Божественная комедия, стр. 73

112 Между последней тьмой и первым днем

Величественней не было деянья

И не свершится впредь ни на одном. 1207

115 Бог, снизошедший до самоотданья,

Щедрее вам помог себя спасти,

Чем милостью простого оправданья;

118 И были бы закрыты все пути

Для правосудья, если б сын господень

Не принял униженья во плоти.

121 Чтоб ты от всех сомнений был свободен,

Добавлю поясненье, 1208 и тогда

Ты зоркостью со мною станешь сходен.

124 Ты говоришь: "И пламя, и вода,

И воздух, и земля, и их смешенья,

Придя в истленье, гибнут без следа.

127 А это ведь, однако же, творенья!

И если речь твоя была верна,

Им надо быть избавленным от тленья".

130 Брат! Ангелы и чистая страна,

Где ты сейчас, — я так бы изложила, —

В их совершенстве созданы сполна. 1209

133 И те стихии, что ты назвал было,

И сложенное ими естество

Образовала созданная сила.

136 Сотворены 1210 само их вещество

И сила тех творящих излучений,

Что льют светила, движась вкруг него.

139 Душа животных и душа растений

Из свойственной среды извлечены

Лучами и движеньем звездной сени.

142 А ваши жизни в вас вдохновлены

Всевышней благостью и к ней всецело,

В нее влюбленные, устремлены.

145 На этом основать ты можешь смело

И ваше воскресенье, если ты

Припомнишь, как творилось ваше тело

148 И творенье прародительской четы".

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ

1 В погибшем мире 1211 веровать привыкли,

Что излученья буйной страсти льет —

Киприда, движась в третьем эпицикле; 1212

4 И воздавал не только ей почет

Обетов, жертв и песенного звона

В былом неведенье былой народ,

7 Но чтились вместе с ней, как мать — Диона,

И Купидон — как сын; и басня шла,

Что на руки его брала Дидона. 1213

10 Той, кем я начал, названа была

Звезда, которая взирает страстно

На солнце то вдогонку, то с чела. 1214

13 Как мы туда взлетели, мне неясно;

Но что мы — в ней, уверило меня

Лицо вожатой, став вдвойне прекрасно.

16 Как различимы искры средь огня

Иль голос в голосе, когда в движенье

Придет второй, а первый ждет, звеня,

19 Так в этом свете видел я круженье

Других светил, и разный бег их мчал,

Как, верно, разно вечное их зренье. 1215

22 От мерзлой тучи ветер не слетал

Настолько быстрый, зримый иль незримый,

Чтоб он не показался тих и вял

25 В сравненье с тем, как были к нам стремимы

Святые светы, покидая пляс,

Возникший там, где реют серафимы. 1216

28 Из глуби тех, кто был вблизи от нас,

«Осанна» так звучала, что томился

По этим звукам я с тех пор не раз.

31 Потом один от прочих отделился

И начал так: "Мы все служить тебе

Спешим, чтоб ты о нас возвеселился.

34 В одном кругу, круженье и алчбе

Наш сонм с чредой Начал 1217 небесных мчится,

Которым ты сказал, в земной судьбе:

37 «Вы, чьей заботой третья твердь кружится»; 1218

Мы так полны любви, что для тебя

Нам будет сладко и остановиться".

40 Мои глаза доверили себя

Глазам владычицы и, их ответом

Сомнение и робость истребя,

43 Вновь утолились этим щедрым светом,

И я: «Скажи мне, кто вы», — произнес,

Замкнув большое чувство в слове этом.

46 Как в мощи и в объеме он возрос

От радости, — чья сила умножала

Былую радость, — слыша мой вопрос!

49 И, став таким, он мне сказал: "Я мало

Жил в дельном мире; 1219 будь мой век продлен,

То многих бы грядущих зол не стало.

52 Я от тебя весельем утаен,

В лучах его сиянья незаметный,

Как червячок средь шелковых пелен.

55 Меня любил ты, с нежностью не тщетной:

Будь я в том мире, ты бы увидал

Не только лишь листву любви ответной.

58 Тот левый берег, где свой быстрый вал

Проносит, смешанная с Соргой, Рона,

Господства моего в грядущем ждал; 1220

61 Ждал рог авзонский, где стоят Катона,

Гаэта, Бари, замкнуты в предел

От Верде к Тронто до морского лона. 1221

64 И на челе моем уже блестел

Венец земли, где льется ток Дуная, 1222

Когда в немецких долах отшумел;

67 Прекрасная Тринакрия, — вдоль края,

Где от Пахина уперся в Пелор

Залив, под Эвром стонущий, мгляная

70 Не от Тифея, а от серных гор, 1223 —

Ждала бы государей, мной рожденных

От Карла и Рудольфа, до сих пор,

73 Когда бы произвол, для угнетенных

Мучительный, Палермо не увлек

Вскричать: «Бей, бей!» — восстав на беззаконных. 1224

76 И если бы мой брат предвидеть мог,

Он с каталонской жадной нищетою

Расстался бы, чтоб избежать тревог; 1225

79 Ему пора бы, к своему покою,

Иль хоть другим, его груженый струг

Не загружать поклажею двойною:

82 Раз он, сын щедрого, на щедрость туг,

Ему хоть слуг иметь бы надлежало,

Которые не жадны класть в сундук".

85 "То ликованье, что во мне взыграло

От слов твоих, о господин мой, там,

Где всяких благ скончанье и начало,

88 Ты видишь, верю, как я вижу сам;

Оно мне тем милей; и тем дороже,

Что зримо вникшим в божество глазам.

91 Ты дал мне радость, дай мне ясность тоже;

Я тем смущен, услышав отзыв твой,

Что сладкое зерно столь горьким всхоже". 1226

94 Так я; и он: "Вняв истине одной,

К тому, чем вызвано твое сомненье,

Ты станешь грудью, как стоишь спиной.

97 Тот, кто приводит в счастье и вращенье

Мир, где ты всходишь, в недрах этих тел

Преображает в силу провиденье.

100 Не только бытие предусмотрел

Для всех природ всесовершенный Разум,

Но вместе с ним и лучший их удел.

103 И этот лук, 1227 стреляя раз за разом,

Бьет точно, как предвидено стрельцом,

И как бы направляем метким глазом.