Имя Зверя, стр. 27

Он покачал головой.

— Откуда я знаю, где ты окажешься к тому времени? — сказал он. — Да и не врешь ли ты? Там действительно есть драгоценности?

— Это гробница Нового Царства, девятнадцатой династии, вероятно, времени правления Сети I Менмаатре. Владельцем гробницы был жрец храма Амона в Карнаке, Нехт-Хархеби. Мы нашли там несколько мумий и ящик с золотом.

Она видела, как в глазах мужчины блестит алчность. Ее образованность произвела на него впечатление и убедила, что она говорит правду. «А если нет, — читала Айше его мысли, — то она заплатит за обман».

Без лишних слов мужчина окликнул одного из людей, стоящих рядом с автобусом, которым он командовал.

— Билал, мне нужно кое-что проверить. Я не смогу поехать этим рейсом. Объясни все Тауфику, ладно?

Билал казался не слишком довольным этим поручением, но ничего не сказал. Повернувшись, он вскочил в автобус. Айше заметила, что он заполнен женщинами. Единственными мужчинами в нем были Билал и водитель.

— Пошли, — сказал мужчина и снова взял Айше за руку. — Куда идти? — спросил он.

Айше указала направление.

— Мы можем пройти по дороге до Сфинкса, — сказала она. — Оттуда можно срезать угол по полю. Но нам нужен фонарь. В гробницу не проведен свет.

Мужчина отвел ее в маленькую хижину, где хранился инвентарь. В куче разнообразных инструментов он нашел старую масляную лампу, заправленную наполовину.

Им понадобилось пятнадцать минут, чтобы дойти до гробницы. Здесь, на удалении от пирамид стояла полная тишина. Айше не слышала собственного дыхания. Ушам, не привыкшим к тишине, она казалась громче любых звуков. Казалось, что суета и разрушение происходят в каком-то параллельном мире. Тишина владела небом и песками. Здесь, откуда пустыня простиралась на запад почти до берегов Атлантики, имело значение только прошлое. Пирамиды теперь были ничем, всего лишь покинутыми, голыми холмами, открытыми зимним ветрам.

Ее спутник за всю дорогу не произнес ни слова. Он даже не назвал своего имени. Раз-другой он украдкой бросал на Айше взгляды, как будто оценивая ее, с ног до головы закутанную в одежду. Айше отчетливо осознавала риск, которому они подвергаются, — мужчина и женщина, вдвоем направляющиеся в пустыню. Ей казалось, что это выглядит подозрительно, и ее сердце замирало каждый раз, как они проходили мимо очередного мухтасиба. Но у ее спутника имелся какой-то пропуск и готовое объяснение, что Айше послана из упраздненного Департамента древностей, чтобы определить следующий этап разрушений.

Они пробирались мимо куч мусора, раскопок, геологических обнажений. Айше два раза споткнулась и ободрала ладони. Здесь начиналась пустыня. Все было иссушено и выветрено — подходящее место для гробниц и исполинских каменных гор.

Внешне могильник выглядел точно так же, как когда она оставили его. То, что Айше нашла вход, хотя он был совершенно незаметен, усилило нетерпение ее спутника. Сейчас он верил, что она говорила правду, он чуял зарытое сокровище, золото фараонов. И, может быть, испытывал вдобавок небольшое сексуальное возбуждение. Вряд ли он помнил об осторожности.

Айше пропустила его вперед. Плиты, закрывавшие внутренний проход, недавно были сняты. Когда они оказались внутри, ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти камень, подходящий для задуманного дела. Еще неделю назад она бы не решилась на такое, но сегодня ей казалось, что она занималась этим всю жизнь.

Мужчина остановился на верхней ступеньке, держа лампу высоко над головой и глядя вниз, во тьму. Теперь, когда он оказался на пороге, им овладели суеверные страхи. Он слышал рассказы о проклятиях, о мертвых, насылающих ужасную месть на похитителей их сокровищ. Лучше послать женщину, чтобы она сама принесла ему клад.

Айше ударила его камнем по голове. Мужчина упал, едва не скатившись вниз по ступеням. Лампа рядом с ним закачалась, отбрасывая сумасшедшие блики на стены и потолок.

