Жокей в маске, стр. 47

Следователь облегченно вздохнул. Инспектор взял инициативу в свои руки, и Мантуа был рад хоть ненадолго снять с себя ответственность.

– Ваше требование справедливо, – важно кивнул он. – Идентификация личности необходима.

Он перевел взгляд на Бриджа:

– Если вам есть, что сказать, мсье, говорите сейчас. Может, не стоит понапрасну ходить туда-сюда? Если вы когда-то были обмерены, ваша карточка и по сей день хранится в лаборатории. Так что, если ваше имя действительно Владимир…

Бридж дернул щекой.

– Сколько это будет продолжаться? – прервал он следователя. – Я не Владимир. Надо же, придумали! Я – сын Фантомаса! Нет, вы точно решили повесить на меня все нераскрытые преступления!

Мантуа снова растерялся. Его всегда пугал подобный напор.

– Слышите, Жюв, – с сомнением повторил он.

– Слышу, мсье, – спокойно ответил инспектор. – Этот молодой человек весьма упрям. Тем не менее, я настаиваю на своем требовании. Арестованного необходимо показать доктору Бертильону.

Тут следователь наконец понял, что выставляет себя в невыгодном свете.

– Хорошо, – решил он. – Постановляю провести антропометрическое обследование.

Жюв только того и ждал. Он встал и взял арестованного за локоть.

– Идите со мной. Скоро вы увидите, что французское правосудие не столь уж беспомощно.

Бридж поднялся.

– Мне никогда не приходило в голову клеветать на французское правосудие, – произнес он с каменным лицом. – Но в данном случае оно совершает ошибку.

– Посмотрим, – пожал плечами инспектор. – Если так, я публично принесу свои извинения.

Они вышли из кабинета и зашагали по коридору. Леон с Мишелем задержались, чтобы подписать протокол. По дороге Бридж заговорил:

– Не понимаю, чего вы добиваетесь, инспектор Жюв. Допустим, вы получите отпечатки пальцев Бриджа и изучите форму его ушей. Но с чем вы будете все это сличать? Или у вас есть карточка и на Фантомаса?

Жюв подтолкнул его вперед:

– Не задерживайтесь, пожалуйста. А ваши данные нам будет с чем сравнить. Вспомните-ка дело с исчезнувшим поездом. Тогда князь Владимир был арестован, и его обмеряли весьма тщательно.

– Вот как! – нахмурился Бридж. – Исчезнувший поезд… Но, если мне не изменяет память, там все происходило в какой-то маленькой деревушке?

– Память вам не изменяет, – вежливо ответил инспектор.

– И вы думаете, что карточку эту потрудились переслать в Париж?

Полицейский молчал. Бридж бросил на него быстрый взгляд и повторил:

– Наверняка она там и осталась!

Они уже поднимались по ступенькам в антропометрическую лабораторию. Жюв проговорил:

– Не тешьте себя иллюзиями. Я постарался, чтобы карточку отправили по назначению. И хранится она в отделении семьсот тридцать два, под шифром двадцать четыре – шестьсот тридцать С-В. Видите, у меня неплохая память.

Инспектор подтолкнул побледневшего Бриджа к двери. Тот уперся.

– Ладно, черт с вами, – глухо произнес он. – Я признаюсь. Отведите меня обратно к следователю. Терпеть не могу, когда доктора прикасаются к телу этими холодными штуковинами.

Жюв остановился.

– Итак, вы?.. – тихо спросил он.

Бридж опустил голову:

– Князь Владимир. Сын Фантомаса…

Инспектор удовлетворенно вздохнул. Все произошло именно так, как он и предполагал. Арестованный сделал признание, не доходя до антропометрической лаборатории доктора Бертильона.

Шагая обратно по коридору, Жюв размышлял:

«Надо сказать, что парень держался неплохо. Но до отца ему далеко. Он забыл главное правило: начал играть, так играй до конца, даже если надеяться остается только на чудо. Сколько преступников раскалывалось на этих ступеньках! Нет, Фантомас бы испытывал судьбу до последнего…»

Жюв взглянул на помертвевшее лицо Владимира и подумал с иронией:

«Интересно, что там хранится, в шкафу, который я назвал? Может, такого и нет вовсе. А ведь я мог оконфузиться. Пари держу, что нужной карточки у Бертильона не оказалось. Я, конечно, послал запрос три дня назад, но за это время она просто не могла прийти. Хорошо, что парень об этом не знает. Иначе он точно попытался бы меня задушить».

