Под знаменем Воробья, стр. 46
Ингви прекрасно понимал, что его простая кольчуга не спасет от прямого попадания тяжелого молота — разве что несколько смягчит удар. Поэтому он бился осмотрительно, очень аккуратно парируя выпады соперника и тщательно уклоняясь. Естественно, такая тактика заставляла его время от времени делать шаг назад — а гному, казалось, только того и надо было. Закованный в массивные латы кряжистый крепыш крепко стоял на ногах, размахивая тяжелым оружием — но едва лишь Ингви подавался назад, гном тут же делал шажок за ним. И больше не отступал. Соратники гнома, сдерживаемые везде вдоль берега, естественно продвигались за гномом, образуя клин за его широченной спиной. Поскольку Огненный Горн не позволял себе маневрировать так, как демон — ему и доставалось больше. Дважды Ингви удавалось нанести удар по корпусу своего противника, один раз Кендаг, свалив своего противника, успел поднырнуть под молот и рубануть гнома по ноге — безрезультатно. Латы Огненного Горна выдержали. Ингви заволновался. Он испробовал несколько финтов, которым его когда-то обучили Кендаг и Филька. И вновь — Черная Молния оставляла на латах гнома лишь вмятины и небольшие зарубки, а тот упрямо не обращал внимания на пропущенные удары и при малейшей возможности продвигался вперед, ведя за собой соратников…
Ингви прибег к испытанному средству — выбрав удачный момент, пустил в лицо гному струю пламени. Гном не отреагировал. Очевидно, забрало его шлема, выполненное в виде стилизованной маски, хорошо защищало хозяина, а может, гном, привыкший стоять у кузнечного огня, был менее восприимчив к жару. Во всяком случае, Ингви несколько растерялся. Все еще не веря до конца в неудачу своего маневра, он попытался повторить, но, очевидно, запас маны в его амулете был исчепан — струйка огня вышла жалкой. Тогда демон выругался и принялся работать мечом насколько смог мощно, старательно парируя удары гнома. Тот не отставал. Прошло еще несколько минут — соперники соревновались в силе без каких-либо результатов. Ингви уже начал выдыхаться и с запозданием сообразил, что он играет на руку своему сопернику, поскольку избрал его тактику. Будь он посвежее — обязательно придумал бы какой-нибудь магический подвох для противника, но сейчас… Демон понял, что ничего уже не сможет — его силы были на исходе, а мана в перстне-амулете иссякла… Он отступил еще на шаг…
Вдруг — клац! — что-то звонко щелкнуло на шлеме гнома. Тот замер на миг. Ингви, не успев сообразить, что происходит, тоже притормозил и не воспользовался замешательством Огненного Горна.
Клац! — теперь Ингви успел заметить, как в забрало гномьего шлема ткнулась длинная стрела. И разлетелась на куски — настолько мощным был выстрел. Теперь демон не сплоховал — качнувшись всем корпусом вперед, он шарахнул Черной Молнией прямо по носу стальной маски. И вернул один шаг. Гном отступил — впервые! — отпихнув кого-то. Солдаты, которые были уверены, что гном не подастся назад, шли за его широченной спиной почти вплотную, опасаясь лишь замахов молота. Теперь они так торопливо отшатнулись назад, что даже кого-то сбили с ног.
Ингви, окрыленный своим успехом, из последних сил завертел Черной Молнией, молотя гнома, который теперь уже сам несколько опешил под таким натиском. Впрочем, защищался он достаточно хладнокровно.
Клац! — снова стрела ударила в стальную личину. И Ингви на этот раз нанес еще более удачный удар. Огненный Горн, немного дезориентированный выстрелом, торопливо махнул молотом — и ошибся. С черным лезвием встретилось не металлическое древко молота, а рука в стальной перчатке, сжимающая молот. Ингви, почувствовав, как под его мечом что-то с хрустом и скрежетом подалось, торжествующе взвыл, возвращая меч и назад и тем же плавным движением занося его для следующего удара. Ответом его воплю послужил оглушительный низкий рев. Гном опустил молот, удерживаемый теперь одной рукой и уставился на отсеченную половину ладони, на алую струйку, рванувшуюся из-под разрубленных лат… И тут Огненный Горн ринулся вперед.
