Вместе с Россией, стр. 29

— Еще опаснее, если Россия осуществит эти цели без войны, — перебил довольно невежливо своего премьера морской министр, — в результате дворцовых переворотов во всех этих мелких и диких балканских княжествах, сговорившись с Вильгельмом за наш счет. Русский царь станет диктовать свою волю Европе, как когда-то это делал Александр I. А потом — России вовсе необязательно овладевать Персией. Сделает она ее своим прочным союзником — великая и могучая Британская империя со всеми нашими жемчужинами превратится в разрезанный надвое организм! Нет! Любой ценой мы должны именно сейчас столкнуть Россию с центральными державами, ослабить их до такой степени, чтобы они и подумать не могли о каком-то ущемлении британских интересов!..

Над головами игроков просвистел, словно пуля, мяч.

— Итак, джентльмены! Мы все — за немедленную и спасительную для Британии европейскую войну! — резюмировал появившийся вслед за своим мячом сэр Эдуард Грей. — Ну что ж! Наша дипломатия готова приложить к этому все усилия…

— Что касается британского флота, то я отменяю ежегодные маневры и приказываю провести пробную мобилизацию, в ходе которой Гран-Флит придет в боевую готовность!..

— А я, джентльмены, буду молить бога простить мне мои прегрешения, если они есть! — с постной миной завершил политическую часть беседы премьер.

Партнеры перешли на более легкомысленные темы, энергичнее заработали ногами и клюшками. Белые мячи полетели к лункам. Чисто английский уик-энд принял обычные традиционные формы. С войной было решено.

22. Северное море, июль 1914 года

Повелитель Германской империи кайзер Вильгельм при всей немецкой личной экономности и бережливости тратил большие государственные деньги на придание особого блеска своему двору. Двор должен был потрясать правителей и министров чужих стран могуществом и величием императора, многочисленностью челяди и роскошью дворцов.

600 комплектов парадных ливрей хранилось в кладовых дворца. Самих же слуг было столько, что частенько они болтались без дела по Берлину. Принадлежности дворцового стола оценивались в два миллиона марок. Около 200 экипажей ежедневно обслуживали придворных — обер-гофмейстерину, придворных дам, генерал— и флигель-адъютантов, директоров департаментов, обер-гофмаршала и прочих.

Каждый день двора был похож на праздник, наполненный яркими красками и пышными представлениями. Но великому кайзеру все быстро надоедало. Он утолял свою жажду внешних эффектов и популярности путешествиями или торжественными выездами, когда толпы народа глазели на него, как на циркового слона. Лучше всего он чувствовал себя на борту любимой яхты «Гогенцоллерн». Ритмичный стук судового двигателя словно баюкал императора, плеск воды о борта успокаивал нервную систему, а морской ветер, напоенный солью и свежестью, немного кружил голову. Курсы плаваний «Гогенцоллерна» под штандартом отдыхающего императора были довольно однообразны — норвежские фиорды Северного моря или солнечная весенняя Адриатика, где Вильгельм приобрел остров Корфу и выстроил на вершине горы дворец с просторными солнечными залами.

Июльский маршрут 1914 года не должен был отличаться от обычного и вызывать чьи-либо подозрения. Нельзя было также далеко уходить от главных сил германского флота. «Гогенцоллерн» готовился крейсировать в Северное море.

Днем 6 июля императорский поезд из 12 вагонов медленно втягивался в лабиринт путей военной гавани Вильгельмсгафена. Состав подали на пирс, где перед строем почетного караула в полной парадной форме замерли пятидесятилетний командующий Флотом открытого моря адмирал Ингеноль и его помощник контр-адмирал Хиппер.

В лучах яркого солнца купались надстройки, скошенные трубы и мачты императорской яхты, на которой уже приготовились поднять личный штандарт императора рядом с военно-морским флагом империи. Опытный машинист остановил вагон монарха напротив ковра, на котором Вильгельм должен был принять рапорт адмирала. Поодаль, прижатые оцеплением моряков к кормовым трапам пришвартованных миноносцев, почтительно обнажили головы горожане, пришедшие приветствовать обожаемую особу его величества.

