Жизнеобеспечение экипажей летательных аппаратов после вынужденного приземления или приводнения (без , стр. 56

Больной выжил, но потребовалось несколько дней, чтобы к нему вернулась работоспособность.

Ядовитые рыбы

Среди рыб, населяющих тропические воды, попадается немало видов, которые природа наделила ядовитым оружием.

Ядовитые шипы у рыб расположены в самых различных местах. Например, у звездочета (Uranoscopus scaber) они находятся на жаберных крышках, по одному с каждой стороны, у зигановых (Siganidae) в ядовитые шипы превратились первый и последний лучи брюшных плавников.

Шипы бывают самой различной формы – длинные, тонкие, словно пики, изогнутые, как хирургические иглы, гладкие и зазубренные.

У одних рыб – хирургов семейства Acanturidae всего одна такая колючка, расположенная у хвостового плавника, другие, как, например, рыбы-жабы, принадлежащие к семейству Batrachoidae, имеют по два спинных и два украшающих жаберные крышки острых шипа, а вот крылатка (Pterois Volitans) имеет целый арсенал из 18 ядовитых шипов.

Кстати, красная крылатка из семейства морских ершей (Scorpaenidae), известная также под именем рыбы-зебры, рыбы-бабочки, является одной из самых ядовитых обитателей тропических вод.

Длинные, тонкие ядовитые шипы спрятаны от взора в нежных лентовидных, изящных, словно китайские веера, плавниках.

Укол крылатки, словно удар тока, вызывает пронизывающую острую боль. Известный французский кинооператор Марсель Изи-Шварт (1973), однажды в Тихом океане испытавший на себе укол луча крылатки, писал: «Сунув руку под камень, я вдруг почувствовал сильный укол, похожий на тот, который случается при прикосновении к оголенному электрическому проводу. Боль была такой невыносимой, что пришлось сжимать зубы... С каждым часом мои надежды гасли все больше, взор затягивала пелена. Рука онемела полностью. Только на шестом часу наступило некоторое улучшение – боль стала постепенно утихать и, наконец, исчезла». Но такие истории не всегда имеют счастливый конец.

Не менее опасен для человека яд бородавчатников (Synanceidae), особенно бугорчатки ужасной, или камень-рыбы (Synanceja horrida).

Эта небольшая рыба с уродливой головой и причудливым, лишенным чешуи телом, покрытым множеством бородавок, была впервые описана французским естествоиспытателем Ф. Коммерсоном в конце XVIII столетия. Ее короткие, крепкие, как железо, шипы скрыты в толще бородавчатой кожи. Бородавчатник – донная рыба; она проводит многие часы, зарывшись в песок или прижавшись в расщелине скалы, в коралловых зарослях. Она так похожа ша бурый комок или обломок камня, что, бродя по мелководью, ее трудно заметить и еще легче, на нее наступить.

Страшная стреляющая боль пронизывает человека с ног до головы. Нередко после укола пострадавший теряет сознание, кожа вокруг раны становится синюшной, окруженной воспалительным венчиком. К пораженной конечности нельзя прикоснуться. Больной кричит, мечется. Развивается паралич конечностей. Опухоль ползет вверх, захватывает голень, бедро. Нередко эти явления сопровождаются сердечной недостаточностью, бредом, рвотой, судорогами, кожа у места укола некротизируется (Сальников, 1956).

Явления нарастают в течение 5-8 час., но затем могут пойти на убыль. Смертельные исходы не являются редкостью (Halstead, 1967).

К числу ядовитых, хотя и менее опасных, чем описанные выше крылатки и бородавчатники, относятся средиземноморский талассофрин (Thalassophryne reticulata), морские дракончики из семейства Trachinidae и морские ерши (Scorpaenidae), встречающиеся в Атлантике, Средиземном и Черном морях.

Особое место занимают скаты хвостоколы Trigon pastimaca, Т. limma, Т. grabatus и др., ядовитый аппарат которых состоит из длинного 10-50-сантиметрового зазубренного шипа с железами, вырабатывающими яд нейротропного действия. Укол хвостокола напоминает удар тупым ножом. Боль быстро усиливается, через 5-10 мин. становится совершенно нестерпимой. Местные явления (опухоль, покраснение) сопровождаются ознобом, головокружением, нарушением сердечной деятельности. В легких случаях выздоровление наступает быстро. Тяжелые могут привести к смерти от паралича сердца (Чеботарева-Сергеева, 1971).

В тропиках встречаются различные рыбы, в мясе и внутренних органах которых содержатся токсические вещества, опасные для здоровья человека. К таким рыбам относятся представители семейства двузубых (Diodontidae), в частности причудливая еж-рыба (Diodon hystrix), которая в минуту опасности набирает воздух и всплывает на поверхность, превратившись в шар, покрытый колючими иглами; семейства молид (Molidae), например луна-рыба (Mola mola), чья печень, икра и молока весьма ядовиты; представители широко распространенного в Тихом, Индийском и Атлантическом океанах семейства спинорогов (Balistidae).

Но особенно тяжелые отравления вызывают печень, икра, молоки рыбы, называемой японцами фугу (Tetrodon Vermicularis).

Ее округлое тело, лишенное чешуи, окрашено в серо-коричневые тона, брюшко рыб белое. На спине и боках видны червеобразные и круглые темно-коричневые пятна.

Челюсти фугу с четырьмя долотовидными зубами образуют своеобразный клюв, разделенный посередине швом.

Тетродотоксин – действующее начало яда фугу – был открыт японским ученым Тахара. Тетродотоксин поражает отростки нервной клетки – аксоны, блокируя передачу нервных импульсов. Он в 10 раз ядовитее знаменитого кураре, а по своей активности в 160 000 раз превосходит кокаин (Кнунянц, Костяновский, 1965).

Первому описанию симптомов отравления тетродотоксином мы обязаны английскому мореплавателю Джеймсу Куку, на себе испытавшему его действие.

В 1776 г. Д. Кук высадился на берегах неизвестного острова, названного им Новой Каледонией.

«Один из моих спутников приобрел рыбу неизвестного вида. Она имела огромную длину и уродливую голову. К назначенному часу зажарили лишь одну печень. В три часа ночи мы оба почувствовали себя очень плохо. Симптомами отравления была почти полная потеря чувствительности и онемение конечностей. Я потерял способность ощущать вес вещей. Горшок емкостью в кварту, наполненный до края водой, и перо казались мне одинаковыми по весу. Своевременно принятое рвотное помогло нам [8]. Утром околела одна из свиней, которая съела внутренности рыбы» (Кук, 1948).

Для отравления ядом фугу характерны такие симптомы, появляющиеся через 10-15 мин. после еды, как зуд губ и языка, расстройство координации движений, обильное слюнотечение, мышечная слабость, рвота, судороги.

Смертность, вызванная параличом дыхания от яда фугу, достигает 60% (Linaweaver, 1967). Только за один 1947 г. в Японии было зарегистрировано 470 случаев смертельных отравлений ядом фугу, а с 1956 по 1958 г. – 715 случаев.

Иногда у людей, поевших мидий, устриц или других двустворчатых моллюсков, которые встречаются в изобилии в песчаных отмелях после отлива, через некоторое время развивается отравление в виде тяжелого желудочно-кишечного расстройства, аллергических высыпаний.

Самый тяжелый вид поражения, – протекающее по паралитическому типу, когда к явлениям зуда губ и десен присоединяется онемение, постепенно распространяющееся по всему телу. Эту форму заболевания связывают с присутствием в моллюске яда динофлагеллят.

При сборе съедобных моллюсков и ракообразных на мелководье тропических побережий невольно привлекают внимание большие ярко окрашенные раковины, в которых скрываются их грозные обитатели – ядовитые моллюски конус. Это представители многочисленного (более 1500 видов) семейства Conidae. Размеры их раковин варьируют от 6 до 230 мм, окраска их разнообразна и причудлива, но все они имеют характерную конусовидную форму (Hinton, 1972). К наиболее опасным относятся географический конус (С. geographus), чьи крупные раковины красивой кремово-белой окраски украшены коричневыми пятнами и полосами; С. magus – с небольшими беловатыми пятнистыми раковинами; С. stercusmuscarum – беловатая раковина усыпана черными точками; С. catus – черная с белыми пятнами раковина; коричнево-голубой С. monachus.