Последний звонок, стр. 16

– Борь, помоги! – стал просить Волков.

– Сам… сам… – промурлыкал Борька. – Белый справился, и ты справишься.

– Я – не Белый.

И так тоскливо это прозвучало, что в Борьке проснулась мужская солидарность.

– Ладно. Сиди жди. Я мигом.

Он отправился на поиски Ани и нашел ее в кабинете биологии. Она поливала цветы и что-то ворковала над ними. Борька терялся в догадках, каким органом цветы слышат, но Малышева уверяла, что это так, и не верить ей у Борьки причин не было. Все в школе знали, что дома у нее круглый год цветущий сад. Почетное место в нем занимали горшочки с бонсаи. Аня их сама выращивала. Неудивительно, что она собиралась стать ландшафтным дизайнером.

Борька привлек к себе внимание тактичным покашливанием, а затем провел с Аней разъяснительную беседу. Закончил он так:

– Короче, Ань, зря ты на Ваньку наезжаешь.

У него с Людкой чисто деловые отношения.

Малышева сложила губки бантиком. Борьке это не понравилось.

– Значит, чисто деловые? – проговорила она. – Что же он сам мне об этом не сказал?

– Он боялся твоей реакции и попросил меня… ты только пойми меня правильно, Ань… все тебе объяснить.

– Да? А мир во всем мире он не просил тебя организовать, Шустов? – Анины глаза засверкали.

Борька попятился к двери. Его никак не хотели понимать.

– Спокойно, Ань, – занял он оборонительную позицию. – Держи себя в руках!

– Невероятно! – задохнулась Аня от возмущения и, проскочив мимо вжавшегося в стенку Борьки, бросилась искать Волкова.

Так, во всяком случае, решил Борька. В этом он хотя бы не ошибся.

Но нужно же было такому случиться, что первой нашла Ваню Люда. Открыв дверь в кабинет математики, Аня увидела, как они смеются, и сразу ощутила, какая до отвращения милая атмосфера царит в комнате. Больно кольнуло сердце. Мало того что он трус – Борьку вместо себя прислал в роли адвоката, так еще и это…

– Ань, – обрадовался Волков, но, заметив ледяное выражение ее лица, нахмурился.

– Да, как видишь, это я. – Аня не стала входить, остановилась на пороге. На Людку она едва взглянула. – Над чем смеетесь? – спросила она с пафосом гоголевского героя.

– Да вот, частушку сочинили, – сообщил Ваня и прочитал: —

– А-а-а, это, конечно, интереснее, чем динамик ремонтировать, – соврала Аня не краснея.

– Какой динамик? – всполошился Ваня. – Вчера все работало.

– А сегодня не работает, – стояла на своем Аня.

Ваня посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом. Малышева его стойко выдержала.

– Ладно, я попозже посмотрю, – кивнул он.

– Нет, сейчас. Лапушка сказал, чтобы я тебя разыскала.

В желании повредничать Аня перегнула палку. Ване было отлично известно, что Лапушка давно уже ушел из школы. Но он молча поднялся и пошел вслед за Аней, бросив на ходу Людке:

– Увидимся…

– Угу! Если выживешь! – донеслось до них едкое замечание.

По дороге Ваня молчал, но, едва вошел в актовый зал, спросил с насмешливой прямотой:

– Ну что, покажешь, что ремонтировать нужно, или мы сразу ругаться начнем?

Ане стало стыдно. Получалось, что она ведет себя как какая-то мелочная, ревнивая дурочка. А ведь она себе такого никогда не позволяла. Ни тогда, когда Ваня только появился в их классе и увлекся Светкой Красовской, ни позже, когда они гостили у Ваниной родной мамы в Праге. Да, какие только сюрпризы не преподносит жизнь! Какие тайны не хранит до поры до времени!

У Вани вот оказались две мамы, и обеих он любит одинаково сильно. А еще у него есть младшая сестренка – очень энергичная и начитанная девчушка. Но сейчас, стоя перед Ваней и глядя в его чистые, глубокие глаза, Аня почему-то вспомнила тот день, когда он впервые вошел в восьмой «Б».

