Книги Великой Альты, стр. 42

– А, так она спит! – усмехнулась Дженна.

Они подняли койку и внесли ее вверх по лестнице.

– Но где же Мать Альта? – спросила девочка с темными косами.

Дженна присела, чтобы быть вровень с детьми, и Скада присела рядом с ней.

– Послушайте, малютки, – то, что вы увидите внизу, будет очень тяжко для вас. Но помните, что ваши матери теперь у Великой Альты и они ждут того дня, когда все мы придем к ним.

Четырехлетняя девочка начала всхлипывать, еще две заплакали, а у темнокосой вырвался протяжный стон.

– Не может быть, чтобы все они…

– Все, – как можно мягче, словно утешая, сказала Дженна. Одна из малюток, растревоженная светом и общим плачем, раскричалась в голос.

Пинта открыла глаза и, едва шевеля губами, заговорила на удивление сильным голосом:

– Тише! Тише! Вы – молодые воительницы Альты. Дети нашей Матери. Вы что же, хотите потревожить своих матерей в пещере Альты? Им там хорошо, они играют с Богиней в прутья и сосут ее грудь. Хотите, чтобы они промахнулись из-за ваших криков? Или упустили сладкий сосок? Ну нет, дети мои. Мы должны быть сильными. Мы всегда должны помнить, кто мы такие.

Плач прекратился – даже дитя унялось, успокоенное ее голосом.

– Больше они не станут плакать, – шепнула Пинта Дженне. – В подземелье не плакал никто, даже когда свечи погасли. И теперь не станут. Веди нас, Белая Дженна. Веди, Анна. Веди, и мы все пойдем за тобой, как тени.

Они разбили зеркало рукояткой Дженниного меча, а после подожгли кухню и Большой Зал. Дженна взяла в помощь только старших. Она не хотела, чтобы маленькие видели мертвых, и дети ждали у задней двери.

Когда дым повалил вверх, Дженна и Скада подняли койку Пинты, а остальные потянулись за ними.

Они срубили кривую ель, загораживающую тропу. Вскарабкались на скалу, веревками подняли наверх носилки и во главе с Дженной направились к Морю Колокольчиков, за которым лежал Селденский хейм. Это было единственное известное Дженне место, где она могла пристроить столько детей. Она поклялась себе, что, поместив их там, добудет новую карту и обойдет все остальные хеймы.

Книга четвертая

АННА

МИФ

И создала Великая Альта Анну, Белую Деву, – из огня и воды, из земли и воздуха.

– Та, которую создала я, – сказала Великая Альта, – от меча не погибнет, и в воде не утонет, и в огне не сгорит, и в земле и воздухе не сгинет. И будет она концом и началом всего сущего.

МИФ

И Великая Альта взяла ножницы и отрезала косу, которая связывала светлую и темную сестру, и коса упала между ними в колодец ночи.

– Как я сделала, так сделайте и вы, – сказала Великая Альта. – Ибо дитя, которое кутается в волосы своей матери, носит одежду своей матери, живет в доме своей матери, навсегда остается ребенком.

Тогда царица света и царица тени расстались, но прежде они взяли по волоску из косы и обвязали себе запястья в знак своей любви.

ЛЕГЕНДА

Однажды Майри Магорен, играя в шашки, подняла голову и увидела: идет по дороге старуха и качает головой, ток-ток, ток-ток. А за ней поспешает вереница грязных, оборванных детей.

– Старуха, старуха, – сказала Майри, – куда ты так спешишь? – Майри хотела напоить странницу и дать ей отдохнуть, а дети пусть бы себе шли мимо.

Но старуха молча шла дальше, качая седой головой, ток-ток, ток-ток, и тень ее на земле тоже качала головой, а дети следовали за ней.

Тогда Майри увидела, что дети связаны волосяными веревками и что сквозь них видны придорожные деревья.

И поняла Майри, что это Ханна-Бука, которая крадет непослушных детей из их кроваток и водит за собой, пока их одежда не износится, и башмаки не изорвутся, и матери не упокоятся в своих могилах.

