Колдовство по найму, стр. 24
— Стинка мицно стоить, не хытаеться, за володаря наказом видкрываеться…
Карман пиджака лихо вывернулся наружу, открывая истрепанный шов.
Стенка изогнулась, вспучилась и вывернулась наизнанку. На этот раз обошлось без дополнительных спецэффектов. Волки легко подались в сторону и насторожились, оскалив клыки, готовые к мгновенному прыжку.
— Мы были правы, — не веря своим глазам, прошептал Иващенко. — Мой компаньон действительно строил здесь тайные ходы! Лазал по ним, подслушивал, подглядывал! То-то он, гад, всегда всё знал!
Стенка обнажила совсем узенький — человеку боком пройти — лаз, явно ведущий от кабинета компаньона в сторону компьютерного зала.
— Да, но его самого здесь нет, — разочарованно протянула Ирка. — Дальше, дальше!
Она встала, бросила скороговоркой вдоль всего длинного, загибающегося за угол коридора:
— Муры-стины, схованки та лазы, видкрывайтесь вси одразу, — и, надорвав подкладку, вывернула наизнанку весь пиджак.
Стены ожили. Здание сотрясалось в судорогах и спазмах, как живой организм. Тут же из-за поворота послышался дикий, испуганный крик.
— Ага, попался! — радостно завопила Танька, рванула за угол и остановилась в изумлении.
Прикованный наручниками к батарее, в коридоре сидел тот самый мужик, которого Ментовский Вовкулака оставил дожидаться повестки в суд. С двух сторон от него выворачивались наружу очередной тайный проход и кладовка со щетками. Мужик кричал, упирался спиной в батарею и изо всех сил колотил в пол каблуками туфель из крокодиловой кожи. Видимо, надеялся втиснуться в щель между радиатором и стеной.
— Хто секреты нам видкрыв, повернувся, став, як был! — попеременно указывая пальцем на обе вывернутые стены, словно детской считалочкой определяя, кому водить, прокричала Ирка.
Стены коридора моментально «закрылись». Красный, судорожно хватающий ртом воздух, мужчина повалился на пол. Волки скользнули в тень, а люди столпились вокруг узника. Через мгновение к ним присоединился и майор. В человеческом образе.
Неловко вышло, — пробормотал он. — Совсем я про него забыл.
Я так и подумал, так и подумал, — мужик приподнялся, отер с лица пот. Кроваво блеснул рубин в его перстне. — Я не обижаюсь, нет-нет. Я всё понимаю! Вы наверняка были заняты какими-то очень важными милицейскими делами. — Обращался беглый папаша по-прежнему к майору, но его взгляд то и дело скользил по троице ребят, всё время задерживаясь на Богдане. И по-прежнему этот цепкий, пронизывающий взгляд странно не сочетался с жалким, испуганным лепетом. — Но, может, вы теперь меня уже отпустите? Я явлюсь в суд, честное слово. — Мужчина трепетно прижал свободную руку к сердцу. — Детьми клянусь!
— Теми самыми, которые вам не по средствам? — ухмыльнулся майор. — А может, пусть проваливает? — тихо спросил он Ирку.
Та покачала головой:
Поздно, начнет носиться по коридорам, неизвестно, во что вляпается. Пусть сидит на одном месте, этот участок мы уже отработали.
Но мне здесь дискомфортно, пол такой холодный, а у меня ревматизм! — услышав ее слова, вскричал «узник батареи». — И ночь тянется просто бесконечно! Я даже не знаю, который час! — Он выразительно покосился на майора.
Ну, этому горю мы поможем, — добродушно объявил майор.
Правда? — мужчина прямо засветился от радости. — Замечательно! Я, знаете ли, привык к этим часам, и к костюму они подходят… — Он осекся.
Майор снял с запястья здоровенные, как будильник, «командирские» часы. Застегнул их у мужчины на руке, критически поглядел, как они смотрятся, и удовлетворенно кивнул:
— Действительно, подходят, — он одобрительно похлопал мужчину по плечу и поспешил за ушедшими вперед товарищами.
ГЛАВА 15
ЗАКЛЯТИЕ НА БАЧОК УНИТАЗА
Они стояли в небольшом тамбуре: с одной стороны лестница на второй этаж, с другой — дверь в круглый дворик, к вольеру с кавказскими овчарками. Слышно было, как тревожно лают и бросаются на сетку псы, почуявшие близость волков.
Вам опять понадобится мой кинжал? — тихо спросил майора Богдан.
Кинжал — собственность корпорации, — склочным тоном заявил Иващенко.
