Абарат: Дни магии, ночи войны, стр. 42
31. Новости с острова Частного Случая
В поисках Финнегана Фея маленькая компания искателей приключений на славном корабле Белбело добиралась до острова Частного Случая несколько недель. У них было мало поводов для оптимизма. Согласно имеющейся информации, он действительно был на Трех пополудни, охотясь на последних драконов, но они никак не могли напасть на его след. Для этого Часа погода была слишком жаркой, влажной и подавляющей, и такая атмосфера начала оказывать на них свое влияние. Постоянный День утомлял; все тяжело дышали, словно уставшие собаки с высунутыми языками. Сейчас компания сидела под огромными листьями дерева жаколиния, а тропический дождь, который шел здесь регулярно, не слишком освежал воздух. Жаколиния цвела (а что не цвело на острове Частного Случая?), и дождь, бивший по ее лепесткам, рождал звон, похожий на звон колокольчиков. Тем, у кого было хорошее настроение, этот звук мог бы понравиться, но здесь таковых не оказалось; никому не хотелось пускаться в пляс под непредсказуемую мелодию жаколинии.
— Чертовы цветы, — сказал Джон Ворчун, обычно самый терпеливый из братьев. — И еще этот дождь на мозги капает. Меня до смерти достали и цветы, и дожди.
— Не говоря уже о плодородии, — заметил Джон Соня.
— Да, — сказал Джон Змей. — Бесконечное плодородие.
— Ты можешь их заткнуть? — спросила Женева Джона Хвата. — Они начинают действовать мне на нервы.
— Может, они и живут у меня на голове, — ответил Хват, — но я им не хозяин. У них есть свое мнение…
— И право его высказывать, — вставил Джон Филей.
— Ладно, не ссорьтесь, — проговорил Двупалый Том. — Нет смысла спорить. Все просто начинают больше потеть. Нам надо ладить, поскольку мы отсюда не уйдем, пока не сделаем свое дело. Финнеган где-то тут. Это, — он поднял короткий колющий меч, найденный вклиненным между камней, — доказательство.
— Он может оказаться ничейным, — сказал Джон Змей.
— Он принадлежит именно ему, — без тени сомнения произнесла Трия.
— Далек я от того, чтобы соглашаться с Джоном Змеем, — сказал капитан Макбоб, — но у нас нет доказательств. И знаете, это место начинает на меня давить.
— Что с ним не так, с этим местом? — спросил Джон Хват. — По мне так это рай.
— Перебор может быть с чем угодно, даже с раем, — ответил Макбоб.
— А то, что растения здесь меняются каждые полчаса? — сказал Джон Ворчун. — Это очень странно. Начинается дождь, смывает половину цветов, а потом на их месте вырастает что-то новое. Я видел фрукт, похожий на лицо. Это ненормально.
— Кто мы такие, чтобы оценивать, что нормально, а что нет, — заметил Двупалый Том.
— Я не удивлен услышать это от тебя, — огрызнулся Джон Змей. — Тебе со своей странной семейкой только и рассуждать о нормальности.
Томас ничего не сказал. Он просто подпрыгнул, и его толстые мускулистые ноги вознесли его высоко над всей компанией.
Джон Змей в ужасе захныкал.
— Он меня сейчас ударит!
Но на уме у Тома были не кулачные бои. Ухватив три гигантских листа над головами Джонов, он наклонил их. Листья, похожие на кружки, были наполнены сверкающей водой. Он вылил ее на братьев, вымочив их до нитки.
— Типично! Типично! — воскликнул Джон Змей, отплевываясь от воды. — Человек не может вытерпеть обычного замечания о своей…
— Второй половине, — сказал Том, все еще покачиваясь на толстых стеблях листьев жаколинии. — Кстати, его зовут Приливной Джим. Он собиратель устриц. И он — мое сердце, а я — его. Так будет до конца света.
— Ну, теперь мы всё знаем, — пробурчал Макбоб.
— Мы когда-нибудь с ним познакомимся? — спросила Трия.
— Приглашаю вас всех отобедать с Джимом, со мной и с нашими питомцами.
— А сколько у вас животных? — поинтересовалась Трия.
— По последним подсчетам, девятнадцать. Птица койне по имени Лорд Яйцо. Святой Варфоломей — старый пес-ищейка с отвратительным характером. Старая кошка-тарри, которая однажды пришла в наш дом и осталась. В общем, самые разные.
