчиненные ей лимитрофные государства».

Приманка «антибольшевизма» точно магнит притягивала силы мировой реакции и империализма к Адольфу Гитлеру.

Те же военные и государственные деятели, которые с готовностью поддерживали любую интригу, любой белогвардейский заговор против Советской России, теперь оказались во главе защитников и пособников нацизма. Антибольшевистские круги Франции, группировавшиеся вокруг маршала Фоша и его бывших помощников Петэна и Вейгана, закрывали глаза на угрозу нацизма их собственной стране и жаждали одного — объединиться с новым, мощным антибольшевистским движением. Маннергейм в Финляндии, Хорти в Венгрии, Сыровы в Чехословакии и все прочие европейские марионетки, участники тайной войны против Советов, мигом были превращены в авангард нацистской агрессии на востоке.

В мае 1933 г., всего через несколько месяцев после захвата Гитлером власти в Германии, Альфред Розенберг прибыл в Англию для переговоров с сэром Генри Детердингом. Нацистский «идеолог» гостил в загородном поместье нефтяного магната Бэкхерст-Парк, возле Виндзорского замка. К этому времени в Англии уже имелась могущественная и сильно возросшая пронацистская группа из числа английских консерваторов, сторонников антибольшевистского крестового похода.

28 ноября 1933 г. ротермировская «Дейли мейл» подняла вопрос, который вскоре стал господствующим в британской внешней политике:

Под нацистским водительством все раздробленные силы мирового антибольшевизма, антидемократического движения и белогвардейской контрреволюции должны были подняться и сплотиться воедино для уничтожения европейской демократии и для вторжения в Советскую Россию, а в конечном итоге, для попытки навязать свое владычество миру.

Но в мире западной демократии были и дальновидные государственные деятели, которые отказывались принять гитлеровский антибольшевизм как оправдание всех нацистских козней и преступлений. Два видных деятеля Великобритании и Соединенных Штатов с самого начала предвидели, что с торжеством нацизма в Германии кончилась целая эпоха мировой истории. Пятнадцать лет тайной войны против Советской России вскормили в самом сердце Европы своего рода Франкенштейна, [48] милитаризированное чудовище, грозившее миру и безопасности всех свободных наций.

Когда гитлеровские штурмовые отряды маршировали по улицам Германии, потрясая дубинками и горланя: «Сегодня Германия наша, завтра нашим будет весь мир!», из Англии раздался голос, звучавший предостережением и тревогой. Как ни странно, это был голос Уинстона Черчилля, бывшего лидера консерваторов, противников большевизма.

В декабре 1933 г. Черчилль демонстративно порвал со своими коллегами-консерваторами и разоблачил нацизм как угрозу Британской империи. В ответ на заявление лорда Ротермира, что «крепкий молодой германский нацизм — надежный страж Европы против коммунистической опасности», Черчилль сказал:

Все эти банды крепких молодых тевтонцев, марширующие по улицам и дорогам Германии… ищут оружия, но едва только они заполучат его — поверьте мне — они потребуют возврата отнятых территорий, утраченных колоний, а такого рода требование неминуемо потрясет, если не разорит до основания, многие страны.

Черчилль настаивал на соглашении с Францией и даже с Советским Союзом против нацистской Германии. Его объявили предателем и пособником войны те самые люди, которые прежде превозносили его как поборника антибольшевистского движения…