Ты — моя судьба, стр. 25

— Я понимаю. Буду осторожна, так что не волнуйся.

Силия молча кивнула. Кэт пошла наверх, почитать Дэнни книжку. Неторопливо поднимаясь по ступеням, она подумала, что Силия не на шутку обеспокоена. И было отчего.

Глава 9

Кэт с облегчением вздохнула, узнав, что отец решил поужинать у себя в комнате: он попросил Силию принести ему поднос с едой. Кэт, Дэниел и Силия ужинали на кухне, и Дэнни беспрерывно болтал о своем отце, задавал Кэт десятки таких мудреных вопросов про Итана, что та не знала, как ответить. Силия от этих вопросов, сыпавшихся один за другим, только мрачнела.

Метель была в самом разгаре. Нужно было бы отнести ужин Итану, но Кэт понимала, что выход этот связан с немалым риском. С другой стороны, теперь, когда в истории этой замешан Майк, нужно срочно обсудить ситуацию с Итаном.

Угадав мысли Кэти, Силия взяла заботу о Дэнни на себя: они с мальчиком отправились наверх.

Корзина с едой стояла наготове. Кэт тепло оделась, замоталась шарфом, собралась с духом. Мельком взглянув в окно на бушующую вьюгу, она подумала, что эти сто ярдов, конечно, не воскресная прогулка.

В лицо ударил резкий, колючий ветер. Не успела она сделать и десятка шагов, как перед ней, как из-под земли, выросла огромная темная фигура. Она вскрикнула, но голос ее был почти не слышен из-за сплошного, надсадного воя ветра. Инстинктивно отпрянув назад, она споткнулась и повалилась в мягкий снег. Только через несколько мгновений она поняла, что это был Итан.

— Извини! — прокричал он, стараясь перекрыть свистящее завывание ветра. — Я не хотел тебя напугать.

— Что ты здесь делаешь?

— Я пришел тебя встретить: одной идти опасно, — опять прокричал он что есть мочи сквозь закрывавший пол-лица шарф, забирая корзинку у нее из рук.

— И долго ты ждал?

— С полчаса.

— Итан, ты ненормальный.

— Может быть. Но лучше ждать здесь, у, дверей, чем трястись, за тебя — заблудишься ты, не заблудишься… — он взял ее за руку. — Пойдем, надо идти.

Видимость была такая же, как и вчера, но ветер сильнее. Она двинулась за Итаном, ослепленная яростным напором ветра. Через несколько шагов вокруг видны были лишь сплошные вихри снега. Шаг, еще, еще, еще. Где садовый дом — впереди, справа, слева? Еще шаг, еще, еще, еще. Наконец впереди забрезжил свет в окне бревенчатого дома. Вот и крыльцо. Дверь. Тепло дома. Бедный Итан, наверное, промерз до костей. Поставив корзинку на пол, он направился к огню, на ходу откидывая капюшон, от мороза превратившийся в жесть, и ослабляя шарф. Снял перчатки, принялся греть руки. Кэт присела рядом на корточки и тоже стала греть руки.

— Ну, как?

— Жить буду. Я спрятался от ветра за крыльцом. Ноги замерзли, а так — ничего.

— Если б я знала, впустила бы тебя в дом. Отец лежит с простудой, не встает.

Они нерешительно улыбнулись друг другу. Кэт сняла шапку. Итан взял ее за плечи, повернул лицом к себе. Преодолев застенчивость, она взглянула на него. Вопреки своему недавнему намерению обсудить с ним изменившуюся ситуацию, ей не хотелось начинать разговор. Когда Итан поцеловал ее, она без колебаний ему ответила, и все, кроме ее горячего чувства, тотчас вылетело в окно.

— Я так скучал… — прошептал он, касаясь влажными губами ее щеки.

— Несколько часов всего…

— Как будто несколько лет.

Он принялся торопливо расстегивать свое пальто, а Кэт резким движением расстегнула молнию своей куртки, и они одновременно отбросили ненавистную одежду. Итан взял ее за руку и мягким движением повлек к дивану. Они сели рядом, касаясь друг друга, Итан обнял ее одной рукой за плечи; некоторое время они сидели так, молча глядя на огонь.

— Боюсь, у меня плохие новости для тебя, — произнесла наконец Кэт и рассказала ему о своем недавнем разговоре с Майком Колдуэллом.

— Похоже, шерифа больше занимают его исключительные права, чем исполнение долга.

