Тайны египетской экспедиции Наполеона, стр. 39
Общество творцов, общество людей с умом и сердцем – подлинное царство земное. Оно должно быть царством здравого смысла, царством разума. И в нем незримо присутствует Бог.
Пестуя новую элиту, питая энтузиазм и возбуждая патриотизм наградами Почетного Легиона, Наполеон обращается за пределы Франции.
Он сокрушает Австрию, Пруссию и побеждает царя.
Англия никак не дождется своей очереди. И раз не получилось нанести ей смертельный удар в Египте, не удалось перепрыгнуть через Ла-Манш, он поразит ее в Индии.
– Я ничуть не больший враг радостей жизни, чем всякий другой человек. Я не Дон Кихот, который чувствует потребность в приключениях. Я существо благоразумное, которое делает только то, что считает полезным. Единственная разница между мной и другими государями в том, что они останавливаются перед трудностями, а я люблю преодолевать их, когда для меня ясно, что цель велика, благородна и достойна меня и той нации, которой я правлю, – говорил он Коленкуру.
А какие письма писал он новому другу Александру! Вот выдержки из знаменитого послания от 2-го февраля 1808 года:
«Ваше Величество, прочтите о последних речах в английском парламенте и о его решении вести войну до последней крайности… Только путем крупных, обширных мероприятий можем мы добиться мира и упрочить нашу систему. Увеличьте и усильте, Ваше Величество, вашу армию. Всякую помощь и содействие, какие я только буду в состоянии оказать вам, я окажу от чистого сердца. У меня нет ни малейшего чувства зависти к России, а лишь желание ей славы, благоденствия и увеличения ее территории. Позволите ли вы, Ваше Величество, высказать мнение человеку, который считает своим долгом питать к вам самую нежную и искреннюю преданность? Вашему Величеству необходимо отодвинуть шведов от вашей границы; расширьте ваши границы в ту сторону, насколько вам угодно; я готов всеми моими силами помочь вам в этом.
Армия в 50 000 человек, состоящая из русских, французов и, быть может, даже отчасти и из австрийцев, направленная через Константинополь в Азию, не успеет дойти до Евфрата, как приведет в трепет Англию и заставит ее преклониться пред континентом. Я имею возможность собрать армию в Далмации; вы, Ваше Величество, на Дунае. Через месяц после того, как мы условимся, они могут быть на берегах Босфора. Слух об этом разнесется по Индии, и Англия будет сломлена… Все может быть решено и подписано до 15 марта.
К 1 мая наши войска могут быть в Азии, и к тому времени войска Вашего Величества в Стокгольме. Тогда англичане, угрожаемые в Индии, изгнанные с Леванта, будут раздавлены тяжестью событий, которыми будет пропитана атмосфера. Ваше Величество и я предпочли бы блага мира, мы предпочли бы проводить нашу жизнь среди наших обширных империй, посвящая себя заботам об их возрождении и счастии наших подданных, покровительствуя науками и искусствам и сея повсюду благодетельные учреждения. Этого не хотят всесветные враги. Поневоле приходится стать выше этого. Мудрости и политике присуще следовать велениям судьбы и идти туда, куда ведет нас непреодолимый ход событий».
Наполеон – это воля, направленная на новое созидание. Его правление – эпизод древнеримской истории, невероятным образом перенесенный в новейшее время.
«Нетерпеливый герой» – пожалуй, самое емкое определение этой страстной натуры.
Каир, Москва и Индия
Через одиннадцать лет после провала египетско-индийской авантюры Наполеон предпринял еще один восточный поход.
Когда кампания готовилась, Великий канцлер Империи Камбасерес позволил себе несколько почтительных замечаний о сложностях предприятия.
Монарх обещал воевать осторожно, с оглядкой, и не забираться слишком далеко.
Однако графу Нарбонну он скажет другое: «Этот далекий путь ведет нас в Индию… Вообразите, что Москва взята, Россия повержена, царь усмирен или пал жертвой дворцового заговора, тогда можно основать новый, зависимый от Франции трон. И скажите, разве для великой французской армии и вспомогательных отрядов из Тифлиса не открыт путь к Гангу, разве не достаточно одного туше французской шпаги, чтобы на всей территории Индии рухнула эта пирамида английского меркантилизма?»
