Страсть сквозь время, стр. 54
И самое, самое странное было в том, что она этому совершенно не удивлялась!
– Теперь сюда.
– Куда? – удивилась Флоранс. – Тут же сгорело все!
– Поворачивай коня! – велела Лидия. – Вот... здесь, да, здесь!
Это дерево – черное, закопченное – она узнала его, хотя узнать его было невозможно. С него упал обгорелый узел, чуть не задев Лидию. Вот сюда упал! Вот она – дверь в подвал!
– Гляди-ка, и впрямь нашла! – удивилась Флоранс, спрыгивая с козел. – А ну-ка...
Она с силой рванула дверь – силища в этих руках была не женская! – да так и ахнула, вглядываясь вниз:
– Дьявольщина! Что там такое?
Лидия посмотрела... Словно бы какое-то белое облако вздымалось снизу... Да ведь это пух и перья!
Она вспомнила, что, попав в подвал впервые, увидела наваленные кругом подушки и перины. Да ведь это их вспороли и выпотрошили. Зачем?
Опершись на руки, Лидия спрыгнула и тут же погрузилась в пух и перо, словно в воду, по пояс. Сделала несколько шагов и разглядела глубокий пролом в стене.
То самое место, куда добросердечный барин Петр Иваныч прятал и свои, и соседа Шалабанова сундуки, несмотря на то что слуга его Проша немало ему на это пенял. Лидия помнила, что стена почти вся была заложена, а теперь – этот пролом. Да ведь оттуда все добро вытащили, а матрасы и наперники выпотрошили, чтобы туда спрятать награбленное. Вот почему подвал полон пуха и пера.
Да, смело можно сказать, что от вещей Петра Иваныча пух и перья полетели...
– Ну что там? – раздался голос, и Лидия обернулась к Флоранс, свесившейся сверху, со двора:
– Ничего. Все разграбили!
– Что это? – повторила Флоранс с изумлением.
Лидию вдруг как ударило: да ведь Флоранс говорила по-французски, а тот, первый голос звучал по-русски!
Кто-то еще есть в подвале, кроме них!
Но где, где говорят? Да вот здесь. За стеной!
– Ну что там?
– Да сам не пойму. Я свет хотел только в коридоре вырубить. А он взял да и выключился в кабинетах тоже. Ну и сигнализацию обесточило, конечно. И даже аварийная система вылетела. Сейчас уже милиция едет... А я что, виноват? Наверное, где-то на подстанции авария, а все шишки на меня! Погоди, тут ступеньки, будь осторожней.
До Лидии долетел звук шагов. А затем она увидела, как на темной стене наливается светом вертикальная линия. Потом горизонтальная. И еще одна вертикальная. И опять горизонтальная...
Да что такое?
Ничего особенного. Очертилась дверь.
Лидия рванулась вперед, коснулась ее дрожащей рукой.
И тут случилось нечто странное. Дверь не приоткрылась чуть-чуть, а сразу распахнулась во всю ширину. Лидию ударил по глазам яркий свет, она зажмурилась, а потом ощутила, что ее словно бы тянет вперед, в этот чрезмерно яркий, жгучий свет.
– Стой! – раздался голос Флоранс.
Лидия оглянулась.
Флоранс уже спустилась в подвал и стояла теперь совсем близко:
– Ты мне голову морочила, а теперь удирать?! Ну нет!
И она навела на Лидию пистолет.
– Ты же сказала, что он не заряжен... – пробормотала Лидия.
– А вот сейчас ты узнаешь, заряжен он или нет! – выкрикнула Флоранс и нажала на курок.
Огонь ударил в лицо Лидии, и она упала прямо в слепящий свет.
Глава 23 Авантюристка
– Так что там с вами случилось-то, в музее, я так и не понял? – спросил Алексей Рощин.
– Да я и сама не поняла, – пожала плечами Лидия. – Я спустилась в подвал, разыскивая хранителей. Монтер предупредил меня, что будет выключен свет. Но я думала, это еще не скоро произойдет. А он раз – и погас. И я, видимо, поскользнулась на ступеньках. Ну и... скатилась с лестницы. Ударилась головой, потеряла сознание. Очнулась...
– Гипс, – мрачно пошутил Рощин.
– Да нет, без гипса обошлось, – так же мрачно улыбнулась Лидия. – Очнулась – рядом стоят монтер, какие-то женщины... Они меня нашли. Наверное, минут пятнадцать я без памяти провалялась, но ничего, обошлось, даже шишку не набила.
– Соболезную, – проворчал Рощин.