— Он может беспокоиться сколько угодно — это его дело. Я ему ничего не должна, — сказала Кэти и мысленно удивилась резкости своего тона. — Меня по отношению к нему милосердие не распирает, — объяснила она.

— Приятно слышать.

— Не спеши радоваться. Должна заметить, что я много передумала сегодня. Не очень-то умно я поступила, отдавшись тебе.

— Это что — перемена в твоем отношении ко мне или просто предупреждение, чтобы я не очень доверял твоим словам?

Они оценивающе посмотрели друг на друга. Кэт осторожно высвободила свою руку из его руки.» Говорить — так сейчас «, — подумала она.

— Нам надо поговорить о Дэнни, — сказала она вслух.

— Хорошо. Мне кажется, именно из-за этого ты и пришла. Я не прав?

Только сейчас она вспомнила о корзине.

— Э-э-э… Ты поешь сначала, Итан. Я такая невнимательная.

— Все нормально. Давай-ка лучше поговорим, действительно. Я вижу, ты себе места не находишь.

— На моем месте ты бы тоже себе места не находил, — парировала она.

— Все правильно. Однако успокойся, Кэт. Увидев тебя, я понял, что о лучшей матери для Дэнни нечего и мечтать.

Слова эти были приятны, но все-таки ее одолевали сомнения.

— Что ты имеешь в виду? Что мальчик останется со мной?

Ужас отразился на его лице.

— Дэниел — мой сын, Кэт. Я намереваюсь быть ему отцом. Если я откажусь от него, это будет невозможно.

Теперь страх охватил Кэт.

— Ты хочешь сказать, что намерен взять его под свое попечительство?

— Я же не погубить его хочу. Я намерен разделить с ним свою жизнь. И пойми, я вовсе не намереваюсь вырывать его из твоих рук. Я хорошо понимаю, что это не пойдет на пользу ни ему, ни мне, ни тебе.

— Итан, не уклоняйся от ответа! — воскликнула Кэт, теряя самообладание. — Мне надо знать, намерен ли ты выполнять условия соглашения.

— Мое соглашение было заключено с Бекки. Я отписал все свои права в ее пользу. Но сейчас ее нет в живых, и я — законный отец Дэниела.

Кэт встала с дивана и принялась ходить по комнате.

— Ты действительно думаешь, что сможешь добиться попечительства? Я должна сказать, что мой отец никогда этого не допустит. И никакой суд на свете не отнимет у несмышленого мальчика дом и не отдаст ребенка человеку, только что вернувшемуся из тюрьмы, без работы, без дома.

— Я это понимаю, — с хмурым видом сказал Итан. — Но со временем все это изменится.

— А-а-а… Ты хочешь, чтобы я присмотрела за ребенком до того времени, когда ты созреешь. Понятно.

— Я вовсе не это имел в виду. Она начинала злиться.

— Ну хорошо. Тогда что именно ты имеешь в виду? — уже потребовала Кэт, уперев руки в бока и глядя ему прямо в глаза.

— Я хочу, чтобы мы оба — и ты, и я — были родителями Дэниелу.

Она снова принялась мерить шагами комнату.

— Это невозможно, Итан, Тебе придется смириться с тем фактом, что мальчик останется с нами, под нашим попечительством. Он будет жить здесь до тех пор, пока не повзрослеет настолько, что сам сможет принимать решения.

— Но племя может решить по-другому.

— Они тоже отказались от своих прав.

— В пользу твоей сестры. А не в пользу твоего отца. И не в твою.

Теперь она начала понимать.

— Так вот что у тебя на уме. Наконец-то ты признался! Итан встал.

— У меня не было никакого определенного плана, кроме того, чтобы видеть своего сына как можно чаще. Пока ему необходимо быть с тобой. Может быть, временно. Я не знаю.

— Ты оторвался от реальности, Итан. Ты же не будешь сидеть здесь десять лет, в этом садовом домике, время от времени навещая Дэниела, чтобы удовлетворить свои отцовские потребности. Я тебе уже сказала, что это нереально. Все, что здесь произошло, — все это нереально. Неужели ты этого не понимаешь?

— Я что-нибудь придумаю.

— Это все слова. Мы говорим не только о тебе. Речь идет о жизни мальчика. Он тяжело вздохнул.

— Это все в наших силах, Кэт. Мы руководствуемся доброй волей. Мы оба любим его. С нами, с любовью твоей и моей, Дэниел вырастет здоровым, хорошим, порядочным человеком. Мы все для этого сделаем.