И англичане, знавшие об азиатских проектах Наполеона, заключили в 1809-м и, позднее, в 1814-м годах соглашения с Персией, запрещавшие пропуск через иранскую территорию в направлении Индии армий иностранных государств. Причем, персы должны были склонять к аналогичным действиям Хиву, Бухару, Коканд и Кашгар.
Наполеон направлял в Персию ориенталиста Жобера, но вынужден был признать, что «ничего толкового из этого не вышло».
Зато теперь непременно выйдет!
В Торне Наполеон провел смотр Великой армии и окинул ее хозяйским взглядом. Лица солдат сияли, глаза горели. Один артиллерийский начальник приблизился к императору и бодро заявил: «С такими войсками, Государь, вы можете пойти на завоевание Индии!»
Так думают не только командиры. Вот что писал родителям фузилер 6-го гвардейского полка первого батальона четвертой роты: «Сперва мы вступим в Россию, где нам придется немножко подраться, чтобы проложить себе путь дальше. Император, должно быть, уже приехал в Россию, чтобы объявить ему – тамошнему маленькому императору – войну. О! Мы живо разделаем его под белый соус! Если бы мы были одни, и то было бы достаточно. А! Отец, и как же здорово готовятся к войне. Наши старые солдаты говорят, что никогда не видали ничего подобного. И это правда, ибо ведут сильное и огромное войско, но мы не знаем, для России ли оно. Кто говорит, что пойдем в Ост-Индию, кто в Египет; не знаю, кому верить. Мне лично решительно все равно. Я хотел бы, чтобы мы пошли на край света». В другом письме он уточнит: «Мы идем в Ост-Индию; она находится в тысяча трехстах лье от Парижа».
Они дрожали от холода в палатках, сотрясаемых ветром, и грезили о волшебных странах, где царят нега и покой. Как и четырнадцать лет назад, они не знали, куда их поведет человек, чья удача казалась безграничной.
Наполеон перешел Неман не для того, чтобы захватывать, грабить, убивать. Он должен принудить Россию выполнить ряд политических условий. Главная же соперница – по-прежнему, от начала и до конца – Англия. В Тулоне, в Египте, в Москве и при Ватерлоо!
В 1798 году он воевал не с турками, а с Англией, и в России борется с ней же! «Вторая польская война» – продолжение египетской. Наполеон был плохим шахматистом, но в политике «играл по всей доске». И эта доска – Земной шар.
Однажды Бертье устроил заячью охоту, но вместо косых пустил кроликов. С ними хлопот меньше. Добрые животные, заполонившие карету императора.
А перед Неманом был не кролик. Дикий был, пограничный заяц.Знаковый. Польско-литовский перебежчик. Метнулся под лошадь, та отпрыгнула, а император упал.
Не стоит переходить? Перешли. В изумительном порядке.
Человеческая история не знала подобного. Гений латинской расы, способный ограничить свое пылкое воображение доводами несокрушимой логики, вовсе не обуреваемый чувством ненависти, но лишь жаждущий устройства мира на разумных началах, одним движением руки бросил двадцать народов на новое покорение Востока.
Все его мероприятия, кроме Египта, доселе удавались. Он воевал двадцать лет и имел уникальный опыт управления огромной Империей. Если у него все получалось с армиями в 30, 50, 80 тысяч человек, то может ли существовать причина, по которой пятьсот тысяч не будут победоносны?
Возможно, если бы он не перешел Неман, его пересекла бы армия Севера, как она делала не раз. И была бы иная война, на другой земле и в более теплом климате. Война, быть может, не сулившая таких вселенских бед, как московский поход, но не менее страшная. Война, мир, снова война и снова мир. И так всегда, пока человечество не найдет иные способы разрешения споров за рынки, пошлины и территории.
Отчаявшись добиться от России ясных ответов, император мрачно подытожил: «Если этот конфликт все же произойдет, то не по какой-либо конкретной причине, но потому, что он – в природе вещей».