— Похоже на психушку, — заметил Змей.
— Мы все отобедаем с Джимом, Томом и их животными, — сказал Джон Хват. — А вы можете подождать снаружи.
— Ха-ха, — кисло проговорил Змей. — Просто умираю со смеху.
— Нет, не умираешь, — сказала Трия.
— Это ирония, девочка, — огрызнулся Змей.
— Трия, не обращай на него внимания, — сказала Женева. — Он…
— Ничтожный, вспыльчивый, очень неприятный человек, — произнесла Трия, и эти прямолинейные слова всех повергли в изумление. — Я тебя не боюсь, Джон Змей. Может, я и девочка, но понимаю разницу между человеком, у которого в сердце есть то, к чему следует прислушаться, и пустобрехом вроде тебя, который просто говорит первую же неприятную вещь, что приходит ему в голову. Кстати, когда у тебя открыт рот, ты выглядишь очень глупо. Я бы на твоем месте его закрыла.
Змей ничего не сказал. Он был слишком смущен.
— Кажется, дождь перестал, — сказал Макбоб.
Все вылезли из-под жаколинии и посмотрели в безупречно ясное синее небо острова Частного Случая. Тучи уплыли на северо-восток, и когда солнце согрело вымокшую землю, его зачарованная почва породила очередное творение, новое поколение флоры и фауны. Их запах был сладким, а цвет и форма являли собой бесконечный алфавит фигур и оттенков. Компания уже не раз видела эту картину, но с тех пор Книга Начал ни разу не повторялась, и у них постоянно возникали новые поводы для изумления. Не стал исключением и этот раз.
— Взгляни, — сказал Джон Соня. — Фиолетово-желтый цветок.
Только он это сказал, как лепестки цветка встрепенулись, из них выглянула головка с усиками, и цветок взлетел, вдохновив на то же своих лепестковокрылых сородичей.
— Может, однажды мы тоже станем, как эти цветочные мухи, — сказала Трия.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Женева.
— Так, просто глупая мысль.
— Нет, расскажи.
Трия нахмурилась. Очевидно, ей сложно было это объяснить.
— Я имею в виду, что если мы останемся здесь надолго, и будет часто идти дождь, мы тоже изменимся. Тоже однажды взлетим… — Ясными, широко открытыми глазами она посмотрела в небо. Эта мысль определенно ее завораживала. Потом она вспомнила, что все на нее смотрят, и смутилась. — Что я болтаю, — сказала она, посмотрев на своих спутников. — Просто глупость. Извините.
— Это не глупость, — сказал Джон Ворчун. — Я тоже думал, что если мы здесь застрянем, такое может произойти. Я даже говорил об этом с братьями.
— Думаю, память тебя подводит, — ворчливо заметил Джон Змей. — По крайней мере, я в подобном разговоре участия не принимал и не мечтал о том, чтобы превратиться в чертово насекомое.
— Не обращай на него внимания, — сказал Трии Том. — Продолжай.
Трия пожала плечами.
— Я все сказала, — ответила она. — Но…
— Ради неба, что еще!
— Не думаю, что это происходит только на этом острове. Перемены происходят везде.
— Большое дело, — сказал Джон Удалец. — Ну перемены, и что в этом такого? Дождь начинается, дождь кончается…
— Я не эти перемены имею в виду, — сказала Трия.
— Тогда приведи какой-нибудь более конкретный пример, — попросила Женева.
Трия покачала головой.
— Вряд ли я смогу, — сказала она. Присев на корточки, она аккуратно вытащила растущий под ногами крошечный цветок. Он вышел из земли полностью, вместе с бледно-зеленым корнем, который мягко извивался, желая вернуться обратно.
— Может, вначале эти изменения покажутся незначительными, — мечтательно произнесла она, словно не совсем понимая, что говорит, — но их последствия будут огромны.
— А что насчет нас? — спросила Женева. — Мы — часть этих перемен?
— Да, — ответила Трия. — Хотим мы того или нет. Мир изменится полностью.
Она аккуратно вернула нетерпеливое растение в землю, где оно вновь пустило корни, с вежливой благодарностью повернув к Трии обрамленную лепестками головку.
— Вы это слышали? — спросил Том.