– Да что вы! – усмехнулась Лидия. – Наоборот, радоваться надо.
– А что вы на меня так смотрите? – вдруг резко взглянул на нее Рощин.
– Как – так?
Лидия приняла самый независимый вид. На самом деле Рощин был прав, конечно. Она на него смотрела... смотрела, да еще как!..
И неудивительно, если учесть... если вспомнить, что с ней было!
Что было у нее с...
Да было ли?! Или все происшедшее – не более чем бред, дьявольский коктейль, который намешало ее чрезмерно буйное воображение?
Прошло пятнадцать минут... прошло три недели?!
Страшно даже подумать. И невозможно не думать.
– Теперь о вашем отчете, Лидия Артемьевна, – решительно кашлянув, проговорил Рощин.
– Вы его уже прочли?
– Ну а что такого? Там особо читать нечего.
– Так-таки нечего?! – обиделась Лидия.
– Так-таки нечего, – отрубил Рощин. – Вы все-таки авантюристка, первое мое о вас впечатление было правильным. Вам бы романчики дамские писать! Нет, правда. Захватывающий сюжет сложили. Но ведь... это плагиат.
– Что-о?! – Лидия даже привскочила на стуле.
– Ну конечно! – снисходительно ухмыльнулся Рощин. – Основную канву я за вас придумал, а вы только расцветили ее деталями. Ведь это я вам сказал, что некая Ирина Михайловна (вы придумали ей фамилию – Симеонова) была влюблена в моего предка, Алексея Васильевича Рощина, и вышла за него замуж. А потом, после его смерти или гибели, стала женой этого Сташевского. Вот канва. Что и говорить, вы очень красивых узоров понавышивали. Но такого в жизни не бывает, понимаете? Таких совпадений не может быть. Это роман – он и есть роман. Нет, главное, даже предок моего французского компаньона Виктора Марше оказался в той же самой усадьбе, где жили Алексей и Ирина! Смех! И его вы туда приляпали! И он принудил Алексея жениться на Ирине, чтобы он сам, Марше, мог овладеть сестрой Ирины, Жюли... Ой, ну просто плохой сериал какой-то.
– Плохой?! – не веря своим ушам, повторила Лидия.
– Да прямо караул, – с отвращением сказал Рощин. – Алексей провел с Ириной ночь. Они зачали сына, а на другой день Алексей был убит на дуэли с Марше. А Сташевский, за кого потом (ну какая глупость вся эта история с его похищением! Как все это надуманно!) выйдет Ирина, был на дуэли с Марше только ранен... А Жюли исчезла неведомо куда... Ну «Санта-Барбара», ей-богу!
– Вы что, смотрели «Санта-Барбару»? – удивилась Лидия.
– А что, кто-то ее не смотрел? – угрюмо буркнул Рощин. – Моя мать ни одной серии не пропускала, ну и я иногда... поглядывал на экран. Ее изругали все, кто мог, за нелепости, но это, на мой взгляд, просто шедевр по сравнению с вашим отчетом. Я ни одному слову поверить не могу, понимаете? Как это говорил Люк Бессон: «Не верю!»
– По-моему, это Станиславский говорил, – пробормотала Лидия, которая тоже не верила – своим ушам.
– Да какая разница?! – раздраженно передернул плечами Рощин.
– Нет, ну в самом деле, никакой, – покорно согласилась Лидия.
– Ну признайтесь, Лидия Артемьевна, вы просто все это сочинили. Ведь ничего документально не подтверждено, вы не приложили ни одной архивной копии, вообще ничего. Авантюризм чистой воды! Честно говоря, я вообще не знаю, за что тут должен платить. – Рощин раздраженно пожал плечами. – Если бы я хотел не родословную, а дамский роман, я бы заказал его этой, как ее... ну, у нас в Нижнем писательница живет... Алёна Дмитриева, вспомнил. У нее и то более достоверно получилось бы, чем у вас! Но там бы я хоть знал, что это – художественный свист, а вы... вы мне сознательно морочили голову! Короче, Лидия Артемьевна, давайте поступим так: я не стану требовать от вас возврата аванса, черт с ним, но основного гонорара платить не буду. Вы можете на меня обижаться, если вам угодно...
– Да не собираюсь я на вас обижаться, – пожала плечами Лидия. – За что?!
– Чччерт... – с досадой проворчал Рощин. – Как это все по-дурацки вышло... Я еще в прошлый раз, когда от вас уходил, думал: надо это прекратить. Надо забрать у вас этот заказ, нельзя путать деловые отношения и...