Где ты, маленький "Птиль", стр. 26
Уже дома, легко обняв Пилли, Орик попросил обедать без него. Все отказались.
— Без меня временно.
— То есть? — спросила Пилли.
— Скоро поймете, — сказал Орик, укатывая на лифте. Действительно, через пять минут он вернулся с какой-то огромной тряпкой, велел нам выйти в кухню и запереть за собой дверь. Через минуту он прошел мимо кухни, тяжело шагая. Вскоре из открытого окна кухни мы увидели его летящим на своей машине. Пилли начала накрывать на стол. Она делала все обстоятельно и медленно, явно желая дождаться Орика.
— Ну как? — спросила она, когда он вернулся.
— Есть там, не поймешь где, старая, разрушенная, очень глубокая шахта. Никто туда не сунется. Да, Митя, меня вызвонил а, Тул. Когда вы говорили, оба настолько увлеклись, что ты забыл кое-что спросить у него. Он уверен, что ты расшифруешь его код. Код колоссальный. Я не расшифровал. Он сказал: «Пусть отважный пловец обратится к одному богатому политору огромного роста, такого огромного, что он головой достает до звезд. Я с ним договорился».
— Это Ир-фа! — Я рассмеялся. — Смешно, верно? Он сказал, не достанешь топлива, я помогу. Пап, ты понял, о чем речь?
— Вроде нет, — сказал папа как-то хмуро. Мы уже ели, когда Пилли спросила у меня:
— Какие у тебя планы после обеда?
— «Планирование», — сказал я.
— О! Это мы сделаем. А папа и Орик пусть потом обдумают ситуацию.
— Пилли, дорогая, — сказал Орик. — Уместно ли во время обеда порассуждать о делах?
— Конечно, Орик. Тем более есть же какая-то тревога.
— Итак, есть некто в городе. Если он существует, он может узнать лишь о переводе его дружка в другую группу. Это когда еще он узнает. Но главное, как это узкоглазый мог рассказать что-то в городе, здесь тоже зверье, они могли бы пойти к квистору, не дожидаясь его смерти. Или этого «некто» просто нет, вымысел, способ запугивания меня. И все же — а вдруг он есть? Может, надо исходить из того, что он есть, но осведомлен узкоглазым о визите ко мне, а не о цели визита?
— Убедительно, — сказала Пилли. — Сириус действовал эффективнее.
Все засмеялись, а Орик сказал, что тема закрыта. Папа сказал:
— Ну-с, уль Митя, о чем ты думал, что решил? Не убавилось ли сомнений и боязни сглазить?
— Боязнь частично осталась, сомнений меньше…
— И тебя подмывает нам все открыть, да? — сказал папа.
— Я коротко, — сказал я. И все рассказал про Ир-фа и Латора. — Нам с тобой, папа, предстоит составить точную записку Славину. Модель может подавать сигналы о приближении к Земле, ее перехватят, или она сядет в какой-то точке и продолжит подавать сигналы, на ее боку я напишу краской (Ир-фа скажет, какая выдержит перелет) точный адрес. Все.
— Про краску, может быть, я тебе подскажу, узнаю, — сказала Пилли. — Видишь, Орик, какая система разработана, чтобы их мама не волновалась?
— Хотя, — папа был в восторге, — на случай задержки придется кое-что для мамы приврать! Впрочем, я не очень-то представляю себе, что иметь в виду под словом «задержка».
Орик сказал, смеясь:
— Я слышал, Митя, что ты резко против того, чтобы тебе поставили памятник: землянину Мите от благодарных политоров.
— Не резко, а просто против, — сказал я.
— А если сделать не тебя, а криспу, рассеченную пополам, ну, и конечно, в скульптуре сместить эти части. Красиво?
— Если серьезно, — сказала Пилли, — то, что ты продумал с моделью так быстро, разумно и в ситуации некоторого обалдения, — все это вызывает мое восхищение.
— Пилли, когда меня хвалят, я немножечко… перекашиваюсь…
— Все скоро сбалансируется, стоит тебе нацепить крылья для «планирования». Летим!
— А что встреча с учеными, а, пап? — спросил я.
— Пришлось исходить из формулы Пилли: квистор хочет знать все о Земле, ничего не сообщая о Политории.
— Так что, ты врал, что ли?
— Да нет. Но я действительно мало знаю о ресурсах. Кстати, есть у вас на Политории детектор лжи?
— А это что за зверь? — спросила Пилли.
— Машина, определяющая, правду ли ты говоришь.
