Зеленый остров, стр. 31
— Пароль надо помнить точно: «Зеленый остров — наш!».
Глава девятая
Световое письмо
Наступала вторая ночь похода, а ребятам так и не удалось посидеть у костра. В первую ночь гроза загнала всех в помещение, а сегодня пришли поздно. Пока строили шатры, купались, запасали на всю ночь дрова, уже и вечер наступил. В густом лесу темнеть начинает рано.
Ольга Алексеевна, Вася и Павел вернулись в сумерках. Примерно в километре от лагеря они обнаружили возвышенность. Все леса на западе лежали ниже ее, и в бинокль был виден город, освещенный лучами заходящего солнца. На самой вершине этого высокого холма росло несколько сосен. Особенно удобной оказалась сосна с раздвоенным стволом. С нее можно было без всяких помех «послать» световое письмо.
Ольга Алексеевна решила сегодня немного нарушить установленный режим дня и доставить ребятам удовольствие. Они ждали, что сейчас прозвучит горн, потом Ольга Алексеевна, подгоняя любителей поболтать, хлопнет в ладоши и крикнет: «Спать! Спать!», но вместо этого старшая пионервожатая сказала:
— Ребята! Мы ляжем на два часа позже обычного. Я приглашаю вас пойти со мной на передачу светового письма.
Что тут началось! Девочки бросились обнимать и целовать Ольгу Алексеевну. Мальчики от радости стали прыгать через костер, тормошить и толкать друг друга. Поднялся невероятный шум.
Ольга Алексеевна смеялась, радуясь их бурному веселью.
— Но… — сказала она, — у нас есть «но», ребята! Кто-то должен остаться в лагере дежурным. Не тащить же нам с собой все вещи. Мы устали…
Услышав это, Мухин тотчас спрятался за дерево. Как бы его не оставили! Одно дело — дежурить, когда лагерь полон людей, а другое — остаться в темном, страшном лесу.
Павел дал команду пионерам построиться и сам встал на правом фланге.
Семен и Аринка хотели встать в общий строй, но Ольга Алексеевна остановила их:
— Вы на меня не обижайтесь! Я знаю, что вы смелые и сознательные ребята, но сейчас мне нужны опытные туристы, которые хорошо знают все наши походные порядки.
Семен, помрачнев, отошел в сторону.
— Кто хочет пойти на передачу светового письма? — спросила Ольга Алексеевна. — Шаг вперед!
Шеренга в семь человек шагнула вперед.
Семен снова оживился. Он подумал, что Ольга Алексеевна рассердится на ребят за такую несознательность, и тогда вперед выйдет он, Семен, и как бы невзначай скажет:
«Пожалуйста, идите все. А я останусь в лесу и стану один сторожить имущество. Я ничего не боюсь! На то я и Семен Быстрое — бесстрашный капитан!»
Он обрадовался тому, что это может произойти, и с надеждой взглянул на Ольгу Алексеевну, но на ее обычно спокойном и веселом лице не появилось и тени смущения, досады или недовольства.
— Понятно, — сказала она. — А кто из вас, ребята, может остаться в лагере? Нужны два добровольца. Шаг вперед.
Шеренга снова дружно сделала шаг вперед.
— Вот это да! — воскликнул Семен и в восхищении взъерошил волосы. — Ты что-нибудь понимаешь, Муха?
— Еще бы, — сказал тот смущенно и вышел из-за дерева. — Когда вызывают добровольцев, стыдно оставаться на месте.
Дежурными Ольга Алексеевна назначила Петра и Мишу Чогура.
Через полчаса отряд сигнальщиков, освещая дорогу карманными фонариками, уже пробирался по лесу и скоро вышел к раздвоенной сосне.
Коля и Павел влезли на один из стволов и удобно устроились на его толстых ветвях. Затем спустили канатик, по которому им были поданы наверх автомобильный фонарь с аккумуляторами. Аппаратуру стали прочно укреплять на дереве. Вася со второго ствола всё время подсвечивал двумя фонариками. Внизу, в густой темноте, раздавались голоса:
— Сеня! Ты где? Я самого себя не вижу!
— Рядом, Муха!
— Ребята! — позвала Ольга Алексеевна. — Обойдите сосну, и вы увидите город!
Голоса в темноте живо откликнулись:
— Где, где? Куда идти? Ничего не видно!
— Сюда, — позвала Женя. — Я уже вижу.
— Ой, сколько огоньков! — воскликнула Лида. — Как красиво!
Аринка пыталась разыскать свой железнодорожный поселок. Мухин очень волновался:
— Где мой дом? Я живу рядом с клубом… Сеня, пропал мой дом!
— Вот человек, — сказала Женя, — ну как тут в такой дали по огонькам можно найти свой дом?
— Можно, можно! — убежденно твердил Мухин. — У нас в комнате синий абажур.