ГЛАВА 29
Все так же оглушительно ревя и вращая над головой молот, тяжко топая закованными в железо ножищами, гном понесся на своего противника. Ингви, даже не пытаясь сдержать этот громыхающий железный вихрь, каким-то неимоверным движением скользнул вбок, почти присев на песок — гном пролетел мимо. Тут же демон вскочил навстречу солдатам, которые пытались превратить рывок Огненного Горна в общий натиск. Несколькими ударами Черной Молнии он остановил противников, слыша за спиной неумолкающий (хотя и приглушенный теперь) рев и гулкие удары по металлу. Улучив секунду, он быстро бросил взгляд за спину. Гнома сбили с ног и теперь молотили по его латам кто чем мог. Тот ползал и ворочался лежа на спине, силясь дотянуться невредимой правой рукой до своего молота, который выронил при падении…
В тылу у нападавших кто-то зычно заорал новую команду. Воины, следовавшие за Огненным Горном, проворно поменялись местами с теми, кто ждал своей очереди за их спинами. Ингви и его соседи по строю, получив несколько секунд передышки, перевели дыхание — схватка должна была начаться с новой силой. А враги, уже отбившие несколько метров пляжа, выставили против них новых бойцов — свежих и с незатупленным оружием. Теоретически можно было попытаться также сменить первый ряд, но противник готовил свой маневр заранее, а без этого — был риск потерять строй и не удержать позиции… Словом, предстояла новая — не менее трудная — схватка…
В этот момент позади обороняющихся — за гребнем цепочки дюн — послышалось пение рожков. Отец Брак — Ингви с удивлением обнаружил, что рядом с Кендагом в первом ряду стоит бравый монах — пояснил:
— Я слышу боевые горны. Несомненно это граф Врених с кавалерией!
— А он откуда здесь взялся? — осведомился Ингви.
— Я вызвал. Послал одного из братьев за подмогой, когда стало ясно, что битва начнется в эту ночь.
— Быстро же…
Ингви хотел было сказать, что гонец обернулся быстро, да и граф оказался легок на подъем, но только теперь заметил, что ночь закончилась. Гребни дюн уже отчетливо выделялись на фоне посветлевшего, даже слегка порозовевшего неба… Теперь на дюнах маячили высокие силуэты всадников, держащих вертикально поднятые копья. Наемники на косе, приготовившиеся было атаковать, остановились. Их положение стало безнадежным. Даже если им удастся разделаться с отрядами Ингви и Керта, удастся выйти на берег — конница их растопчет. Нескольких десятков всадников, приведенных местными гевскими сеньорами по призыву графа, вполне было достаточно, чтобы мгновенно разметать уставших и продрогших (за ночь стояния в воде) солдат. Тем не менее они вновь сплотили ряды и приготовились к отпору. Демон заметил, что стоящие в первом ряду прячут мечи в ножны, а из глубины строя им передают копья. Лучники отступили чуть назад и рассыпались, насколько позволяла глубина и твердость дна — крайние на флангах забрели по пояс и даже глубже. Теперь уже они не обращали внимания на холод воды, не думали, что могут, скажем, простудиться — наемники готовились подороже продать свою жизнь. И если у них имеется крошечный шанс отбиться — они его используют…
— Эй, парни! — Окликнул их один из людей Керта. — Может, подумаете о сдаче? Ваши-то, на кораблях которые… Бросили вас здесь, не вернутся за вами-то…
В первый ряд окруженных на косе наемников протолкался человек в отличных, хотя и заляпанных грязью, доспехах. Оглядев противников, таких же усталых и грязных, он из-под глухого шлема прохрипел:
— Я Порпиль. Кто может принять мой меч?
— Здесь Керт Серый, — раздалось за спиной Ингви.
Демон посторонился, давая дорогу капитану. Тот выступил вперед, морщась и баюкая правую руку, к которой были примотаны какие-то палки. Серый заработал перелом, всего лишь попытавшись парировать удар гномьего молота.
— Постойте-ка, — заявил отец Брак, — я здесь главнее всех. Говорить следует со мной!
— Кто? — коротко бросил капитан Порпиль. На монахе не было его форменного белого плаща — он снял его перед боем по требованию наемников.