– Познакомьтесь, ребята, это Ваня – ваш новый одноклассник, – представил его Кахобер Иванович.

И Аня сразу поняла, что это – ее человек. Ей стало как-то больно и сладко одновременно, как будто кто-то шепнул ей: «Это он». Она уже тогда обратила внимание, какие у него пронзительные голубые глаза, какие густые волнистые волосы цвета спелой пшеницы, какой он крепкий, надежный. Только вот ее самооценка в то время хромала на обе ноги – Аня чувствовала себя толстой и неуклюжей. Ей казалось, что стоит ей только взглянуть на торт, как она уже поправляется, поэтому на сладкое она старалась не смотреть. И ей это удавалось. Аня вполне могла бы гордиться своей силой воли, если бы не Ваня. Она не могла запретить себе любоваться им. И думать о нем, и мечтать, что когда-нибудь он возьмет ее за руку, чтобы признаться: «Я тоже почувствовал, что наша встреча не случайность. Как будто через меня пропустили электрический ток…»

Или все это было на самом деле? Конечно было! Именно так Ваня и сказал, когда они впервые поцеловались… А обиделась Аня на него потому, что звезд с неба не хватала и стихи, как Людка, сочинять не умела. И вины Вани в этом нет.

Горячее Борькино сердце не позволило ему расслабленно наблюдать за сложившейся ситуацией, поэтому он дал Малышевой двадцать минут, чтобы выпустить пар, и отправился на подмогу Волкову. Оказалось, Борька тревожился напрасно: он застал парочку, когда они вовсю целовались.

– Ну ты, блин, даешь! – восхищенно присвистнул он. – В кино ходить не нужно!

Аня зарделась, уткнувшись в Ванькину шею, а Волков показал Борьке кулак и… подмигнул:

– Шустов, ты еще здесь? Ты же собирался к Варваре идти.

Борька понимающе усмехнулся.

– Все, меня уже нет, – заверил он и отправился к Варе.

На обратном пути Борька уже гордился собой. Это ведь благодаря его титаническим усилиям удалось предотвратить ссору самой стойкой парочки школы. Да, этот титул принадлежал скалолазам Ане и Ване, активно осваивающим навыки экстрима в клубе «Путь Ариадны». Но статус самой романтической пары Борька с Варей уступать не собирались никому.

11

Так незаметно, в суете и заботах, наступил первый день репетиций.

Варя Дробышева сильно нервничала. И хотя у нее не было сольного номера, как у большинства, ее роль в массовке тоже имела значение.

– Я нормально сыграла? – не без тени самодовольства поинтересовалась Светка Калинина.

Она репетировала первой, пока не пришла Ирина Борисовна. Номер был посвящен ее предмету – математике и заодно восхвалял ее дар классного руководителя. Лиза сидела со сценарием, Туся руководила процессом.

– Играл Шаляпин, как любит повторять на репетициях мой отчим, а мы всего лишь участвуем, – патетично заявила Туся, прежде чем хлопнуть в ладоши и потребовать: – Готовьте к показу следующий номер.

В этот момент в зал заглянули Дондурей и Марина Владимировна. Видимо, хотели удостовериться, что все в порядке.

– Мне нравится, – одобрила Раиса Андреевна, взглянув на оформление актового зала.

А Марина Владимировна добавила:

– Немного странно, что так много отличных отметок на занавесе.

– Отметками заведовала я, – сообщила Лариса Савичева.

– Тогда ничего странного, – заметила Марина Владимировна, подхватила Дондурей под ручку, и они исчезли.

Варя и Боря стояли в сторонке и смотрели, как подготавливают сцену к следующему номеру.

– А почему Волков нарядился оруженосцем Комара? Я думала, он будет помогать вам с Дашкой, – заметила Варя.

– Это само собой, – подтвердил Борька. – Он наш личный диджей.

Варя хмыкнула:

– То есть он включит запись, под которую вы с Дашкой будете петь?

– Поверь, это очень ответственная роль, почти как у нас. – Борька сделал вид, что не замечает Вариной иронии.

Но Варей с самого утра владело непонятное настроение: ей хотелось во всем перечить, спорить со всеми. Даже с Борей.