Час спустя все формальности закончились. Владимир сделал официальное признание следователю в присутствии свидетелей, и его отправили в тюрьму предварительного заключения. В дальнейшем его предполагалось перевести в Санте.

Подписав протокол, Жюв любопытства ради решил наведаться к доктору Бертильону. Выяснилось, что его опасения не были напрасными. Ответ на запрос не приходил, карточки не было. Сын Фантомаса поспешил сознаться.

Глава 21

ГОВОРЯЩАЯ ЛАМПА

Как только Бридж, или, как уже точно было установлено, сын Фантомаса князь Владимир, сделал официальное признание, Жюв покинул комнату. Опустив голову, арестованный глухо спросил:

– Что со мной будет?

Теперь, после того как обвиняемый признал свое родство со знаменитым преступником, следователь почувствовал себя уверенней. До этого напор Владимира заставлял бывшего провинциала поеживаться. Теперь же плечи его расправились, в голосе зазвучали властные нотки. Господин Мантуа принадлежал к тем робким натурам, которые от заискивания легко переходят к агрессивности.

– Вопросы здесь задаю я! – резко заявил он. – Будете говорить, когда к вам обратятся.

С величественным видом следователь пододвинул к себе кипу формуляров и принялся не торопясь заполнять их, сопровождая слова красивыми завитушками. Это заняло немало времени. Владимир молча сидел, поглядывая на человека с землистым лицом, от которого зависела его ближайшая судьба. Он, казалось, потерял все свое хладнокровие. Лицо его кривилось в нервной улыбке, губы дрожали.

Наконец господин Мантуа нарушил молчание. Он кивнул секретарю:

– Протокол допроса.

Служащий торопливо положил бумагу на стол. Следователь приказал Владимиру:

– Подпишите.

Молодой человек покорно выполнил то, что от него требовалось.

– Теперь, – продолжал Мантуа официальным тоном, – я уполномочен сообщить вам, что вы обвиняетесь в убийстве. На время проведения следствия вы будете помещены в одиночную камеру.

Он повернулся к полицейским:

– Охранники, уведите арестованного.

Леона и Мишеля слегка покоробило, что этот старикашка равняет их, оперативных сотрудников Службы безопасности, с рядовыми охранниками. Однако они были так горды произведенным арестом, что решили не обижаться. Бог с ним, с судьей! Главное, что их шеф в который раз оказался прав! Теперь-то уж начальство не посмеет упрекнуть их в нерадивости.

И тут произошло неожиданное. Когда Мишель наклонился и взял арестованного за локоть, тот резко вырвал руку. Он уже совладал с собой, на лице его отразилось возмущение.

– Полегче, господа полицейские! – произнес он звенящим голосом.

Мишель застыл в нерешительности. Владимир повернулся к следователю.

– Не слишком ли вы скоры на расправу, мсье? Я тоже знаю законы. Ваши обвинения ничем не подтверждены. Какое убийство? Я признался, что я сын бандита, и только. Но ведь не я выбирал себе отца! За это еще не сажают в тюрьму.

Как собака, услышав свист хлыста, прижимается к земле, так и Мантуа, встретив отпор, съежился за своим столом.

– Я понимаю вашу радость, господа, – обратился между тем Владимир к полицейским. – Как же, схватили сына самого Фантомаса! Продвижение по службе обеспечено! Однако этого маловато. Голова моя еще крепко держится на плечах. Никакого преступления я не совершал, и вам не удастся долго держать меня под замком. А уж если вам так хочется попробовать на моей шее, как действует машинка папаши Гильотена, то, боюсь, вы состаритесь, прежде чем сумеете насладиться этим зрелищем!

Полицейские несколько оторопели. Непонятно было, блефует Владимир или в самом деле нашел способ избежать обвинений. Вся растерянность арестованного словно испарилась. Казалось, за его спиной незримо стоит сам Фантомас.

Мишель сжал зубы.