Имя Зверя, стр. 38

Голос от двери.

— Что случилось? В кого стрелял? — Голос явно принадлежал не арабу.

«Возможно, француз», — подумал Майкл.

— Этот готов. Выскочил из-за холодильника. — Человек с автоматом, судя по произношению, был египтянином из Каира.

— Кто такой?

— Из мухабарата. Видишь удостоверение?

Майкл чувствовал, как его глаза заливает пот. Рука, державшая пистолет, взмокла. Он потерял форму, уже много лет не бывая на стрельбище.

— Больше никого. После нас тут ничего не трогали.

— Должно быть, он следил за квартирой. Поднялся сюда зачем-то. Может, решил погреться. Небось удивился, увидев все это.

— Думаешь, его будут искать?

— Вряд ли. Он не стоит того. Сейчас им не уследить за всеми своими агентами. Оставь его. Его просто внесут в список, когда наконец догадаются прийти сюда. Выключай свет, и уходим.

Через мгновение свет погас. Хлопнула входная дверь, и тишина снова воцарилась в квартире.

Глава 29

Лондон, 17 декабря

Том Холли поежился от холода и посмотрел в окно на спящие сараи. Молочник только что начал свой обход. Бутылки тихо позвякивали в морозном воздухе. Им вторил звонкий щебет птичьих голосов.

Он подумал, что должен находиться не здесь; он должен быть в Египте, помогать Майклу Ханту. Но начальники отделов не разъезжают по свету. Начальники отделов не подвергают опасности себя, свои знания и свое невежество. Они следят издалека, а при необходимости отгораживаются. У него было семь таких загородок: Честь, Благоразумие, Секретность, Дипломатия, Безопасность, Такт и Пошли Вы Все К Черту. Именно это последнее было главным.

— Том? Что ты делаешь в такую рань? Еще пяти нет.

В дверях стояла его жена, растрепанная со сна, в небрежно накинутом на плечи халате.

— Что? Прости. Я не знал.

— Я проснулась, а тебя нет. Ложись спать, дорогой. Слишком холодно, чтобы сидеть здесь. Еще и детей разбудишь.

— Иди, дорогая. Я скоро.

Линда вошла в комнату. Она едва видела мужа в темноте. Он был темным силуэтом на фоне окна.

— Включить свет? — спросила она.

— Нет, нет. Спасибо.

— Хочешь, поговорим?

Она задала этот вопрос, подумав, что мужа беспокоят проблемы, которые можно обсудить с женой. Она постоянно спрашивала об этом с тех пор, как они поженились, хотя Том неизменно отвечал «нет». Но Линда, выполняя супружеский долг, продолжала спрашивать. С ее стороны было бы жестоко не попытаться снять часть забот с плеч мужа.

— Мне кажется, человек, который мне не безразличен, попал в беду, — произнес Том.

Линда, пораженная, подошла к нему и обняла за плечи:

— Я могу чем-нибудь помочь?

Том покачал головой.

— Нет? — переспросила она. — Точно нет?

— Это Майкл, — объяснил Том. — Майкл Хант. И что самое главное, он в опасности по моей вине. Он вышел в отставку, удалился от дел, а я втянул его снова. Если бы не эта проклятая революция...

— Где он? В Египте?

— Да.

— Наверное, это все, что ты можешь мне сказать.

Том кивнул.

— И ты хочешь поехать туда и найти его. Вытащить оттуда или как-нибудь помочь?

Некоторое время Том молча обнимал жену.

— Откуда ты знаешь? — спросил он наконец.

— Боже мой, Том. Я не знаю, почему тебе еще платят жалованье. — Она помолчала. — Тебе действительно нужно ехать?

Он колебался. Столько всего зависело от одного слова — «действительно».

— Да, — промолвил он наконец. — Думаю, да. Сильно сомневаюсь, что есть другой выход. Обыкновенно... Дело не только в Майкле. Там что-то происходит, и мне это не нравится.

— Том, я боюсь. Я боюсь, что ты не вернешься. Разве у тебя нет людей для таких поручений? Молодых людей, которые не обзавелись семьями. — У них было трое детей, самому младшему четыре года, старшему одиннадцать.

Том не мог рассказать ей о своих подозрениях, о том, что он не доверяет никому в Воксхолле.