ПОВЕСТЬ

Они шли по ночам, но не потому, что так было безопаснее. Даже Дженна при всем своем искусстве не сумела бы скрыть следы тридцати трех детей от нескольких месяцев до двенадцати лет. Они шли по ночам, при луне, чтобы Скада могла помочь Дженне нести Пинту. Но в густом лесу Скада пропадала, и ее сменяла темнокосая Петра.

Петра была необычайно разумна для девочки, не достигшей еще возраста странствий, и Дженна не удивилась, узнав, что она выбрала путь жрицы. Дженна пыталась вспомнить себя год назад, но память сохранила только хлопанье дверьми, скрежет сердито отодвигаемых стульев и вечное копание в себе. Петра же равно спокойно чувствовала себя с детьми и с Пинтой, которую все еще лихорадило. У нее имелся неисчерпаемый запас сказок и песен, а голос ее все больше напоминал Дженне шестипалую Мать Альту.

Из хейма они захватили столько еды, сколько могли унести. Каждая из старших тащила мешок или корзину с хлебами, сырами и сушеными фруктами. На младших надели кожаные сумочки с «бродом», твердым печеньем, которым славился Ниллский хейм. Дженна повесила себе за спину с полдюжины винных мехов, чтобы наполнять их водой из встречных ручьев.

– Даже если мы никогда не дойдем до Селдена, – заметила Скада, – с голоду мы не умрем.

И дети подняли радостный крик впервые с тех пор, как покинули хейм, но Дженна мигом их утихомирила.

Море Колокольчиков под луной казалось бескрайним со своими белыми цветами среди темной травы. Дженна благодарила судьбу за то, что теперь нет тумана.

Они со Скадой повели детей прямиком через луг, махнув рукой на примятую траву, которая оставалась за ними. Главное – поскорее добраться до цели. Дети нуждались в материнской заботе. Пинта в уходе, и, что бы там ни говорила Скада, еды им хватит всего на несколько дней. Кроме того, в памяти Дженны постоянно звучал голос Матери Альты: «Ты пойдешь из хейма в хейм, предостерегая сестер. Ты будешь говорить: „Близится последний срок“. И каждый раз, повторяя эти слова, Дженна вспоминала страшное зрелище Ниллского хейма, трупы во дворе и на лестнице, а после – тонкую струю дыма, поднимающуюся в небеса, словно нить из клубка душ.

В первое утро они сделали привал у восточного края луга. Малютки, проспавшие всю ночь на руках у своих носильщиц, пробудились, но остальные так притомились, что тут же уснули на траве под веселое воркование самых маленьких.

Дженна и Петра весь день караулили, сменяя друг друга, но, к счастью, не видели никого, кроме лисьей семейки, игравшей неподалеку от спящих, да диких гусей, летевших клином на север.

Вечером все поели хлеба и сыра, запивая ужин водой, а Дженна во время одного из бдений Петры нашла беличий тайник с орехами. Фрукты приберегли на остаток пути.

После еды Дженна подняла всех на ноги.

– Вперед, мои отважные воительницы. Вперед, мои путешественницы. Петра расскажет нам сказку, и мы отправимся в дорогу.

Петра спела вечно волнующую балладу «Скачка короля Крака». Все подхватывали за ней припев:

И даже младенцы махали ручонками в такт. Вспомнив, как Пинта прочла им перед боем первые строки этой баллады, Дженна опустилась на колени рядом с носилками.

– Ну, как дела, тень моя?

Пинта приподняла голову.

– Кажется, я иду на поправку, Дженна. Кто бы мог подумать? Я болталась между тобой и Скадой, точно в маслобойке, однако лихорадка ночью прошла, а рана ноет еле-еле, как больной зуб.

Дженна положила руку Пинте на лоб – он был прохладный и влажный – и укутала Пинту в одеяло, а Петра тем временем допела балладу. Пинта шепотом повторила припев:

– «И сестры следом – одна за одной». Хорошие слова, Дженна. С ними дети будут идти быстро и без страха.

– Она того и хотела, – сказала Скада, возникнув рядом с Дженной.

Дженна увидела, как луна взошла над горизонтом, и сказала тихо, словно про себя: