Взять реванш, стр. 22

Но тут губы Хью снова нашли ее рот, и рассудок окончательно оставил ее. Перед глазами у нее плыл туман, голова кружилась, она сознавала только одно – его и свое возбуждение. Хью прижал ее к стене, это позволило ему высвободить для ласк обе руки, которыми он гладил ее грудь, живот, бедра…

– Я хочу тебя, – сказал он, обдавая горячим дыханием ее шею. – Я хочу погрузиться в тебя, хочу предаваться с тобой любви, хочу довести тебя до исступления.

– Правда? – только и промолвила она. Никогда еще ей не приходилось испытывать такого. Никогда еще она не чувствовала себя такой безвольной, такой готовой на все.

– Да, – выдохнул Хью, прижимаясь к ней бедрами. – Боже! Ты превращаешь меня в похотливого юнца!

– Правда?

Он осыпал поцелуями ее лицо, ладони его сжимали ее ягодицы. Камилла совершенно утратила самообладание. Она тонула, растворялась в жаре его желания.

Как вдруг, когда она уже готова была молить его о том, чтобы он швырнул ее на кровать и довершил начатое, Хью мягко, но настойчиво отстранил ее.

– Правда, – сказал он. – Но даже юнцам иногда приходится сдерживать себя. – Губы его кривились, он отвел от нее взгляд. – Нас ждут к чаю.

Камилла тяжело дышала.

– Одевайся, – коротко бросил он.

Она закрыла обнаженную грудь руками.

– Я не знаю, что мне надеть, – пробормотала она, лихорадочно натягивая бретельки на плечи.

Хью закрыл глаза, словно ему доставляло страдание видеть ее.

– Я что-нибудь придумаю. – С этими словами он не оглядываясь вышел из комнаты.

9

Хью приканчивал второй бокал виски, когда на террасу вышла Камилла. Невзирая на недовольство матери, он отказался от чая в пользу более крепкого напитка, и все же никак не ожидал, что появление Камиллы вызовет в нем такую бурю эмоций.

Она выглядела обворожительно в бирюзовых шелковых шортах и маечке с открытой спиной и плечами. Все это Хью нашел в гардеробе матери. Ее наряд подчеркивал дремавшую в ней чувственность. Хью не узнавал Камиллу.

Впрочем, она явно чувствовала себя не в своей тарелке. Вид у нее был смущенный, если не сказать испуганный. Хелен Стентон остановила горничную, сопровождавшую Камиллу, и смерила последнюю скептическим взглядом. Должно быть, мрачно отметил про себя Хью, недоумевает, откуда у такой, как Камилла, средства на дорогой пляжный костюм. На террасе было человек тридцать. Хотя у Андреаса детей, кроме Хелен, не было, зато имелись многочисленные братья и сестры, родные и двоюродные, готовые вместе со своими чадами и домочадцами явиться по первому зову, чтобы отдать должное гостеприимству хозяина.

Хью с нетерпением ждал, когда закончится формальная процедура представления. К нему подошел дед, от внимания которого не ускользнули жадные взгляды, бросаемые его внуком в сторону новой гостьи.

– Стало быть, это и есть знаменитая мисс Гордон, – заметил Андреас по-гречески. – Должен признаться, я представлял ее иначе.

Хью вопросительно вскинул брови.

– В самом деле? – рассеянно спросил Хью, наливая себе очередную порцию виски. – Составишь мне компанию?

– Терзать печень этим пойлом? Нет уж, избавь. – Андреас покачал головой. – Лучше я перед ужином выпью стаканчик узо [2]. Предпочитаю оставаться в трезвом уме.

Хью почувствовал в словах старика упрек.

– Как скажешь, дед. – Он положил в бокал несколько кусочков льда. – В твоем возрасте следует следить за здоровьем.

– Как и в твоем, – буркнул Андреас. – Хью, зачем ты меня все время провоцируешь? Хочешь моей смерти?

– Не преувеличивай, дед. Что я делаю со своей жизнью, это мое дело. Твоя жизнь здесь ни при чем.

– Не согласен. – Старик расправил плечи, стараясь казаться выше своего роста. – Ты же знаешь, чего я от тебя жду. Мы с твоей матерью хотим, чтобы ты женился, остепенился. Будущее семьи в твоих руках. А ты продолжаешь причинять нам боль.

Хью начал терять терпение.