Ребята засмеялись:
— Ну вот и не найдешь!
— Почему?
— Потому что синий цвет поглощается в темноте.
Сверху позвали Ольгу Алексеевну. Вася посветил фонариком, и она очень ловко и быстро влезла на ствол. В руках у нее белела бумажка, на которой была записана вся передача. Осветив бумажку и взглянув на часы, Ольга Алексеевна прокричала вниз:
— Ребята! Нужна полная тишина! Коля! Передай в город условный сигнал. Пусть там приготовятся.
— Есть, передать сигнал!
В густой темноте ярко вспыхнул сильный фонарь. Большой луч света, как прожектор, протянулся к западу и сразу же погас. Потом он зажегся еще несколько раз.
— Хватит! — сказала Ольга Алексеевна. Минут пять молча ждали в темноте.
И вот далеко на западе, чередуясь друг с другом, часто замелькали огоньки: зеленый и красный.
— Школа сообщает, что видит нас, — перевел Коля.
— Ура! Школа видит! — зашумели ребята. — Добрый вечер! Привет всем!
— Ти-ши-на! — захлопала Ольга Алексеевна в ладоши. — Начинаем передачу.
И стала диктовать осветителям:
— Внимание! Внимание! Говорит Зеленый остров! Говорит Зеленый остров!
Коля повторял за ней слова, включая и выключая фонарь. Короткая вспышка света — точка; погорит подольше фонарь — тире. Так, буква за буквой, слово за словом, полетело через холмы, долины и лесные чащи световое письмо.
Ольга Алексеевна диктовала:
«Отряд пионеров-разведчиков четвертой школы-десятилетки находится на Зеленом острове. Стоим лагерем в расположении лесного озера, на юго-востоке Синьковского бора, в одном километре от его центра.
Все здоровы!
В первый день похода перед грозой встретили в лесу двух мальчиков и девочку. Передаем фамилии: Мухин Юрий и Быстров Семен. Советская, двадцать четыре, ученики второй заводской школы. Девочка — Аринка Белова. Вокзальный переулок, один — ученица железнодорожной школы. Все трое здоровы. Взяты отрядом в поход. Вернутся в город вместе с нами, двадцать седьмого, в четверг, вечером. Сообщите родителям.
С пионерским приветом!
Старшая пионервожатая — Ольга Алексеевна. Командир группы — Павел Кантышев».
Передача продолжалась около часа. Наконец фонарь мигнул в последний раз, — и наступила долгая темнота.
— Передал, — сказал Коля.
— Это всё? — спросил Семен Лиду.
— Нет еще, — ответила она. — Сейчас будет ответ.
— Какой ответ? — заинтересовался Мухин. — Увидишь!
Несколько минут помолчали, ожидая. И вдруг высоко над всеми городскими огоньками в темное небо, взлетела зеленая ракета.
— Вот это и есть ответ! — сказала Лида. — Ребята приняли нашу телеграмму и пустили зеленую ракету в знак того, что всё поняли и сделают, как нужно. А уж они сделают, будьте спокойны!
Придя в лагерь, ребята сразу легли спать.
У всех теперь была одна мечта и одна надежда — найти дубовую рощу! «Что-то будет завтра!» — думали разведчики. С этой мыслью они и уснули.
Но Семен долго не мог заснуть, всё ворочался и думал. В чем дело? Почему у него до сих пор не было интересных друзей? В школе, где он учился прежде, ребята тоже занимались какими-то делами, часто оставались после занятий, что-то строили, мастерили, изобретали. Ходили в походы. Почему это его не интересовало? Теперь, пожалуй, в новой школе он на всё это посмотрит иначе. Семену всё больше нравились ребята-разведчики, с которыми неожиданный случай свел его в лесу. Нравилась Ольга Алексеевна. Увлекали дела отряда.
Под впечатлением событий, которые произошли за то время, когда он пошел с отрядом в поход, как-то потускнели его «увлекательные дела». Недавно он гордился ими, а теперь они казались какими-то мелкими и ненужными. Дневник по-прежнему лежал в его кармане, но не хотелось туда даже заглядывать. «Дрянь и чепуху какую-то писали! — подумал Семен. — Ерундой занимались, бесполезной ерундой. Просто бездельничали… Ну, уж это я хватил через край!» — старался он тут же утешить себя. Вспомнил о том, как развивал ловкость, силу, бесстрашие, стремился стать отважным исследователем, капитаном, географом. Мечтал об открытиях… «Мечтал? Хорош географ! Из леса сам выйти не мог, — девочку на помощь позвали… Стыд какой! В картах и компасе ничего не смыслим. Гранит от мрамора не могли бы отличить, а гадюку от ужа… Вот так исследователи!» — издевался Семен над собой, и горькое чувство обиды лишало его сна и спокойствия.