— Потрясающе. Нет, у нас почему-то нет. А на Земле?
— Да, водится, — сказал папа.
— Квистор захочет — будут и у нас, — сказал Орик.
— Наверное, карманные, для пользования в среде элиты, — сказал я. — Для интриг.
— Не такая уж это шутливая мысль, — горько как-то сказал Орик. — Ты прав. К сожалению, можешь оказаться правым.
— Смываем слезы, — сказала Пилли. — Чаю — и летим!
8
— Пилли, мой секретарь сообщил, что билеты в театр будут.
— О! Чудесно. Орик и уль Владимир гуляют, я им передам.
— А вы, уль Митя, пойдете?
— В театр я обязательно схожу. Но ведь у вас есть и — детский?
— Конечно. Как вам у нас, весело?
— Очень, уль квистор, — сказал я. — Мне все очень нравится. А еще я хочу попробовать «попланировать».
— О! — сказал он. — Детям так понравилась встреча с вами! Может, вы выступите в каком-нибудь технициуме?
— Конечно, — сказал я.
— Скоро будет решен вопрос о скульптуре в вашу честь.
— Уль квистор, прошу вас — не надо!
— Ценю вашу скромность, но это вопрос чести планеты.
— Благодарю вас, уль квистор, — сказал я, опустив, как девочка, глаза долу. Эх, ресницы бы подлиннее!
— Долгой жизни, — сказал он, отключаясь. Пилли тоже отключилась и набрала чей-то номер. Я увидел бледное лицо Оли.
— Оли, как дела? — спросила Пилли.
— Занимаюсь потихоньку. Привет, уль Митя.
— Здравствуйте, дама, — сказал я. — Надеюсь, вы здоровы?
— Не хуже вашего, — сказала Оли с улыбкой.
— Вы куда-то пропали.
— Это вы пропали, не звоните. Неохота набиваться.
— А теперь звоним, — сказала Пилли. — Как насчет «попланировать»?
— Отлично, — сказала Оли. — Жду. — Они разъединились.
— Пилли, я сегодня перешел с вами на «ты» — это вам как?
— Нормально, — сказала она.
— Можно? — спросил я. Она кивнула. — Как ты думаешь, если человека зовут а, Рук, может он иметь телефон?
— А кто он такой, этот а, Рук?
— Официант у Карпия.
— Тогда да. Капитан корабля должен иметь возможность позвонить любому члену экипажа в любой момент. Найти номер?
— Долгой жизни, — сказал я чуть позже. — Простите, с кем я говорю? Я мальчик Митя с планеты Земля.
— О! Очень-очень приятно, а я жена а, Рука.
— Простите, вы-то мне и нужны!
— Мне очень приятно. Чем могу быть полезна?
— Вы тренер по «планированию». А могу я… попробовать…
— О, конечно! Конечно! Через час вас устроит?
— Вполне. А где это? Да, я с Пилли…
— Привет ей. Она знает, где. Я жду вас, уль Митя.
— А вы, как вас зовут?
— Финия, — сказала она.
— Проблем масса, но меня интересует машина против геллов, — сказал я Пилли за чаем.
— В каком смысле? — спросила она.
— В смысле ее уничтожения! — Даже как-то агрессивно сказал я. — Уж если мой мирный кот убивает врага-политора…
— Кстати, может, твой мирный кот этим и займется.
— У тебя на все есть ответ, Пилли, — сказал я.
— Вовсе нет. Спроси у меня, что мне больше нравится — соус, который, я сама приготовила, или формула, которую я вывела, — я не знаю ответа. Я женщина, глупая и запутанная.
— И хитрая, — сказал я.
— И хитрая, — сказала она.
— Порассуждай, пожалуйста, об этой дьявольской машине.
— А почему не ты сам?
— Но ты хоть скажи, как она, по-твоему, большая?
— Думаю, маленькая, — сказала Пилли. — Почти все при усовершенствовании уменьшается в объеме. Не корабли, конечно.
— Города есть с любой стороны вашего политорского шара?
— Да, конечно. Городки, скорее.
— И в каждом есть геллы?
— Да, и помногу.
— Ты не допускаешь, что машина есть в каждом городе?
— Наверняка нет. Дорогое удовольствие. Очень.
— И все же вдали от Тарнфила влияние поля не ослабевает?
— Нет. Постоянно. Стабильно.
— Значит — простые передатчики энергии от точки к точке, и в каждой точке энергия принимается и несложным путем усиливается.