Глава 19

Перед ней тянулся прямой, узкий проход, лишенный каких-либо украшений. Прежде проход заканчивался грубой голой стеной, как бы тупиком незаконченной шахты гробницы, но грабители разгадали обман много столетий назад, проникнув в эту, как и во многие другие гробницы. По их следам Айше и Махди обнаружили механизм, поворачивающий стену и открывающий лестницу, ведущую вниз.

Сегодня стена была открыта, лестница черным угрожающим зевом уходила во тьму у ног Айше. Она чувствовала страх, зная то, чего не знала раньше: кто-то побывал здесь несколько лет назад. Не грабители, а убийцы. Насколько она знала, они все еще здесь и ждут ее. Она несколько раз окликнула Махди, но когда замерло эхо, услышала в ответ только тишину.

Она проникла через узкое отверстие, держа лампу высоко над головой, и темнота поглотила ее. Свет лампы был жалок в этом царстве тьмы. Тьма была живой, она дышала, глядела и слушала, она протягивала руки, она была тяжелой и плотной. Айше затаила дыхание, проходя мимо колодца справа от нее — шахты, глубину которой еще не измерили и в которую не пытались проникнуть. Стены туннеля были позолочены. Когда она проходила, одно лишь движение воздуха заставляло целые золотые листы отрываться от стен и опадать на пол.

Проход привел ее в переднюю камеру, в которой были найдены мумии. Айше помнила ее живо и ярко: расписанные стены, шеренги богов, сцены жатвы и охоты, подземный мир, принимающий очередного гостя, застывший в ожидании Осирис, весы, на которых лежит сердце Нехт-Хархеби, Первого Пророка Дома Сета.

Айше осмотрелась. Кто-то побывал здесь с тех пор. Стены были ободраны. Кто-то соскреб с них роспись, как обойщик, подготавливающий стены для новых обоев. Кто-то поработал молотком и долотом над плитами с вырезанными иероглифическими надписями, изувечив их до неузнаваемости, как будто ожил древний жрец, чтобы стереть имя своего врага и тем самым лишить его бессмертия.

Она долго стояла в ошеломлении посреди беспорядка в маленькой камере, не в силах решить, что делать дальше. Она подобрала кусок штукатурки, как будто можно было вернуть его на его место. Но Айше знала, что гробница слишком сильно разрушена и не поддавалась реставрации. Ее мозг сверлил единственный вопрос — зачем?

Всю дорогу назад в город она думала над этим, но так и не нашла решения. Держась подальше от района пирамид, она в сумерках оказалась в деревне Назлат-эль-Самман. Абд эль-Джаффар, знакомый по нескольким раскопкам, прораб, накормил ее и привез в Каир в потрепанном грузовичке, в котором возил своих рабочих. Он уже знал, что он и его люди остались без работы, но когда Айше спросила, что они теперь будут делать, только пожал плечами и сказал, что Аллах их не оставит. Она надеялась, что Аллах окажется более милосердным, чем люди, действующие Его именем.

Эль-Джаффар высадил ее у музея. Айше думала, что Махди мог вернуться сюда, хотя и понимала призрачность этой надежды. Начался несильный дождь. Без туристов музей выглядел почти смешно. Комично и печально, как церковь, лишившаяся прихожан.

Она направилась прямо в свой кабинет. Дверь секретаря департамента была широко раскрыта, в кабинете горел свет. Айше заглянула:

— Фатна? Это вы? Это я, Айше.

Секретарша ошеломленно подняла голову. Она стояла посреди кабинета, окруженная кипами бумаг.

— Доктор Манфалути... Я... С вами все в порядке? Мы думали, что с вами что-то случилось.

Айше вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.

— Со мной все в порядке, Фатна, — сказала она. — Я решила, что будет разумнее... не показываться несколько дней. Пока все не успокоится. Что вы делаете?

— Нам приказали до завтра покинуть помещение. Вы слышали?

— Да, слышала, — но Айше не сказала от кого. — Куда вы денете всю эту бумагу?

— Ее надо сжечь. Все надо сжечь. Гамаль относит все в котельную.

Айше затряслась от негодования. Сжечь?! Бесчисленные заметки, записи, невосстановимые документы.

— Но...