— Для такого дела — нет, — ответил он. — Если кому-то нужно ехать, так только мне.

— А тебя отпустят?

Он покачал головой:

— Они не будут знать. Я ничего не скажу.

— Но они рано или поздно все узнают.

— Да, конечно, но к тому времени будет слишком поздно.

Линда не ответила. Вздрагивая, она долго прижимала его к себе.

— Сюда, возможно, будут приходить разные люди, — произнес Том. — Задавать вопросы. Предъявлять обвинения. Сможешь ты выдержать это?

— Это я смогу выдержать, — ответила Линда, — но не смогу выдержать твоего отсутствия.

— Я уеду ненадолго, — солгал он.

— Правда?

— Правда, — прошептал Том, обнял ее обеими руками и долго держал в объятиях.

Кабинет Перси Хэвиленда выходил окнами на Кадоган-сквер. Сейчас Хэвиленд находился там. Он не спал всю ночь, проводя переговоры то с одним министром, то с другим, и борьба со сном оставила на его лице тени. В два часа ночи он встречался с израильским послом, проведя больше часа в секретной комнате в посольстве, расположенном в Кенсингтон-Палас-Гарденс. Вскоре после четырех позвонил председатель ОРК, и разговор с ним продолжался полчаса — очень трудные полчаса.

Зазвонил телефон. Хэвиленд закрыл глаза и про себя выругался. Несколько стаканов солодового виски в течение долгой ночи почти не прояснили голову и не улучшили его настроения. Он протянул холеную руку и поднял трубку:

— Хэвиленд слушает.

Голос на другом конце линии был неторопливым, но деловитым. Хэвиленд выслушал, выдавил из себя «да», потом «спасибо» и положил трубку. Несколько секунд он не шевелился, держа руку на черном пластике аппарата. Затем полуобернулся в кресле и сказал человеку, сидевшему в тени у окна:

— Это был Бертон. Из моих людей. Надежный парень. Я поручил ему то дело с кодом.

Человек у окна с интересом поднял голову.

— Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду, — продолжал Хэвиленд, оглядывая роскошно обставленный кабинет.

Человек не сказал ничего, не сделал ни одного движения. Но он слушал.

— Я попросил его просмотреть материалы по Майклу Ханту и Томасу Холли, проверить, не сохранилось ли записей о каком-нибудь коде, который они использовали. И он позвонил как раз для того, чтобы сказать, что передал его дешифровщикам. Несколько минут назад они расшифровали два послания. Сейчас их пришлют.

В дверь постучали, вошел посыльный. Передав бумаги, он удалился. Хэвиленд надел очки и просмотрел обе страницы. Когда он поднял глаза, его лицо было мрачным.

— Именно этого мы боялись. Майкл Хант снова обнаружил себя. Он хочет встретиться с Холли. Холли сообщил по радио, что сегодня собирается вылетать в Египет.

— Вы полагаете, он попадет туда?

— Очень сильно сомневаюсь.

— Вы не попытаетесь остановить его?

— Конечно нет. Зачем?

— А если он доберется до Египта, что тогда?

— Он будет ждать Ханта в условленном месте.

— Нам известно это место?

Хэвиленд покачал головой:

— Узнаем.

— А если Хант не появится?

— Холли начнет искать его.

— Он его найдет?

Хэвиленд пожал плечами:

— Возможно. Если Хант жив.

Гость встал и подошел к окну, за которым уже было утро. После долгой паузы он повернулся лицом к хозяину кабинета:

— Перси, у вас прелестный кабинет. Я всегда так думал. Я завидую вам. Вам очень повезло.

— Да. Конечно.

— Полагаю, вас в любой момент могут посвятить в рыцари.

Хэвиленд кивнул:

— Да. Наверно, да. Я буду в новогоднем списке.

— Значит, это уже официально?

Хэвиленд кивнул.

— Вы заслуживаете большего, — гость замолчал и снова повернулся к окну. Он медленно провел пальцем по стеклу.

— Значит, их встреча будет нам на руку, верно?

Какую-то секунду Хэвиленд не мог понять, кого он имеет в виду. Затем кивнул.

— Да, — сказал он. — Это здорово нам поможет.

После нее Холли можно объявить предателем, вступившим в заговор с Майклом Хантом и женой Рашида Манфалути.