– Дед, чего ты от меня хочешь? – спросил он, наблюдая, как Камилла беседует с одним из его дядьев.

– Тебе надо было жениться на Линде Рейнолдс, когда у тебя еще имелась такая возможность. Ты ведь, кажется, любил ее. Иначе не воспринял бы разрыв с ней так болезненно. Поэтому теперь и пытаешься утопить горе в вине. Или я не прав? Лучше бы приударил за этой юной особой. Кажется, она заинтересовала твою мать.

Хью нервно теребил в руках стакан. Он терпеть не мог, когда дед вмешивался в его дела. Старик относился к нему, как к ребенку.

Он вдруг подумал, что упоминание Линды оставило его совершенно равнодушным. Чувство горечи, с которым он жил с тех пор, как они расстались, исчезло.

– Чем, ты говоришь, она зарабатывает на жизнь? – неожиданно спросил Андреас.

– Ты имеешь в виду Кэм? – Хью, точно зачарованный, наблюдал за тем, как Камилла приближается к ним.

– Кто же еще? – сказал дед. – Не помню, чтобы у мисс Рейнолдс было какое-то занятие.

– Это верно. Линда дама света. Поэтому она и выходит замуж за д'Эреля. Он достаточно богат, чтобы обеспечить ей праздную жизнь.

Старик скептически хмыкнул.

– А ты, значит, недостаточно богат для нее?

– Я этого не говорил. Просто я не люблю, когда на меня оказывают давление, – сказал Хью.

– А что же мисс Гордон? Она не оказывает на тебя давления?

– Нет.

– Тогда чего она от тебя хочет?

– Ничего. Ей от меня ровным счетом ничего не нужно.

– Мне трудно в это поверить. – Андреас хмуро покосился в сторону Камиллы. – Расскажи мне, что у нее за кафе. Наверное, ей нужны средства?

– Я думал, ты не помнишь, чем она зарабатывает на жизнь, – мрачно заметил Хью. – Хочешь, я познакомлю тебя с ней?

– Ищешь повода избавить ее от покровительства твоей матери?

Глаза Хью недобро сверкнули.

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что ты уже пятнадцать минут не сводишь с нее глаз, – ответил Андреас. – Ты как будто ревнуешь.

– Просто мою мать нельзя уличить в благосклонном отношении к людям со стороны.

– Гм. – Андреас не стал спорить с внуком. – Эта девушка что-то для тебя значит?

Хью насторожился.

– Не то, что ты думаешь, дед, – промолвил он нарочито безразличным тоном. – Мне нравится ее независимость, это правда. А Линда… что ж, пусть побывает в моей шкуре.

– Значит, ты используешь эту девушку, чтобы отомстить Линде? – удивленно спросил Андреас.

– Не совсем так, – уклончиво ответил Хью. – Но мое отношение к ней не выходит за рамки чистого секса. Дед, пойми, мне просто нужна женщина. Ты ведь не забыл, как это бывает?

– Нет. – Андреас шумно вздохнул. – Я помню, что такое требования плоти. Только будь осторожен, Хью. Не зря говорят, что разжигающий пламя может сам в нем сгореть.

Хью невесело улыбнулся, но ничего не сказал. Ему стоило немалых усилий оставаться на месте. Хотя процедура представления уже закончилась, его мать, судя по всему, решила сделать все от нее зависящее, чтобы Камилла не могла помешать его разговору с дедом.

Это злило Хью, и, похоже, дед чувствовал это. Они что, сговорились? – раздраженно думал Хью. Черт побери, чем скорее он получит от Камиллы желаемое, тем будет лучше для всех.

Исполнившись решимости сделать так, как он хочет, Хью сказал:

– Дед, извини. – С этими словами он сделал решительный шаг навстречу своей вожделенной цели.

Хью было плевать, что подумают о его поведении родственники – ближние или дальние. Он решительно – между столиками, креслами и кушетками – устремился к Камилле, на ходу обмениваясь незначительными фразами с гостями.

Она его заметила. Даже будучи занята разговором с Грегори, дядей Хью, она словно почувствовала его приближение. Разумеется, Хелен не оставила без внимания ее реакцию, но она куда лучше Камиллы умела скрывать свои эмоции. Грегори, который был рад оказаться подальше от своей жены Клелии с ее многочисленными болячками, представлял собой идеального собеседника для Камиллы, поскольку сам был англичанином.