— Все бизнесмены — жлобы, — неодобрительно заметил майор и, вытащив из кармана золотой «Ролекс», защелкнул его у себя на запястье. — Помешаны на дорогих побрякушках. Проще надо быть, проще…
Майор полюбовался сиянием часов, удовлетворенно вздохнул и метнул турецкий кинжал себе под ноги. Громадный волк-вожак подбежал к основанию лестницы.
— Сейчас пойдем, — кивнула Ирка на неслышный другим людям вопрос. — Здесь больше укрыться негде.
Девчонка посмотрела на стену под лестницей. Не пластик, не гипсокартон, даже не кирпич, а старый серый бетон, наверняка стоявший тут со дня строительства здания. Тайные ходы сюда прокладывать — замаешься.
Ирка поставила ногу на первую ступеньку. Волки, то и дело приостанавливаясь и настороженно поводя ушами, бесшумной вереницей проскользнули мимо и скрылись на втором этаже. За ними, косясь на замешкавшуюся подругу, на лестницу поднялась Танька, а за ней и Богдан. Лишь Иващенко всё топтался у Ирки за спиной. Девчонка раздраженно дернула носом — ну что застрял, шел бы уже! — и снова с сомнением уставилась на капитальную стенку. Поколебалась, поглядывая на нетерпеливо поджидающих ее друзей.
— Дела-то — на полсекунды, — пробормотала она и решительно вывернула наизнанку нагрудный карман в пиджаке.
Казавшийся таким цельным, таким несокрушимым серый бетон разорвало, как пластилин, открывая то, что скрывалось внутри: крохотную комнатушку со стенами, окрашенными бледной пастелью, унитаз, умывальник и узенький старый топчан. А на топчане, скорчившись, сидел худощавый пожилой мужчина. Тот самый, которого Ирка видела на фотографии!
— Таемныць не ховай, всэ, що маешь, — виддавай! — крикнула Ирка и, рванув карман за подкладку, с мясом выдрала его из пиджака.
Содержимое комнаты рвануло наружу.
С лестницы донеслись изумленный Танькин возглас и частый топот ног — друзья мчались на помощь. Мимо Ирки промелькнула серая тень — не тратя времени на спуск по ступенькам, Ментовский Вовкулака прыгнул в лестничный проем.
Старый оборотень приземлился первым, грузно впечатав лапы в пол. Обдав Ментовского Вовкулаку осколками битого фаянса, рухнул умывальник. Свалившийся с потолка компаньон приземлился точно на Иващенко. Сбил того с ног, не растерявшись, ухватил за горло… И тут же падающий бачок унитаза шарахнул душителя по затылку.
— Надо же, бачок на него таки кинулся, — растерянно пробормотал подоспевший Богдан, стягивая с ошеломленного Иващенко навалившееся на него тело. — Ты что, заговор такой положила? — Он оглянулся на запыхавшуюся Таньку…
Жилистая старческая рука отшвырнула мальчишку прочь. Богдан отлетел, глухо стукнувшись о стену…
Компаньон вскочил и кинулся к двери во двор. Створка с грохотом захлопнулась, лязгнул замок. Подоспевшие волки метались у запертого выхода.
Опять! Как надо, так вас нет! — рыкнула на них Ирка.
Разборки потом! Дверь отпирай, а то уйдет! — крикнул Богдан.
Но дверь распахнулась сама.
— Он спустил собак! — прохрипел Иващенко.
Распластываясь в воздухе, разъяренная свора кавказских овчарок хлынула в тамбур. Молча, без единого звука, псы ринулись на волков. Огромный «кавказец» в прыжке рухнул на спину Ментовскому Вовкулаке. Оборотень вывернулся, рванул противника зубами, отскочил. Тамбур под лестницей наполнился злобным рыком и лязганьем челюстей. Клочья шерсти полетели в воздух. Мохнатые тела сплелись в единый спрессованный ком. Клыки смыкались в мертвой хватке. Громадная, похожая на крокодилью, пасть овчарки щелкнула, вырвав клок шерсти с волчьей холки. Ирка увидела, как глаза волка наполнились болью. Молодой вовкулака коротко взвизгнул, и тут же «кавказец» навалился на него, всаживая клыки в рвущееся прочь тело.
Брызги крови попали Ирке на лицо. Девчонка очнулась. И тут же словно опять лишилась сознания — человеческого сознания, — впала в бред. Дикая ярость обуяла ее, для этой ярости не было слов, для нее был только рык, грозный, утробный. Почти взревев, ведьма ринулась в центр свалки.