Оркестр грянул императорский марш, толпа заорала «Хох!», когда на ступеньках площадки показался Вильгельм. Его сопровождали начальник морского генерального штаба адмирал Поль и начальник морского кабинета кайзера адмирал Мюллер. Командующий флотом не удивился, когда не увидел всегда сопровождавшего императора морского министра. Ему уже сообщили, что его высокопревосходительство адмирал фон Тирпиц убыл «на охоту» в Тюрингский лес.

Рапорт и приветствие не заняли много времени. По красной ковровой дорожке Вильгельм приблизился к трапу «Гогенцоллерна», пригласив адмиралов следовать за собой.

Хозяин и гости прошли на императорскую палубу, и пока ее величество в сопровождении двух любимых фрейлин переходила из вагона на корабль, император провел небольшой военный совет.

— Господа, в силу важной дипломатической необходимости я отправляюсь в путешествие по фиордам Норвегии. Однако прошу иметь в виду, что вскоре в империи будет объявлен кригсгефарцуштанд [18]. Мы должны быть готовы начать борьбу с легкомысленными французами и коварной нацией обманщиков — Англией. Привести в боевую готовность Флот открытого моря и вспомогательные эскадры… — Кайзер повернулся к адмиралу Полю и продолжал отдавать команды: — Предупредите адмиралов Сушона в Средиземном море и Шпее в Китае, что обстановка внушает тревогу. Однако в их распоряжении остается примерно три недели, и они смогут принять меры предосторожности… Вам всем, господа, надлежит проверить готовность секретных баз в уединенных пунктах нейтральных стран по приему наших крейсеров и снабжению их топливом и боезапасом, — Вильгельм был в экстазе, волнение не оставляло его уже несколько дней. Слушатели это чувствовали. Нервность императора понемногу передавалась морякам, они начинали осознавать важность предстоящих дней, ради которых император и фон Тирпиц работали долгие годы, терпя критику левых в рейхстаге, добиваясь новых ассигнований на военно-морской флот, форсируя строительство его боевых сил и военно-морских баз…

Император между тем продолжал набрасывать основы стратегии германского флота, построенные на том факте, что для разгрома Франции потребуется всего три-четыре недели. Вслед за падением Парижа сухопутная армия должна будет передислоцироваться против России и разгромить этого союзника Франции. Тогда военно-морская сила Германии будет значительно увеличена за счет первоклассных кораблей русского флота, взятых в контрибуцию, и обрушится со всей тевтонской мощью на этих британских мерзавцев! Теперь или никогда!..

Адмиралы молчали, потрясенные приближением момента, который должен был увенчать их славой. Вильгельм поднялся с кресла, закрывая военный совет.

— Эскадры вывести в Северное море для последнего мирного учения! «Гогенцоллерн», как всегда, сопровождают два миноносца для поручений. Связь шифром по искровому телеграфу! С нами бог! Он покарает Англию!

Адмиралы покинули борт яхты и, стоя на пирсе, ждали, когда «Гогенцоллерн» отвалит. Вильгельм подошел к леерам. Его душа вибрировала в унисон с палубой, под которой тысячесильная машина набирала мощь и проворачивала винты. «Скоро начнется наш марш к триумфу!» — ликовал кайзер. Били литавры, и пронзительно свистели дудки оркестра, трещали барабаны, возбужденно ревела толпа.

Кайзер опирался правой рукой о поручень, его усы грозно топорщились; он представил себя на боевом мостике флагманского линкора, добивавшего огнем орудий главного калибра жалкие остатки британского Гранд-Флита. Необыкновенное воодушевление, воцарившееся в его душе после получения известия об убийстве эрцгерцога, несло его, словно по воздуху.

«Гогенцоллерн» проходил мимо дредноутов и крейсеров с выстроенными на палубах четкими линейками матросов. Над рейдом неслись звуки оркестров, грозные крупповские орудия подняли свои жерла. Скоро они пошлют тонны металла и взрывчатки не против дощатых мишеней, а в живую плоть британского флота.

вернуться

18

Состояние военной опасности.